Подход большевиков к национальному вопросу был предельно прост. В понимании Владимира Ильича, фанатичного марксиста, языковые, культурные и прочие мелочи какую-то роль если и играли, то сугубо вспомогательную. Как инструмент, помогающий пролетариату привлечь к процессу разрушения «национализма большой, угнетающей нации» «национализм нации маленькой, угнетенной». Морковка перед носом у ослика, короче говоря, и не более того.
Думаю, мало найдется несогласных с мыслью, что критерием недовольства туземцев вновь появившимися, да еще и претендующими на главенство, пусть в разных формах, пришельцами, везде и всегда является сопротивление. Индейцы прерий из года в год разрушали форты и резали переселенцев, алжирские и кавказские шейхи поднимали знамя джихада, индийские набобы объявляли войну, а индийские же сипаи начинали резать офицеров вместе с семьями. По ходу продвижения на восток и юг в такие ситуации попадала и Россия – на Северном Кавказе, о чем мы уже говорили, на Урале, о чем мы еще поговорим, и на Крайнем Севере, о чем мы поговорим непременно. Но не в казахских степях.
Каюсь: виноват. Обращаясь ко всем-всем-всем с просьбой подсказать темы для новых ликбезов, забыл оговорить приоритетный для меня принцип – исследование, в первую очередь, «новых мифологий». Увы, в лавине увлекательнейших сюжетов, для каждого из которых, надеюсь и даже уверен, найдутся и силы, и время, почти не оказалось того, за что бы зацепился глаз. И все же… Впрочем, довольно предисловий. Но прежде чем перейти к делу, не могу не поблагодарить уважаемого jorian , высказавшегося в том смысле, что у России вообще не было колоний, уважаемого realistic , в этом тезисе усомнившегося, а также, разумеется и в первую очередь, милую valti , более чем уместно и вовремя посетовавшую, что никак не может разобраться, каким образом ее предки-казаки оказались на территории, ныне именуемой Казахстаном…
Отречение Николая II сломало стереотипы. Связь Финляндии с Империей, основанная на принципе личной унии, затрещала по швам, брожение в умах вышло за всякие рамки, партии начали дробиться, а лидеры хватать друг дружку за грудки, отстаивая свое видение светлого будущего. Робкие попытки Временного правительства усмирить страсти хотя бы до созыва Учредительного собрания слушать не хотел никто. Столкновения демонстраций на улицах оборачивались поножовщиной, убивали и на дому. Быстро формировались партийные боевые дружины, в первую очередь, Красная Гвардия, ориентировавшаяся, в основном, на социал-демократов, но и изрядно большевизированная.
Достало. Последний раунд драчки вокруг проблемы "Зимней" советско-финской войны 1939-40 годов, в очередной раз перебаламутив болото, в очередной же раз и показал: некоторых людей поиск истины в этом вопросе мало интересует, для них главное - озвучить свое, единственно правильное и всем известно какое мнение. В связи с чем вдруг захотелось разобраться в теме поглубже. Ab ovo, так сказать. Ибо согласитесь, глупо читать книгу с середины. А тех, кто по-настоящему в теме, прошу строго не судить...
Отдадим должное командованию УПА. Оно понимало, что немцы уже не вернутся, что воевать придется в окружении, имея отдушину разве что через польскую границу, но все-таки, как завещал великий Донцов, верило в себя, ибо, что бы там ни болтали всякие рационалисты-агностики, но аще Дух Нации с нами, то кто на ны? . В предвидении предстоящей «войны после войны» по инициативе Шухевича был сформирован «Украинский Главный Освободительный Совет» (УГВР), и в конце лета, когда советские войска, развивая успешное наступление, ушли дальше на запад, все началось по новой.
Обманутые в лучших чувствах и крайне обиженные на гитлеровцев, однако и не имеющие особого выбора, «бандеровцы» смиряли эмоции, прилежно служа хозяевам, аж до конца 1942 года, когда, анализируя ход события на Волге, лидеры ОУН(б) пришли к выводу: время показать Берлину, что они не халявщики, а партнеры, пришло. 17-23 февраля 1943 года в селе Тернобежье на Львовщине состоялся III (Чрезвычайный) Сбор на предмет пересмотра генеральной линии партии.
С первых часов Великой Войны националисты активно развернулись в тылах РККА, благо имелся опыт аналогичных действий в Польше. Двигаясь в авангарде немецких войск «походные колонны» обеих ОУН, входя в городки и села, организовывали там новую власть. «Идем быстро, весело, - писал Ярослав Стецько в письме Бандере, которому покидать Краков не разрешив, - успешно создаем милицию, которая поможет убирать евреев».
Именно в период «пацификации», когда польские силовики перестали оглядываться на мнение международной общественности, сжигая дома террористов, арестовывая всех подозрительных и стреляя на шум, к рулю и пришел Степан Бандера. Вопреки байкам биографов, утверждающим, что именно он родил ОУН, как Авраам Исаака, парень был незаметный, как говорят в Англии, заднескамеечник. Ни в кругу отцов-основателей, ни в списках делегатов судьбоносных конференций 1926-30 годов его не было и быть не могло просто по молодости.
Как началась, раскручивалась и завершилась сине-желтая оперетка 1918-1920 годов с Петлюрой и прочими недоучками в главных ролях мы уже знаем. Но, помимо социалистов, были и другие люди, предлагавшие обществу другие идеи. Неимоверно далекие от «общечеловеческих ценностей», борьбы классов, аграрных заморочек, а по сути, и вообще от всего земного, жутковатые своей иррациональностью, но ею же и привлекательные.