Во весь голос

Почему в Великом Новгороде кричат поэты

Глеб возвращался домой. В подворот­­не к нему подошли четверо в спортив­­ных костюмах с классическим вопросом: «Закурить есть?» Эта история могла бы закончиться мордобоем. Глеб уже готов был драться, как вдруг один из нападавших сказал: «Ребят, не трогайте его, он стихи п…то читает». Так в XXI веке поэзия продолжает спасать жизни и души, а слово оказывается острее ножа.

Фото: Елена Бойцова

Тишину нарушать нельзя

В баре не играет музыка. На развешанных по углам плазмах бесшумно маршируют модели. Публика слушает. Мужчина басом так орет в микрофон, что колонки начинают жужжать. От этого становится сначала смешно, потом страшно. Огромное тело орущего сгибается пополам. Он читает стихи о том, как сначала залезет в грязь во дворе, а потом с разбегу зашибется головой в помойку.

Но и даже вот в таком вот виде

Я белее белого листа!

Потому что я совсем иначе

Понимаю слово «чистота»!

Ваши руки — красные от крови!

Ваши мысли — полные дерьма!

Ваши души, алчные и злые,

Не отмыть ничем и никогда!

Произнеся последнее слово, большой человек молча отдает микрофон и спокойно садится на свое место, как бы стараясь уйти незаметно. За моей спиной кто-то произносит:

— Он как Джигурда, только круче.

За соседним столиком лысый мужик авторитетного вида откладывает вилку в сторону, отодвигает стопку и, не теряя ни капли своего авторитета, берет маркер и рисует на планшете череп, а рядом цифру 10.

В баре проходит поэтический слэм. Поэты читают свои стихи, а зрители — обычные посетители — выставляют оценки. Роман Колбенев — фаворит компании лысого мужика. Лысый ставит большому орущему человеку только высшие баллы и еще череп дорисовывает в знак особой признательности.

— А зачем ты так кричишь? — спрашиваю я Романа, когда мы с ним встречаемся перед его следующим выступлением.

— Это было только один раз. Сегодня не буду. А тогда кричал, потому что молчал долго.

Но Рома не сдержал своего обещания. Его стихи — это протест, а протестовать лучше так, чтобы тебя сразу все услышали.

— Я с самого детства стихи писал и все думал: когда это закончится? И вот мне тридцать лет — так и не закончилось.

Свобода высказывания

Поэтический слэм в Великий Новгород привезла три года назад из Америки Лиза Мусатова. Она — главный организатор и постоянный ведущий всех турниров. Дочь профессоров филологии в Штатах писала диссертацию по творчеству британской писательницы Джанет Уинтерсон.

— В какой-то момент я поняла, что у нас в городе и стране — а может, и в мире — настоящий голод по тому, чтобы тебя кто-нибудь послушал. Люди готовы выходить и кричать чуть ли не в пустоту. И на первые слэмы народ приходил не для того, чтобы послушать, а для того, чтобы высказаться.

Обычно поэтические слэмы проходят в клубах. Поэты появляются откуда-то из сигаретного дыма, в зале мелькают официантки с пивом, нетрезвые посетители требуют бильярд. В такой обстановке можно не только сказать, но и крикнуть матом в микрофон, прошептать гнусную непристойность, завалить всех скучной банальщиной. А если ты был искренен и понравился публике, тебя обнимут и отблагодарят.

— В России поэт больше, чем поэт. У нас в сознание как-то въелось, да и школьная программа к этому добавила, что поэт — это кто-то такой, кто заслуживает очень большого уважения. Мандельштам как-то сказал, что Советский Союз — единственная страна, в которой за поэзию убивают. А поэтический слэм — это немного другая история. Поэзию попытались реанимировать, сделать ее более доступной. Чтобы люди приходили и чувствовали, что это не что-то такое высокое классическое, а то, с чем они могут себя соотнести.

Год назад Лиза вышла на одиночный пикет в поддержку Pussy Riot. В маленьком городке, где все друг друга знают, она встала на центральной площади и развернула свой плакат напротив окон областной администрации. Как она сама говорит, ей просто надоело молчать. А этот поступок и есть высказывание, и даже очень поэтическое.

— Я думаю, любое творчество понижает уровень хаоса вокруг. Я никогда не критикую, если только меня об этом не попросят. И если человек творит криво, косо, и вообще лучше бы он это сжег — это все равно преодоление страха высказаться, страха быть отвергнутым. Писать стихи — хороший способ переработать то, что с тобой происходит, внести в этот мир что-то новое.

Поэзия должна звучать

Илона выступает босиком. Из одежды на ней только просторный балахон бежевого цвета. Хорошо, что в клубе есть ковер, — хоть ноги не так быстро замерзнут. Сквозь живое лицо проступают морщинки. Ей 37, работает медсестрой, воспитывает двух дочек. В общем, все как у всех, за небольшим исключением. Она достигла такого уровня комфорта, что может назвать себя счастливой.

В соседнем зале девушка начинает очередное стихотворение о несчастной любви. На лице Илоны появляется легкая ухмылка:

— Если писать только про любовь, то, мне кажется, это как-то глупо. Если все время говорить о любви к другому человеку, то можно себя потерять вообще.

На слэмы приходят разные люди. Но когда они стоят у стойки микрофона, стираются их возраст, профессия, социальный статус, остается только голос. У кого-то он тихий и нерешительный, у кого-то — насмешливый, у кого-то — неприятный, а у кого-то такой дефект речи, что половину слов не разобрать.

Вот вальяжно шагает местный журналист и блогер. Он читает обличительные стихи про город и его недостатки. А его хитом стало стихотворение про штаны.

Я надел штаны.

Еще мой отец надевал штаны, и дед, и прадед.

И пращур когда-то впервые надел штаны.

О, как прекрасно, что можно взять и надеть штаны!

Никогда не было ничего лучше.

Я — мужчина!

И штаны — это моя инициация.

Только п…ки с мандолиной таскают трико.

Это колготки, только зеленые...

У Таши красные короткие волосы, пирсинг, на груди вытатуированное сердце, по бокам которого маленькие котики. Работает в ночном клубе.

— Вон та девушка вчера нажралась у меня за барной стойкой и говорила всякие непристойности. Когда ты работаешь в клубе, ты много знаешь о людях, а они тебя даже не помнят.

Таша любит эпатировать. Но когда местный меценат заинтересовался ее творчеством, она вдруг застеснялась. Сказала, что если наберется стихов тридцать приличных, то напечатается, ведь писать в стол неинтересно.

Участники поэтических турниров уверены, что поэзия должна звучать, поэтому снова и снова выходят к микрофону. Многие из них, может, и мечтают издать свой сборник, но считают, что есть более удобные способы передачи информации, чем книга. Книгу можно, конечно, полистать вечером, когда тебе грустно или, наоборот, весело. Но легче открыть паблик «ВКонтакте» или зайти на стихи.ру. Обязательно что-нибудь понравится.

Психология для бедных

Александр Кондратенко и Егор Четырестачетыре приехали на новгородский турнир из Москвы.

Саша не снимает солнцезащитные очки. Только за это один из новгородских судей добавляет ему полбалла за каждое стихотворение. Он то поет, то читает свои то ли стихи, то ли песни. Ему нравится психоделика и Егор Летов.

У Егора образ непонятого подростка. Он очень худой, его руки так выгибаются, что кажется, вот-вот сломаются. Он читает на надрыве, и вены вздуваются у него на шее. Проникновенное стихотворение про смерть любимой кошки заставляет замолчать даже нетрезвую компанию, а я вытираю слезы.

Помню то утро, когда ее в квартире недоискались.

И ходили по округе буквально до вечера:

«Кис-кис-кис. Ну, мяукни, что ты живая…»

То ли на следующий день, то ли через

Наш дед нашел ее в подвале.

— Карьера поэта — это как-то попсово. Мне просто нравится выходить на сцену. Мы делаем любимое дело. Бывают такие моменты, когда тебя самого изо всех сил колбасит, как будто током бьет. Это круто, — перебивает Сашу Егор.

— Я психолог для бедных. Просто пишу некоторые вещи, и это вместо похода к психологу. Что-то меня волнует, и я пытаюсь найти ответ в текстах. Как это было в Библии... Спаси себя — и спасутся другие! Мне кажется, поэзия очень хорошо выполняет эту функцию по спасению себя.

Действительно, что может быть круче, чем после тяжелой трудовой недели выйти к микрофону и рассказать, как тебя достал весь этот гребаный мир. Дизайнеры, менеджеры, банковские работники выходят и кричат.

— Сейчас мир такой, развивается self help психология. Реши все свои проблемы за десять минут. Люди хотят, чтобы к ним пришли и рассказали, как нужно. — Лиза говорит, что замутила в Великом Новгороде поэтические турниры для того, чтобы вернуть атмосферу, которая была в Америке. Это дело наполнило ее жизнь смыслом. Себя она спасла. Теперь спасаются другие. — Хорошая литература ставит правильные вопросы, а ответы ты ищешь сам. И когда ты находишь ответ, то это гораздо круче любого психоаналитика.

Лена Ваганова

Русский репортер

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе