В поисках настоящей истории

Первая дипломная работа о Смуте была написана в нашей области всего несколько лет назад. Ее автор – студентка ЯГПУ Полина Зернова – одна из участниц экспедиции «Ярославский край на пути к единению». И Полина, и многие другие студенты и школьники путешествуют забытыми тропами ополчений и по крупицам реконструируют подлинные события страшной эпохи. Надежда Балуева, руководитель и идейный вдохновитель проекта, рассказывает о героическом прошлом нашего края. 

– Надежда Николаевна, знания о Смуте часто ограничиваются историей Минина и Пожарского. Расскажите, чем еще актуальна тема Смутного времени для нашего края? 


– Для Ярославской области это очень важная тема, потому что наш край – центральное место тех событий. Военные полководцы понимали, что Ярославль – это стратегическое место, ключ к Москве. И еще до того как к нам пришли с ополчением Минин и Пожарский, здесь были яркие и очень трагические события 1608–1609 годов. Тогда северный отряд Никиты Вышеславцева из войска молодого и талантливого полководца Михаила Васильевича Скопина-Шуйского освободил Ярославль от интервентов. 

– Наверное, очень сложно сейчас, спустя 400 лет, отыскивать места тех событий? 

– Да дело даже не в местах, ведь вся земля ярославская полита кровью. Враги выжигали целые деревни – как такое не помнить? Именно в народе и жива эта память: легенды, предания, рассказы дедов передаются из уст в уста. Другое дело, что люди мало осознают значимость тех событий. Да еще, знаете, память играет с нами шутки – иногда, рассказывая о Смутных временах, люди называют интервентов татарами. И это понятно. Ведь в государстве была такая политика – забыть некоторые события Смутного времени, и для этого даже вымарывались летописи, история переписывалась. 

– Для чего это было нужно? 

– Делалось это в угоду новой политике. На престол в 1613 году вошли Романовы, которые правили вплоть до революции. Со вчерашними врагами подписали мировую, нужно было «забыть» неприятное прошлое. И технически эту задачу выполнили – летописная история была изменена. 

– А по факту... 

– По факту память народную переписать невозможно. Официальная дата окончания Смуты – 1612 год, но на самом деле она длилась еще несколько десятилетий – разве легко забыть голод, мор? Поколения менялись, но сведения о прошлых временах в народе оставались. И чтобы найти эти утерянные знания, мы и ходим в экспедиции. Наша цель – описать историю событий. Мы составляем карты событий, это нелегкая работа. Карты XVII века дают только общую картину местности, без подробностей. Можно почерпнуть некоторые сведения из дневников современников, например гетмана Яна Сапеги. Но упоминаемых ими мест зачастую уже просто не существует. И чтобы разобраться во всем этом, нужно идти в экспедицию. 

– Работа первопроходцев всегда сложна, но оттого она намного интереснее. 

– Конечно, в походах нас ждало множество открытий. Помню, в 2003 году мы исследовали ростовские земли. Удивительно – там буквально на каждом шагу есть связь с событиями 400-летней давности. Например, про преподобного Иринарха, затворника ростовского, мы узнали много нового. Это сейчас он известная фигура Смуты, а тогда о нем помнили лишь воцерквленные люди, мы, светские, имели весьма отдаленное представление. 
На нашем пути встречалось множество деревень. И вот одна из них, стоящая на холме, носит название Гора Сипягина. Делится она на два посада – Красный и Черный, а третья часть зовется Мызой. Мы задумались – что же обозначает это слово? Ведь явно оно не русского происхождения. И действительно: слово «мыза», по словарю Ожегова, означает «усадьба или хутор в Прибалтике». Местные утверждают, что деревня получила название от долгого стояния отряда Яна Сапеги здесь – он никак не мог взять это селение. 

– А что означает слово «Сипяга»? 

