18 декабря 2009 ● Максим Соколов
При известии о смерти Е.Т. Гайдара вспоминается кому что, а мне тут же вспоминаются дни восемнадцатилетней давности. Черный декабрь 1991 г., когда Гайдар начал свою правительственную службу.
Декабрь был черным, потому что очень страшным. Он был страшен и для человека с улицы, потому что окончательно рухнувший рынок породил такое явление, как очереди даже не за каким-то конкретным простейшим товаром вроде хлеба или молока, но очереди за чем-нибудь. Люди стояли в длинных хвостах перед идеально чистыми магазинами в надежде: вдруг выбросят хоть что-то. Над всем этим господствовал сосущий страх, та близость худа, какого не знавали мы. Потому что и вправду не знавали. С военного лихолетья минуло полвека, два поколения, а ожидаемый коллапс даже и с 1941-м не связывался, но с чем-то еще более страшным и непонятным.