Три книги о цирке

Современный цирк, кроме того, - результат серьёзных знаний и точного математического расчёта. И мы обращаем внимание на книги, которые повествуют о цирке в разные эпохи. Эволюция цирковых искусств, эволюция человеческих характеров и отношений. Цирк как канва, цирк как судьба, цирк как образ.

Итак, выстраиваем книги согласно хронологии, и первой на манеж выходит роман Джоан Харрис «Блаженные шуты».

Он, конечно, не только о цирке. Он ещё о женском монастыре во Франции 17 века. И в первую очередь – о любви. Любовь – активная участница всех книг Джоан Харрис, но писательница всегда обстоятельно, что называется, даёт картинку – времени, нравов, быта, места действия… Так и тут. Опять же, как обычно, повествование идёт от первого лица, вернее, сразу нескольких. Но героиня романа – Жюльетта, - всё же играет здесь во всех смыслах главную роль. Хотя, согласно эпохе, женщине отводится роль второстепенная, и она не может быть хозяйкой собственной судьбы… А всё-таки Жюльетта – живое противоречие этой аксиоме. Цыганка, сызмальства привыкшая к кочевой жизни, циркачка, с юности влюблённая в гениального циркача по имени Леммерль, по прозвищу Чёрный Дрозд, она способна уйти от него, даже несмотря на то, что носит под сердцем его дитя. Классический пример любви-войны, любви-ненависти. Жюльетта сама выбирает, какой будет жизнь её и её дочери, рождённой уже в монастыре, где она представилась вдовой. Здесь она нашла мирный приют и островок безопасности в море своих приключений… Но, как выясняется, ненадолго, потому что в это уютное (на свой лад) гнёздышко внезапно прилетает Чёрный Дрозд… в качестве духовника новой настоятельницы – юной Анжелики, наследницы знатного рода. Обладая талантом гипнотизёра, а также будучи великолепным мошенником, он ввергает в истерический транс монахинь, а череда смертей, начатая смертью старой настоятельницы матери Марии, продолжается новыми жертвами… Чтобы подчинить себе непокорную Жюльетту, он похищает её (точнее, их общую) дочь. События свиваются в тугой узел, и он тем крепче, чем ближе финал – признаться, неожиданный. Здесь и Жюльетта, брошенная в тюрьму, обвиненная в сговоре с дьяволом, вспоминает своё ремесло воздушной акробатки, блиставшей в труппе Леммерля под псевдонимом Крылатая…

В романе очень много сведений о Франции конца правления Генриха Наваррского и начале правления Людовика ХIII, ярких, авантюрных подробностей из обихода бродячих циркачей, а также целый ворох любопытных деталей о средневековых представлениях о здоровье и врачевании.

Второй на манеже появляется роман Дины Рубиной «Почерк Леонардо». 

Названия Рубиной ёмки и многозначны, они выражают самую суть произведения. И, как часто у неё, герои – люди необычные, даже уникальные. Почерк Леонардо – это о гении Леонардо да Винчи, великом левше, который мог писать зеркальными буквами. Умеет это делать и героиня романа Рубиной. Такая современная «Алиса в Зазеркалье», конечно, с взрослой проблематикой и открытым финалом. Но недаром же и имя героини тоже начинается на А: Анна. А в одном из русских переводов кэрроловской «Алисы» (принадлежавшем Набокову) Алису звали Аней… Но если Алиса Лиделл была гостьей в Зазеркалье, то Анна – гостья, скорее, в нашем мире. А «тот мир» называется Зеркалье. И есть версия, что это даже целая параллельная, зеркальная Вселенная. Так вот, Анна. Или, как называют её близкие, Нюта. Ангел мой Нюта, как называет её учитель Элиэзер. Она фантастически талантлива, однако талант её имеет и оборотную сторону. Зеркала помогают ей придумывать удивительные цирковые номера и другие зрелищные фокусы. И они же наградили - или прокляли? – Анну даром ясновидения… «А случается, что демиург изо всех сил хочет остаться просто человеком»… «Зачем я?» - спрашивает Анна в конце. «Чтобы показать, каким может быть человек», отвечает ей учитель… Анна не хочет использовать свой страшный дар для власти над людьми. Но это сопротивление не проходит для неё бесследно. Её последний трюк – полёт над заливом Святого Лаврентия на мотоцикле. Похоже, ей удалось совершить переход в параллельную вселенную – ведь тела в заливе так и не нашли.

