Революция в своем развитии явила целый сонм Новомучеников Российских, которые во главе с Царской Семьей молятся о России. Они молят Бога продлить время для опамятования, покаяния нашего народа в надежде, что он в своей возрожденной государственности вернется к Закону Божию, - чем покажет и другим народам последнюю возможность выбора между силами добра и зла перед концом истории.

Господь Бог попустил сатанинским силам убить этих духоносных людей -соль земли Русской - для спасения других через пробуждение их к покаянию. Покаянию за то, что они своими грехами виноваты в этих жертвах самого лучшего и достойного, что имелось в нашем народе. Говоря об этом, священномученик Иоанн Восторгов указывал, что жертва требуется "для искупления прегрешений народа и для пробуждения его к покаянию... А в жертву всегда приносится именно лучшее, а не худшее. Вот где тайна мученичества".

В кругу строителей нового государства, созидавшегося с начала 20-х годов XX века на территории России большой популярностью пользовались слова Марсельезы: "мы старый мир разрушим до основания, а затем мы новый мир построим..." Можно сказать, что они являлись их девизом. Разрушение устоев, на которых коренилась жизнь многовекового Российского государства, советская власть считала совершенно необходимым для своего утверждения. Главнейшим из них было Православие. Его уничтожение означало конец существованию Руси Православной как таковой.

Христианство, как известно, есть стяжание пути в Царство Небесное, не зависящее от обстоятельств внешней жизни. Оно принципиально аполитично. Потому оно пережило все общественные формации от рабовладельческого строя до капитализма. Но в XX веке русский народ допустил возникновение на территории России такой небывалой формации, которая провозгласила блага мира сего окончательной ценностью и целью жизни, а богоборчество - своим принципом. Потому борьба против веры и Церкви началась с первых шагов новой власти.
***


Ярославская епархия Русской Православной Церкви одна из тех, где в течение всех двадцатых и начала тридцатых годов XX века не прекращалось открытое церковное сопротивление безбожной коммунистической власти. Именно в Ярославской епархии как бы сконцентрировалась некая духовная завязь, тайно плодоносящая впоследствии на протяжении всего XX века.

Развернувшаяся в России сразу же после захвата власти большевиками гражданская война с особой ожесточенностью проявила себя на территории Ярославской губернии.

Одной из первых жертв насилия стал священник церкви Петра Митрополита Московского в г. Переславле-Залесском - отец Константин Снятиновский. Он был убит красногвардейцами в начале 1918 года. Дочь отца Константина встала на дороге убийц и просила пощадить отца. В ответ на это революционные бандиты оттолкнули девочку и пригрозили пристрелить ее. Отец Константин сказал им: "Зачем же ее-то стрелять?", сам пошел за убийцами и был расстрелян.

31 марта 1918 года Святейший Патриарх Тихон отслужил заупокойную Божественную Литургию и панихиду в храме Московской духовной семинарии, на которой молились "о упокоении рабов Божиих, за Веру и Церковь Православную убиенных". В списке новомучеников, поминаемых за этим Богослужением - имя отца Константина Снятиновского. Ныне Константин Снятиновский причтен к лику священномучеников Русской Православной Церкви. Летом 1918 года большевики потрясли всю страну кровавыми расправами над своими политическими противниками в Ярославле. Архиерейский дом - Спасский монастырь, как и многие храмы города, сильно пострадал от бомбардировок, и митрополит Ярославский Агафангел был вынужден жить в Толгском, Ростовском Спасо-Яковлевском и других монастырях епархии. В сентябре 1918 года на Поместный Собор Русской Православной Церкви, проходивший в Москве, был послан список ярославских священнослужителей и монахов, погибших от рук красногвардейцев и чекистов. В нем 13 человек, павших жертвой насилия.

В первые годы после Октябрьского переворота 1917 года, когда действовали ревтрибуналы и "чрезвычайки", социалистическая законность еще не успела обрасти мощным бюрократическим аппаратом, и вершители "правосудия" более слушали свою "революционную совесть" чем букву закона. Насилие, грабеж, расстрел на месте без суда и следствия - все эти действия карательных органов мало способствовали сохранности документов, подтверждающих репрессии. Поводом для убийства священника со стороны озлобленных, одержимых сатанинской ненавистью богоборцев, могла стать священническая ряса и крест на груди, являющиеся внешними признаками исповедания православной веры. Так погиб настоятель Воскресенского храма в г. Романове священник Михаил Белороссов, причтенный ныне к лику священномучеников Русской Православной Церкви. По Декрету об отделении Церкви от государства все духовенство было поставлено вне закона, лишено гражданских прав - права голоса, возможности обучения детей, лечения, устройства на работу, прописки и т. п. Служители алтаря подвергались оскорблениям и всевозможным притеснениям, осыпались клеветой. Священник был отнесен к категории населения "временно находящийся на свободе".

Под предлогом раскулачивания дома священнослужителей разграблялись полностью. Забирали все продукты, мебель, вещи, даже у детей. Известен случай, когда с младенца было снято одеяло. Нередко семьи священников изгонялись из домов, были обречены на голод, холод и болезни.

Действующие храмы облагались непомерными налогами, священников обязывали поставлять государству хлеб и мясо. Тех, кто не справлялся с оплатой, подвергали аресту и штрафу, а храмы закрывали. Не сумевших выполнить поставки продуктов арестовывали и ссылали. Часто имущество конфисковывали.

Любое проявление недовольства притеснениями, вынужденной нищетой, обращение к приходу с просьбой о помощи в уплате налога на храм расценивались как преступление - клевета на власть - и влекли за собой арест и заключение в тюрьму.

Но всего этого было недостаточно для организации массовых репрессий. Полноценным основание геноцида послужило обвинение всего духовенства как такового в политической неблагонадежности, объявление всех верующих врагами народа и государства. "Мы сумеем вменить вам политические преступления", - пообещал следователь арестованному епископу еще в 20-х годах. И в дальнейшем, в течение двадцати лет в учреждениях госбезопасности фабриковались различные "дела", измышлялись антисоветские контрреволюционные организации и местного, и всероссийского масштаба. Фальсифицирование агентурных и следственных дел производилось централизовано, по указанию сверху. В Ярославской области, например, им руководили начальник УНКВД и начальник четвертого отдела УНКВД, которые позднее разделили судьбу своих жертв - были расстреляны "за массовое, путем фальсификации следственных дел, истребление ни в чем не повинных людей".

Арестованные ими шестидесяти-семидесятилетние священники и монашествующие обвинялись в "организации контрреволюционных церковно-монархических повстанческо-террористических групп, повстанческой, пораженческой, антиколхозной и фашистской организации, подготовке террористических актов в отношении руководителей партии и советской власти". Бывший начальник четвертого отдела УНКВД Ярославской области на допросе 7 сентября 1939 года показал: "...являясь по своему служебному положению начальником четвертого отдела УГБ, я в своей практической работе умышленно проводил вражескую линию по заданию [начальника УНКВД]. Конкретно, совместно с... [ним] я принимал участие в создании "липовых" провокационных дел, в частности - дела о повстанческо-террористической низовке правых по Ярославской области... На самом деле централизованной повстанческо-террористической низовки правых по девятнадцати районам Ярославской области в природе не существовало - это была сплошная выдумка..." Фальсификацию следственных дел признал и начальник УНКВД Ярославской области: "действительно, я сам лично корректировал часто протоколы допроса обвиняемых... в смысле заострения некоторых формулировок, а иногда в смысле явной фальсификации протокола".

Сохранившиеся свидетельства позволяют узнать, что пришлось пережить на допросах заключенным. Следствие проводилось "с грубым нарушением уголовно-процессуального закона". Обвиняемых принуждали подписывать сфабрикованные "показания", наговаривать на себя и своих знакомых по сценарию, написанному "мастерами политического детектива". Один из них в своей жалобе на имя тов. М. И. Калинина писал в 1940 году, что следователь допрос ему учинял непрерывно по тринадцать суток, без сна, применял "стойку" (запрещение сидения), допрос сопровождался угрозами и оскорблениями.

