Демографический словарь

На грамматику языка влияет его распространенность. На фонетику – гены тех, кто на нем говорит

Перуанские индейцы ягуа ведут примитивный образ жизни, но мало кто решится назвать примитивным их язык. Вместо одного прошедшего времени в нем их сразу пять. Рассказчику приходится выбирать нужную форму глагола в зависимости от того, как давно произошло событие - сегодня, вчера, несколько дней назад… Грамматика не позволяет опустить детали. По сложности временных конструкций язык ягуа оставляет европейские языки далеко позади.

В коллекции Гэри Лупяна, психолога из Университета Пенсильвании, достаточно подобных примеров. Лингвисты не могут убедительно объяснить, почему примитивные племена используют такие сложные языки. Лупян и его коллега Рик Дейл решили применить математику и теперь предполагают, что ответ найден. В недавно опубликованной работе ученые выявляют связи между грамматикой языка и количеством говорящих на нем людей. Чем их больше, тем проще язык, считают они. Не все лингвисты готовы с этим согласиться.

Лупян и Дейл сравнили 2236 языков по специальной шкале, в которой учитывались различные особенности грамматики. Например, количество времен, падежей и родов. Чем больше приставок, суффиксов и окончаний приходится использовать в языке для выражения этих категорий - тем он сложнее.

Необычной грамматикой могут похвастаться не только перуанские ягуа. Так, на северо-западе Калифорнии живет индейское племя карок. Говорящий на их языке должен разделять все факты на новые и общеизвестные, добавляя специальные окончания к словам. Слушатель сразу понимает, на что в первую очередь следует обратить внимание. Свой способ расстановки акцентов есть и у австралийских аборигенов, говорящих на языке дирбал. Слова, обозначающие съедобные фрукты и овощи, выделены в этом языке в отдельный род.

Благодаря такой грамматике языки американских индейцев и аборигенов Австралии занимают самые высокие места в рейтинге сложности. За ними следуют африканские и азиатские языки. Замыкает список Европа. Самый простой из европейских языков - английский. Русский язык, по оценкам Лупяна, лишь немногим сложнее - ученый ставит его в один ряд с немецким.

Расположение языков на шкале не случайно, доказывает он. В большинстве случаев сложность языка хорошо коррелирует с его распространенностью. Лупян оценивает ее с помощью двух показателей: количества носителей языка и площади территории, на которой они проживают. Самые сложные языки одновременно оказываются самыми редкими. На карок сейчас говорит менее ста человек, а на дирбале - всего около десятка. Это если не считать изучающих эти языки лингвистов.

«Распространенность языка - отражение его истории», - говорит Лупян. За популярными европейскими языками - многие века экспансии. Их пришлось выучить тем, кто об этом даже не помышлял. И это было непросто - с новыми языками в первую очередь сталкивались взрослые люди. В отличие от детей, им значительно труднее даются грамматические нюансы.

«При такой передаче языка новые носители неизбежно искажают его грамматику, - рассуждает Гэри Лупян. - Со временем эти изменения входят в норму». Именно это произошло с латынью. По мере того как Римская империя росла, в нее вливались все новые племена, которые не особо вдавались в тонкости грамматики. «Это положило начало вульгаризации языка, - говорит ученый. - У него заметно упростилась структура». Похожие истории, утверждает он, как раз и лежат в основе открытой им закономерности. Лингвисты от идеи психологов не в восторге. Лупян и Дейл часто спорят с ними на семинарах. «Мы выводим математическую закономерность, а лингвисты привыкли работать с конкретными примерами. Они сразу начинают искать исключения», - рассказывает Лупян.

В его работе действительно есть нестыковки. Например, самый распространенный в мире язык, мандаринский диалект китайского, по шкале Лупяна далеко не самый простой. «Наш метод оценки не в состоянии учесть все нюансы истории каждого языка, - объясняет ученый. - Исключения - это совершенно естественно».

По крайней мере одного лингвиста эти исключения не смущают. За исследованиями Лупяна и Дейла следит профессор Эдинбургского университета Роберт Лэдд. «Это очень любопытная попытка связать эволюцию языка с историей говорящих на нем людей», - радуется он. Впрочем, его собственные исследования также трудно назвать классической лингвистикой. Лэдд пытается доказать, что сложность языков не в последнюю очередь определяется генами их носителей.

Он изучает тональные языки - произношение в них играет очень большую роль. Полностью изменить смысл сказанного может простое повышение или понижение голоса. Например, слог «ма» на вьетнамском, если повысить тон, означает «мама» - и «могила», если сначала повысить его, а потом понизить.

Хорошо различать эти детали может далеко не каждый. В недавней работе Лэдд объясняет почему: между народами, говорящими на тональных языках, и теми, кто тоны не использует, есть генетические различия. С помощью тонов общаются не только в Азии, но и в Африке. Две большие группы носителей тональных языков разделяют тысячи километров. А объединяют их особые формы двух генов, регулирующих развитие мозга у человеческого эмбриона.

«Вполне возможно, что они определяют строение областей, отвечающих за слух», - говорит Лэдд. Он не первый, кто пытается связать особенности восприятия звука с генетикой. В 2001 году сотрудник Королевского колледжа Лондона Тим Спектор доказал, что способность улавливать небольшие изменения высоты звука передается по наследству. Ученый пригласил в свою лабораторию 200 пар близнецов и предложил им пройти тест на наличие музыкального слуха. Обладающие одинаковыми генами однояйцевые близнецы показали очень близкие результаты. Достижения же разнояйцевых близнецов заметно отличались друг от друга. Для того чтобы уверенно понимать тональные языки, рассуждает Лэдд, тоже нужен тонкий слух. «Возникновению таких языков могли способствовать наследственные задатки их носителей», - говорит он. В других популяциях использование тональностей просто не прижилось.

Помимо генетики на звучание современных языков влияет еще один не вполне очевидный фактор - географический. Это утверждает Кэрол Эмбер, антрополог из Йельского университета. Она сравнила 60 языков из самых разных точек земного шара, разделив их на «звучные» и «глухие».

«Звучные» языки обычно воспринимаются как более громкие. Такой эффект создает большое количество гласных и звонких согласных в слогах. Слово «грохот» звучит громче, чем «тишь». Чем больше в лексиконе таких громких слов, тем звучнее язык.

Один из самых громких языков в коллекции Эмбер - африканское наречие чви, на которым говорят в Гане. Один из самых тихих - чукотский язык. У Эмбер есть объяснение. Предки жителей теплых стран чаще находились под открытым небом и создали языки, помогающие общаться на большом расстоянии. Холодная погода, утверждает антрополог, наоборот, способствовала «тихой» эволюции языка. Суровый климат заставлял людей проводить большую часть времени в укрытиях и держаться плотными группами. В таких условиях они могли позволить себе разговаривать тихо.

Русский Newsweek

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе