Россия же у нас – демократия, причем, судя по последним веяниям, даже электронная демократия (наверное, имелись в виду ультрасовременные электронные демократизаторы). Но детей, претендующих на наследство своих отцов, притом что отцы явно считают государственное своим, – гораздо больше, чем в Белоруссии.
Впору называть политический строй, сложившийся в России, «наследственной государственной олигархией». Ну, хорошо – «наследственной демократией».
Последняя новость из этой области – сын оборонного вице-премьера Дмитрия Рогозина Алексей Рогозин стал исполнительным директором Федерального казенного предприятия «Алексинский химический комбинат», которое производит порох. Что курирую – то и в руки наследнику отдаю. Логично. Хотя спички детям не игрушка. Но это лишь продолжение давно сложившейся традиции, призванной укрепить режим слипшихся до гомогенной массы власти и собственности, когда свою шкуру от государственной решительно невозможно отличить.
Недавно советником президента был назначен некто Антон Устинов, которого молва относит к племянникам Владимира Устинова, полпреда в ЮФО и бывшего генпрокурора, до которого когда-то не мог дозвониться Путин. Антон Устинов работал в секретариате Игоря Сечина, а дочь Сечина замужем за сыном Устинова.
Рабочие династии. Династические браки. Это такая родственная матрешка – посильнее «Дома, который построил Джек» Маршака…
Или вот Борис Ковальчук, сын Юрия Ковальчука, из банка «Россия» и кузницы кадров – кооператива «Озера». Тех самых кадров, которые сковали «озерную демократию», она же – «наследственная». Он возглавлял департамент нацпроектов аппарата правительства. Сейчас – председатель правления «Интер РАО ЕЭС». А кто у нас ТЭК курировал? Правильно – Сечин.
А вот совсем свежая новость: сын директора ФСО генерала Евгения Мурова Андрей Муров, руководивший самолетиками в «Пулково», переброшен на ответственный участок – стал главой холдинга МРСК, который скоро сольют с ФСК, Федеральной сетевой компанией, в одну корпорацию-монстр, управляющую всеми электросетями страны.
То есть соответствующий клан опутывает своими сетями, трубопроводами и банковскими проводками всю Россию. Странно, очень странно, что Евгений Муров не передал по наследству своему сыну Федеральную службу охраны.
Но, видать, электрификация всей страны – дело не менее важное, чем перекрытие улиц Москвы до состояния Пхеньяна.
Андрей Патрушев, сын Николая Патрушева, секретаря Совета безопасности РФ, недавно назначен первым замгендиректора «Вьетсовпьетро» (раньше это называлось буквально так: «Братская солидарность с героическим вьетнамским народом»). Еще один сын главы Совбеза – Дмитрий– председатель правления «Россельхозбанка». Сын Сергея Иванова – тоже Сергей Иванов – председатель правления «Согаза» (а один из его замов носит редкую фамилию Путин).
Экономика госкапитализма – это экономика отсутствия фантазии: детей определяют или в госбанки, или в крупные ТЭКовские компании. В основном в государственном или окологосударственном секторе.
Взять, к примеру, ВТБ. Денис Бортников, сын главы ФСБ Александра Бортникова, член правления ВТБ. Кстати, вышеупомянутый Дмитрий Патрушев тоже служил в ВТБ – старшим вице-президентом, а Патрушев-старший, как и Бортников-старший, ранее трудился главой ФСБ.
Зампредом другого госбанка – ВЭБа – недавно назначен еще один сын Сергея Иванова – Александр Иванов. До этого зампредом ВЭБа работал сын главы СВР и бывшего премьера Михаила Фрадкова Петр Фрадков – до тех пор, пока его не назначили руководителем Агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций, что предполагает членство в правлении того же ВЭБа.
Хватит? Или еще продолжить?
По числу персонажей и запутанности родственных связей перед этой паутиной «наследственной демократии» меркнут «Домби и сын» Чарльза Диккенса, «Семья Тибо» Роже Мартена дю Гара и прочие семейные саги о Форсайтах и инсайдах, а Томас Манн на этом фоне нервно курит в коридоре одной из госкорпораций со своими «Будденброками».
Будь у семейства Будденброков такие родственные связи, как у корпорации «Иванов-Устинов-Сечин-Патрушев-Бортников-Фрадков-Муров-Рогозин и сыновья», оно бы никогда не обанкротилось.
Государство – это мы, говорят они. И добавляют: и еще наши дети. Эти дети, конечно, все «молодые и талантливые предприниматели» (копирайт – Ю.М. Лужков). И все, конечно, много работают – по примеру главного раба на галерах. Но почему-то самые талантливые дети оказываются именно у чекистов и разведчиков. И трудятся они почему-то на тех местах, где власть означает собственность, а собственность означает власть. И им не расплестись никогда. Такая приватизация государства несколькими семьями – не новость в истории диктатур и плутократий, в основном тропических, субтропических и сырьевых. Но
на широте Москвы столь масштабная концентрация власти, денег и непотизма, пожалуй, беспрецедентна.
И она лучше любых обличений путинского режима квалифицирует характер нынешней власти, далеко обошедшей по своему цинизму брежневские времена.
Андрей Колесников
Газета.Ru