ЯРСТАРОСТИ: Ярославль ссыльный – Ярослав

Место определяет судьбу.
В очередной раз в правоте этой банальной истины нас убеждает история родного города.

Основанный «ссыльным» князем, он на всю свою тысячелетнюю жизнь стал местом ссылки оппозиционных политиков и неудобных для государства людей. 

Через ссылку в Ярославле прошли и новгородские купцы эпохи Ивана III Великого, и первая венчанная на царство русская царица Марина Мнишек, и фаворит императрицы Анны Иоанновны Эрнест Иоганн Бирон (чьим именем это время, собственно, и называется), а в екатерининское царствование первым наместником сюда был назначен «оппозиционер» Алексей Мельгунов. Здесь жили или коротали время в дороге в дальнейшее заключение или на казнь и Иван Болотников, и декабристы, и мятежные поляки. В прошлом веке сосланные сюда пленные солдаты немецкой армии в 1918 году как бы отомстили Ярославлю за возможность освобождения отсюда, сдав восставших красной гвардии. Позже в знаменитых ярославских пересыльных тюрьмах побывали многие известные люди, в том числе репрессированные революционерка-эсерка Мария Спиридонова и Евгения Гинзбург, позже написавшая мемуары «Крутой маршрут».

Несколько ближайших материалов «Ярстаростей» будут посвящены истории Ярославля ссыльного – людям и местам, связанным с этой темой. И начать плясать мы хотим, что называется, от печки – от Ярослава Мудрого, Великого киевского князя, который, по сути, сосланный в ростовские земли, основал наш город, на тысячу лет определив его ссыльную и мятежную судьбу.


Изначально Ярослав не имел никаких шансов на великокняжеский престол в Киеве. И только причуды судьбы и личностные качества молодого князя – воля и недюжинный ум – позволили ему стать верховным властителем в русских землях.

Четвертый сын Владимира Святославовича от Рогнеды, княжны полоцкой, Ярослав родился около 980 года. Прав на киевский престол у него не было ни по старым правилам передачи власти, по которым наследовать отцу должен был старший в роду; ни по новым, христианским, согласно которым Великим князем мог стать только сын, рожденный в законном, христианском, браке. Как видим, Ярослав не мог мечтать о том, чтобы наследовать своему знаменитому отцу – Крестителю Руси.


В детстве княжич перенес тяжелую болезнь. Летописи сообщают, что у него была болезнь ног, от которой на всю жизнь осталась хромота. Современные медики считают, что князь страдал правосторонним диспластическим коксартрозом, то есть врожденным недоразвитием правого тазобедренного, а также правого коленного суставов. Причем болезнь была выражена у него в очень сильной форме. К концу жизни Ярослав едва мог передвигаться и испытывал жестокие боли во всем теле – ногах, руках, шее, позвоночнике.

Надо добавить, что по отзыву летописи «он был хромоног, но ум у него был добрый и на рати был храбр». Летописец как необычную вещь отмечает, что Ярослав сам книги читал – замечание, свидетельствующее о его удивительной для того времени учености.

Хромой, не имеющий никаких прав и надежд стать Великим князем, Ярослав, похоже, если и не воспринимался отцом как обуза, то и всерьез как потенциальная политическая фигура не рассматривался. Отчасти этим можно объяснить его отправку на княжение в Ростовские земли около 989 года. Если непредвзято посмотреть на это решение, то мы увидим, что это была высылка из столицы ненужного юнца.

По времени она совпала с принятием Владимиром христианства и его браком с византийской царевной Анной. Владимир, женясь по новой вере, прощался со своим «языческим» прошлым – расстался со старыми женами, разослал детей в отдаленные города как своих наместников. Как наследники они были ему не нужны – в качестве таких Владимир видел будущих детей от Анны, рожденных в «правильной» вере, в христианском браке.

Хромому сыну гордой Рогнеды достался самый трудный надел. Отец бросил его в омут, вероятно, не ожидая, что Ярослав оттуда выплывет. Ростовские земли в ту пору были диким местом, удаленным от активной политической жизни, которая концентрировалась в Киеве. Глухие леса, отсутствие дорог – их роль еще долгое время играли реки, враждебное местное население, придерживающееся старой веры и активно противодействующее христианству.


Впервые Ростов упоминается в «Повести временных лет» в 862 году как город в земле финского племени меря. В IX веке Ростов вместе со всеми владениями мерян был присоединён к государству Рюрика со столицей в Ладоге. Князь Рюрик послал в мерянский край своего наместника (одного из своих приближенных): «И прия власть Рюрик, и раздая мужем свои грады: овому Полотеск [Полоцк], овому Ростов, другому Белоозеро».