О людях цирка Рубина пишет жёстко, без сантиментов, порой даже жестоко: «Цирк – их природная экологическая ниша». «Цирковые по жизни – они животные, люди тела». «И все они были чудовищно необразованны и бедны». Пишет о том, как на автопилоте выполняются опасные трюки, о диком пьянстве и сурково-тупом сне после выступлений – способах расслабиться. Две опоры цирковых – мандраж и кураж.

Последовательно проходят перед взором читателя советский цирк, с убогим реквизитом, подработками-халтурами, ободранной и нищей провинцией, дальше – переходная эпоха, когда многие циркачи подались в кинокаскадёрство. И потом – цирк нового времени, блистательный и знаменитый «Цирк Дю Солей», цирк XXI века, куда приводит Анну её сложный жизненный путь.

Третья книга нашего циркового обзора - «Истоки» Марка Алданова (Марк Александрович Ландау, Алданов – псевдоним). 

Роман не только о цирке, он об истоках русской революции. XIX век, конец царствования Александра Второго, народовольцы, террор, цареубийство. А причём тут цирк? Притом, что именно сквозь призму цирка воспринимаются подпольщики. Циркачи – спортсмены, и революционеры – спортсмены террора. Люди тройного сальто-мортале (это один из самых опасных трюков в цирке того времени). Люди риска ради риска. А цирк ездит по миру в фургонах, в вагонах, и профессии, роли там от века те же: белые и рыжие клоуны, наездники, акробаты, жонглёры… Две сюжетные линии объединяет главный герой Николай Сергеевич Мамонтов – ищущий себя интеллигент. Мамонтов влюблён в циркачку Екатерину Дьяконову, которая на афишах значится как Катарина Диабелли. Наездница, участница пантомим и дивертисментов, а по сути – милая и добрая девушка, которая выросла при цирке, потому и не мыслит себе жизни без него, хотя не имеет для работы на манеже достаточной силы воли – слишком налегает на сладости… Но зато она - искренняя, непосредственная, бесхитростная, любящая душа. Она не блистает в обществе, не принимает в своём салоне коронованных особ, зато чует за версту ложь и фальшь. В начале романа Мамонтов мечтает о сближении с нею, но сомневается, свободна ли она, а кроме того, кем приходится ей акробат Карло?.. Партнёром, товарищем, любовником? Потом Карло разбивается во время выполнения тройного сальто-мортале, и вот уже Катя душой и телом предана Николаю Сергеевичу. Она быстро ему приедается – милая, но простая, открытая, но без двойного дна… Если сперва он способен приехать в город, где гастролирует их труппа, то сейчас отделывается короткими открытками… У него случается серьёзный роман с другой женщиной, но и там не сложилось. Что ж… Не прославившийся художник, не сделавший карьеры журналист, не радеющий за права рабочих и крестьян революционер, Мамонтов в итоге получает небольшое наследство - усадьбу в деревне, и становится добропорядочным помещиком, а Катя – его женой. И пусть здесь нет великой любви, зато как минимум один человек счастлив и спокоен, и разве это так уж мало?.. На протяжении всего романа проводится мысль, что любые крайности – в выполнении запредельных трюков или в совершении убийств «во имя» - не для жизни. Что солью земли являются нормальные, без вывертов, люди, никому ничего не демонстрирующие, не решающие ничьих судеб. Обычные люди, живущие частной жизнью. Не сверхчеловеки.

Ну а цирк продолжает странствия:

«У трамплина мандолина,

На трамплине барабан…

Клоун рыжий, балерина

Всех наречий и всех стран…»