Заключенных били и истязали до тех пор, пока не были подписаны нужные следствию свидетельства против себя и других. "А если они не подписывали, то заключенных снова били". Часто ответы подписывались уже в тюремной больнице. Непрерывным допросом арестованные доводились до невменяемого состояния. У некоторых появлялись галлюционации.

Человеку вынести это невозможно. Но невозможное человеку возможно Богу. "Сила Моя в немощи совершается",- сказал Господь Апостолу Павлу. Предельные испытания подводят итог жизни человека. Становятся явными плоды его сокровенного духовного подвига, и как никогда близка помощь Божия. "Не стоит село без праведника", - гласит русская пословица. Если стоит еще наша Россия, пройдя через страшный XX век, то этим мы обязаны воинам Христовым, в которых горел неугасимый огонь веры, которые не отступили от Бога даже перед лицом смерти, свидетельствуя о незапятнанности своего христианства.

Общее число погибших от репрессий огромно, имена многих из них неизвестны. На сегодняшний день в Ярославской епархии сохранились сведения о более 1000 расстрелянных и претерпевших мучения в лагерях и ссылках чадах Русской Церкви, хотя общее число их, несомненно, больше. Некоторая часть репрессированных была реабилитирована государством во второй половине пятидесятых - начале шестидесятых годов, а массовая их реабилитация произошла в конце восьмидесятых - начале девяностых годов ХХ века.

В итоге работы, выполненной в Ярославле исследовательской группой под руководством секретаря епархиального совета архимандрита Николая (Лихоманова), были изучены архивные материалы священнослужителей и мирян, следственные дела которых были переданы из архива Управления ФСБ Ярославской области в ГАЯО. Сведения о достойных были представлены на Синодальную Комиссию по канонизации святых.

Пятьдесят шесть ярославцев пострадавших за веру Христову были канонизированы в лике мучеников и исповедников на Юбилейном Архиерейском соборе 2000 года. Святейший Патриарх Алексий II и Священный Синод утвердили это решение. В последующие годы работа была продолжена, что позволило найти новые сведения о еще двадцати шести мучениках и исповедниках веры Христовой.

Архиерейский собор Русской Православной Церкви установил общецерковное празднование памяти Собора новомучеников и исповедников Российских совершать 25 января (7 февраля), если этот день совпадет с воскресным днем, а если не совпадет - то в ближайшее воскресенье после 25 января (7 февраля); память новопрославленным святым праздновать также и в день их кончины, или в иной день, связанный с жизнью святого.

Собор Ярославских новомучеников постановлено праздновать в день памяти священноисповедника митрополита Ярославского и Ростовского Агафангела 3 (16) октября.

Прославление новомучеников открыло новую страницу в жизни Ярославской епархии: написана икона "Собор святых новомучеников и исповедников в земле Ярославской просиявших", иконы митрополита Агафангела и епископов Серафима и Вениамина и многих других священномучеников, изданы книги "Новомученики и исповедники Ярославской епархии", содержащая жития и архивные материалы, "Синодик пострадавших за православную веру в Ярославской епархии" и учебное пособие по церковному краеведению "Русский месяцеслов. Новомученики и исповедники Ярославского края", была открыта музейная экспозиция, посвященная памяти священноисповедника Агафангела (Преображенского) и его ближайшего сподвижника архиепископа Варлаама (Ряшенцева), на ярославском телевидении демонстрировался видеофильм о новомучениках Ярославского края, продолжается работа по сбору и изучению архивных материалов.

Наступило время, когда о мученическом подвиге своих предков должны узнать ярославцы - взрослые и дети, верующие и неверующие. Сейчас, в век погони за комфортом и забвения нравственных ценностей, их подвиг взывает к покаянию, отрезвлению от угара страстей и возврату к вере отцов. Они, а не ущербные телевизионные кумиры, должны стать примером для подражания, идеалом для наших детей.

Ярослав Волков