Согласно летописи, ростовцы в качестве союзников участвовали в походах князя Олега на Царьград в 907 и 911 годах. По договору князя Олега с греками, последние обязались выплачивать дань на отдельные русские города: Киев, Чернигов, Перяславль, Полоцк, Ростов и Любеч. В X веке Ростов – административный центр малозаселенного славяно-мерянского северо-востока Киевской Руси. Именно тогда эта территория получила название «Ростовская земля». Вплоть до конца X века Ростовом управляли княжеские наместники.

При этом на месте сегодняшнего Ростова фактически сосуществовали – большей частью мирно – два поселения: мерянский племенной центр Сарское городище и форт княжеского наместника Ростов. Их разделяло расстояние приблизительно в 15 километров.

Этнический состав этих поселений был пестрым, а вера различной. Меряне – коренное население – было языческим, а «находники» – варяги и славяне – христиане. И если житель Сарского городища переезжал в Ростов, то он должен был принять христианство и порвать с родственниками и их верой.

Мы привыкли – и не зря – считать Ростов колыбелью христианства северо-восточной Руси. Но становление новой веры происходило здесь нелегко, зачастую с огнем и с мечом. И важную роль в распространении православия здесь сыграл юный князь Ярослав Владимирович.

Прибыв в ростовскую ссылку, молодой князь (который сам, кстати, тяготел к древнеотеческому язычеству), очевидно, считая это важным для государства, занимается укреплением и распространением христианской веры. Именно при Ярославе в Ростове в 991 году построена первая дубовая одноглавая Успенская церковь и основана епископская кафедра, первая в северо-восточной Руси (находилась здесь до 1788 года).


Поначалу епископов в языческом Ростове, несмотря на поддержку князя, в миссионерской деятельности ждали неудачи. Первый епископ, грек Федор, по свидетельствам церковных летописей, вынужден был бежать из Ростова в Суздаль, где и скончался в 993 году. Второй епископ, грек Илларион, также был изгнан язычниками.

Если забежать вперед, то мы увидим, что явные успехи христианства на ростовской земле связаны с деятельностью третьего ростовского епископа, Леонтия, который был рукоположен в сан не позднее 1051 года. Согласно житийной легенде, и его просветительство принесло плоды не сразу. Результат стал заметен только тогда, когда он начал заниматься с детьми.

Привлекая детей красотой обрядов, ласковым обращением и угощением («начат варити кутию», говорит житие), Леонтий крестил и учил их. Взрослые меряне, недовольные авторитетом епископа у детей, решили пойти на него с оружием. Житие святого говорит, что Леонтий в полном облачении с крестом в руках, окруженный клиром, вышел им навстречу. Пораженные его сияющим видом, некоторые язычники ослепли, а иные пали замертво. Своей молитвой епископ поднял и исцелил их. Это чудо помогло обратить множество неверных в православие.

Впрочем, очевидно, что не всех – в 1070 году в Ростове вспыхнуло крупное восстание, и епископ Леонтий был убит язычниками. Борьбу с мерянским язычеством продолжил преемник Леонтия печерский монах Исайя, ставший ростовским епископом в 1078. Он «утвердил христианство в Ростово-Суздальской земле, на местах языческих капищ строил христианские храмы…». Последнего языческого волхва убили в Ростове в 1091. Это событие стало окончательным свидетельством, что с язычеством в ростовских землях было покончено. Так что и в конце XI века православие в Ростове утверждалось нелегко. Еще сложнее было в его начале, во время княжения Ярослава Владимировича.

У историков нет достоверных свидетельств о пребывании Ярослава в Ростовских землях, в летописях об этом ничего не сказано. Но отсутствие сведений тоже может быть показательно. Похоже, что Ярослав добросовестно относился к своим княжеским обязанностям, не притесняя местных жителей без нужды. Следов значительных военных столкновений, массовых казней, сожженных поселений во времена князя Ярослава в Ростовских землях археологи не обнаружили. А вот интенсивное развитие Ростова началось именно с его правления. При этом в домонгольские времена Ростов оставался многонациональным (там даже был «Чудский конец» – место жительства «чуди» – мерян), то есть коренное население не истреблялось и не ущемлялось в правах.


При этом нет оснований сомневаться, что Ярослав жил в Ростове и непосредственно управлял жизнью подчиненной земли. А вот, например, его брат Глеб, посланный княжить в Муром, так и не смог подчинить коренных жителей и большей частью пребывал либо в Киеве, у отца, либо у брата Бориса в период его княжения в Ростове.