– Это якобы люди так в насмешку окрестили Сапегу – за его простуженный голос. Вообще со времен польско-литовского нашествия в нашем языке осталось множество заимствований. Слово «пан», например, встречается в топонимах (Панщина, Панов луг, Пановы горки и прочее) и фамилиях коренных жителей (Панины, Пановы). 
Кстати, на Сипягиной Горе мне рассказали историю про деревню Пирогово, что когда-то стояла рядом, – ее интервенты выжгли. И с тех пор во время пахоты там находят обгорелые остатки строений, черепки посуды. Есть неподалеку 
село Сущево, а рядом с ним интересное поле – туда, как уверяют местные, очень часто притягивает молнию. А однажды там нашли кусок меча. В Смутные времена на этом поле была битва, и в земле остались металлические предметы – обмундирование, оружие. 

– О, если там провести раскопки, то наверняка можно много интересного найти! 

– А у нас будет такая возможность: к нашему проекту присоединился военно-исторический кружок Ярославского военного финансово-экономического института, и в следующем году мы пойдем в поход с миноискателем. Эта возможность хороша еще и потому, что очень активно работают черные копатели – нам надо успеть проделать свою работу, пока они не уничтожили последние свидетельства эпохи Смутного времени. 

– И деревня сегодня вымирает. Одни селения пустуют, в других доживают один-два коренных жителя. Скоро об исторических событиях просто некому будет рассказывать. 

– Да, верно, и в этом большая трагедия. Ведь именно там – в деревнях, селах – как раз и сохранилась история в первозданном виде. Но настолько заброшенные населенные пункты нам попадаются! Забытые кладбища, разрушенные церкви… Люди боятся там оставаться одни, уезжают. А оставшиеся становятся очень закрытыми, никому не доверяют. И потому наш отряд в какой-то мере становится отдушиной для тех людей, которых мы встречаем. Ведь мы не только ждем, что нам расскажут, но и сами рассказываем про народный героизм Смутного времени. Дарим буклеты, газеты. И в действующих храмах, которые встречаются на нашем пути, батюшки благословляют нашу экспедицию. 

– Надежда Николаевна, но ведь в городе тоже жили неравнодушные люди, очевидцы настоящей истории. Разве они не передавали знания потомкам? 

– Конечно, некоторые свидетельства есть, но в городе очень сложно найти респондентов для наших исследований. Город все быстро забывает. Тут большой людской поток – кто-то приезжает, кто-то уезжает. Тем более в те времена Ярославль был торговым городом. Состоятельным людям разве есть дело до воспоминаний? Ни к чему им это. 
Но вернемся к деревне. Есть тут еще один немаловажный момент, и связан он с естественным развитием истории. Дело в том, что многие населенные пункты меняют свое название. Поведаю вам свое недавнее открытие, хотите? 

– Конечно! 

– Рядом с Большим Селом есть село Герцено, там уже никого нет. Столкнувшись с этим названием, я подумала – наверняка ведь раньше иначе называлось. И действительно – жители соседней деревни Противье подтвердили, что было другое название, но не вспомнили его. Я обратилась к карте середины XVIII века и выяснила, что раньше село называлось Егорьевским. Знаете, кто такой Егорий? 

– Кажется, народный святой. 

– Верно. Официальный святой – Георгий Победоносец, а народ называет его Егорием Хоробрым. Совсем не случайное название села. Копаем дальше. И обнаруживаем, что тут поблизости есть два места сечи и даже остатки фортификационных сооружений. А самое главное – местный храм посвящен иконе Казанской Божьей Матери, которая, по преданиям, помогала ярославцам в период Смуты. То есть вы понимаете? За названием, которое явно появилось в XX веке, скрывается село, где разворачивались события Смутного времени. 

– Целая детективная история получается! 

– Так часто бывает в нашей работе. И потому я всегда советую: читая историков, читай между строк, хочешь правды – иди в дорогу. Представьте себе: некоторые предания и легенды ждали 400 лет именно нас. Стоит ради этого идти в экспедицию? Думаю, стоит!

"Ярославский Регион"
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе