Всякий слышал это присловье. Возможно даже, принимал без комментариев, как аксиому. Меня же оно с детства раздражало. Почему бы? Только углубляясь в древнеиндийскую Ньяю (nyāya), я постепенно смог для себя сформулировать более точно.
Среди "центральных тем" (padārtha) Ньяи как древнеиндийской небуддийской "теории познания, логики и диалектики" существуют три понятия, которые, грубо говоря, можно отнести к семантической области "спора".
Разумеется, смешно обороняться от Стены Незнания. От стены не обороняются — её пробивают.
Александр Пятигорский, Вспомнишь странного человека...
Как тот хрестоматийный советский рабочий, который заявил, что «Пастернака не читал, но должен уверенно заявить...», так же и я решаюсь изложить несколько своих партикулярных соображений по поводу известных скандальных выставок «Осторожно — религия» и «Запретное искусство», и наделавшего много шума итога этих провокативных акций. Хотя на самих выставках я по причинам географической удалённости не был.
Нашёл (вернее, вспомнил когда-то читанное) очередное определение интеллигенции, на этот раз А. И. Солженицына, из 2-го тома „ГУЛАГа“. Кроме этого, отыскал ещё одно краткое примечание на эту же тему С. Хоружего. Не могло не возникнуть несколько собственных вопросов.
Поиски Истины отдельным человеком — закономерность его духовного взросления. Затем большинство физически отбрасывает всякие дальнейшие попытки — жизнь коротка и быстропреходяща, и надо "деньги зарабатывать". Остаётся обыватель, с которым обычно просто неинтересно разговаривать, настолько он предсказуем. Он — закрытая система, действующая по намертво заведённому распорядку.
Мерой социальной адекватности такого индивидуума является то, сколько "сделано", что можно измерить и сосчитать. Средневековые тибетско-буддийские схоласты, как Цонкапа или другие авторы литературы ламримов, разработавшие вслед за индийскими авторитетами сложную иерархию "духовных личностей", даже не включили бы таких людей в свою схему, оставив за скобками по причине их несовместимости с любым серьёзным религиозным мировоззрением.
Религиозный фундаментализм удивительно однотипен, вне зависимости от конкретноей религии своих носителей-фундаменталов. В основе его — неосознанный метафизический дуализм. Во взаимоотношениями с внешним миром — проекции навязчивой тревоги. И те, и другие твердят о защите традиционных ценностей.
Эпиграфом взята выдержка из Чеховского "Человека в футляре". Думается, этот персонаж как нельзя лучше характеризует особый тип психического устроения человека. Одним из возможных сценариев его развития, кроме острого психоза преследования и "палаты Nr.6", является как раз религиозный фундаментализм или членство в маргинальной секте с жёсткой иерархической структурой и запретом на самостоятельное мышление. Это всё, мнится мне, явления примерно одного порядка.
Ведь в человеке не одна только физическая сторона; в нём и духовная сторона есть, и есть — больше того — есть сторона мистическая, сверхдуховная сторона. Так вот, я каждую минуту ждал, что меня, посреди площади, начнёт тошнить сразу со всех трёх сторон.
Венедикт Ерофеев, Москва-Петушки
Почему именно такая тема для сегодняшней беседы? Ну, во-первых, она вполне вписывается в круг религиозной тематики, что главным образом и формирует предметы наших маленьких исследовательских экспромтов. Она не лучше и не хуже других, а значит, вполне обыденна.
Неземная скука "вечных возвратов", повторяющихся снов: "всё это уже было когда-то", — вот что в русских реакциях всего отвратительнее.
Д. Мережковский, Больная Россия
Говоря о «философе», я не имею в виду здесь какого-то конкретного человека, закончившего философский факультет университета с тем или иным дипломом. Множество таких «законченцев» можно смело отнести к группе, великолепно и хлёстко названной Солженицыным «образованщиной». Но меня крайне удивило (хотя где-то — вовсе и не удивило) реакция некоторых читателей на избранные места из «Эстетики мышления» Мераба Мамардашвили, и возникшей в связи с этим дискуссией.
На днях, 24 мая, Бродскому исполнилось бы 70 лет. Я очень остро помню известие о его смерти 28 января 1996 года. Моя первая зима в Вене на "постоянке" (самый первый приезд был в январе-феврале 1994), холодный январский день, и ученик, кому тогда преподавал русский язык, сообщает об уходе поэта.
До того я слышал уже, что Бродский был (или даже бывал) в Вене. Надеялся и я его здесь когда-нибудь встретить. А вместо этого — известие о смерти в холодный январский день и ощущение личной утраты. Ещё одна невстреча.
Самая ткань жизни,… насыщенная творческими воздействиями, передатчица духовной традиции, не менее интересна и важна для изучения, чем отдельные великие памятники и творения культуры, выросшие на основе этой ткани, напитанные этим скрытым в ней потоком жизни…
Н. С. Арсеньев, Из русской культурной и творческой традиции
Жить по-христиански нельзя, по-христиански можно только умирать.
Архимандрит Софроний, Старец Силуан Афонский
Вспоминая своё детство и юность, проведённые в самой счастливой стране на свете, в стране рабочих, крестьян и известной социальной прослойки, до сих пор не могу забыть одной особенности обучения в средней школе. Какая бы наука ни преподавалась, какая бы природная закономерность ни объяснялась на том или ином уроке, всеобязательным считалось в конце добавить: «Вот видите, дети, как всё закономерно в природе устроено. Никакого Бога для этого не надо!» Многие учителя и делали эту добавочку — иные скучно-рутинно, другие, как видно, по велению сердца.