В силу своих княжеских обязанностей Ярослав должен был держать под постоянным контролем реки – основные дороги того времени. Главный торговый путь «из варяг в арабы» шел по Волге, Которосли, озеру Неро, реке Нерли и далее в Оку, частью проходя по северо-восточной Руси, куда входил и Ростов. Торговые пути давали значительную часть дохода князю, так как при пересечении границ княжества купцы обязаны были платить «пятинный сбор» – 1/5 часть заявленной стоимости товара. Безопасность торговых путей являлась залогом поступления денег в казну князя.

Поэтому устье Которосли имело важное стратегическое значение. С мыса можно было контролировать прохождение торговых караванов и паломников с Волги и одновременно задерживать врагов на дальних подступах к Ростову. Неудивительно, что мыс Стрелки привлек внимание Ярослава. Тем более что, если верить древним сказаниям, жившие там язычники активно занимались разбоем, что наносило убыток и без того не блестящему экономическому состоянию края.

Язычество играло большую роль в жизни местного населения. Финно-угры, к которым принадлежали и меряне, судя по данным археологии, поклонялись различным божествам, тотемами которых были животные. Но особое место в верованиях древних жителей нашего края занимал медведь. Об этом говорят и древние топонимы нашего города – Медвежий овраг, Медвежий угол, речка Медведица.

Ярослав не единожды предупреждал жителей Медвежьего угла о недопустимости нападений на купцов. Когда они не вняли словам, князь с дружиной усмирил их воинской силой. Позже Ярослав решил вернуться в Медвежий Угол. По свидетельству летописца, он хотел заставить язычников креститься и основать город. Местные выпустили на князя с дружиной псов и «люта зверя» – медведя. Зверя Ярослав зарубил секирой, а псы испугались и не стали нападать на воинов.

По преданию, на месте капища бога Велеса, после поражения его тотема-медведя князем Ярославом в Ильин день была заложена обыденная (построенная в течение дня) церковь. «Лютый зверь» до сих пор красуется на гербе нашего города.


Кстати, в Софийском соборе в Киеве на стене одной из галерей есть фреска с сюжетом «медвежьей охоты». Вполне вероятно, что на ней изображен князь Ярослав Владимирович собственной персоной, поражающий медведя… копьем. Ведь в крещении князь был наречен Георгием, в честь небесного воина. Герой, сидящий на белом коне и пронзающий копьем дикого зверя, символически рифмуется с небесным патроном князя. Так что, находясь на княжении в отдаленных землях, князь (или кто-то из его свиты) воспользовался ситуацией в свою пользу, начав формирование политического имиджа наследника дел своего отца – пропаганды христианской веры.

А при впадении Которосли в Волгу был заложен город, который князь назвал в свою честь: Ярославль. Тогда это слово было притяжательным прилагательным, означающим принадлежность Ярославу.

Произошло это не позднее 1010 года, который принес новый крутой поворот в судьбе Ярослава. После смерти старшего брата Вышеслава ростовский князь по воле отца становится князем новгородским.  Это было заметное «повышение» в княжеской иерархии – Новгородский престол считался более значимым. А начало новгородского этапа в жизни Ярослава можно считать и концом его «ростовской ссылки».

Окрепнув и набрав силу, Ярослав в 1014 году отказывается платить Киеву дань в две тысячи гривен серебра. Мы можем только строить предположения, чего было в этом больше – политического расчета или мести за ссылку, за непризнание себя в качестве наследника? Отец намеревается идти на Ярослава войной, но внезапно умирает.

Начинается полоса смуты и братских войн между детьми Владимира. С помощью варягов и новгородцев Ярослав с 1019 года окончательно утверждается на великокняжеском престоле в Киеве, победив Святополка Окаянного (он считается убийцей младших братьев Бориса и Глеба, в которых Владимир Святой видел своих наследников).


35 лет Ярослав, прозванный Мудрым, княжил в Киеве. Он утвердил княжескую власть на севере и на юге, сделал Русь одним из сильнейших государств Европы. С киевским князем находились в родстве королевские дома Франции, Венгрии, Норвегии. Династическими брачными союзами Ярослав обеспечивал мир и взаимовыгодные отношения с западными и северными соседями. При Ярославе в Киеве построили Золотые ворота, величественный Софийский собор, при нём был основан Киево-Печерский монастырь. Здесь составляли летописи, переписывали церковные и исторические книги, переводили с греческого языка на русский духовные сочинения, готовили священнослужителей из русских людей. При Ярославе был принят первый свод законов на Руси – «Русская правда».

Так ссыльный княжий сын Ярослав на ростовских и ярославских землях стал одним из величайших правителей в русской истории. А сама «ссылка» оказалась стартом его блестящей и драматичной политической карьеры.


С благодарностью Вячеславу Летину за идею и некоторые материалы.

Автор
Александр Шиханов
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе