Скульптор из подвала

Все началось с того, что юный Бокарев, окончив художественное училище по классу гравера, увидел фотографию скульптуры Эрнста Неизвестного. Из своего Нижнего Тагила он отправился в Москву, разыскал мастера и с порога объявил ему, что будет его учеником. Неизвестный поинтересовался: "А где ты собираешься жить?" "Да не беспокойся: поживу на вокзале".

Эрнст Иосифович поселил Виктора в своей мастерской, так началось ученичество. Ежедневно Неизвестный выдавал Виктору рубль на обед — он сам в то время был стеснен в средствах, а рубль вполне мог прокормить непритязательное юное дарование. Но наступил момент, когда Неизвестный сказал Бокареву: "Ты уже сам мастер. Дальше учеба может привести к подражательству".

Начало дороги совпало с концом оттепели и разгромом абстракционистов-модернистов. И то, что имя Бокарева, одного из самых ярких и самобытных художников, мало что говорит читателю,— колоссальная драма. И наша, и скульптора, а всего вернее — бездарного времени, перекрывшего дыхание таланту.

Познакомились мы так. Будучи собкором "Комсомольской правды", я наткнулся на историю местного скульптора Виктора Бокарева. Случайно. Посетив как-то художественный музей, пришел в ужас от убожества выставленных там картин и скульптур. "А вы сходите в городской парк,— посоветовала мне симпатичная девушка-искусствовед.— Там на свалке лежат замечательные скульптуры". Я понесся в парк. Там на свалке из кучи хлама, арматуры и гипсовых обломков тянул вверх свои покалеченные руки-крылья Икар. Разглядывая его, я подумал, что древний миф предостерегал Икара вовсе не от палящих лучей солнца, а от людской злобы и тупости. Странное дело: Икар с обломанными крыльями как бы продолжал свой полет. (Позднее "Икар" будет установлен в городе Трехгорном.)

Неожиданно ко мне подошел сторож и строго сказал: "Нечего тут, гражданин, глазеть. Не положено". "Почему не положено?" "Начальство не велит",— ответил сторож. "Да я из "Комсомольской правды"",— хорохорился я. "А мне хоть из райпо",— невозмутимо ответил сторож.

Бесстрашная, как тогда казалась, "Комсомолка" не решилась напечатать статью о скульпторе Викторе Бокареве. Помочь ему не удалось и Твардовскому. "У Бокарева не та репутация",— был ответ. Главный редактор "Юности" Борис Полевой просил генерала от идеологии, секретаря ЦК КПСС Ильичева защитить скульптора. И тоже тщетно.


"Демон". 1965
Фото: Художественная галерея , Художественная галерея "Арт-прим"


"Не та репутация"... Кафкианский морок — происхождение репутаций в те времена. На втором съезде Союза художников выступил некто В. Павловский — председатель зонального выставкома и профессор Уральского университета. Он объявил Виктора Бокарева проводником загнивающих художественных течений, а также агентом враждебных сил. Видимо узнал, что Бокарев был учеником Неизвестного, и поспешил угодить начальству. Бокарев моментально лишился работы — в Челябинске он руководил скульптурным кружком в изостудии ДК железнодорожников, работал в отделении Худфонда РСФСР. Мастерскую себе Виктор оборудовал в подвале.

Вскоре в местной газете появилась разгромная статья того же Павловского о выставке "Урал социалистический". В ней уничтожались все молодые художники Урала. Главным возмутителем спокойствия был назван В. Бокарев. В результате группа солдат под руководством председателя Союза художников Лаптева разгромила мастерскую Бокарева. Обломки скульптур выкинули на пустыре в городском парке.

Впрочем, поначалу власти обходились со скульптором по-отечески: "Вылепи ты что-нибудь стоящее. Ну, хоть человека труда, чтобы был вровень с нашим замечательным временем". Он и лепил вровень: на коленях, со связанными за спиной руками, с перекошенными от крика ртами. Вот Горбун на коленях. Вздутые мускулы связанных за спиной рук. Вот Нищий: согбенная спина при дерзком взгляде. А рядом скульптура "Узник" — человек на коленях, перед колючей проволокой. Но лицо гордое, не сломленное... Прав был секретарь местного обкома КПСС Тяжельников — "не мобилизующее искусство".


"Мыслитель. Наука". 1963
Фото: Художественная галерея , Художественная галерея "Арт-прим"


Вместо арестованных работ он создавал новые. Его изгоняли из подвала, где лепил,— он хватался за карандаш, за пластилин. А тем временем друзья подыскивали другие подвалы. И опять оживала глина. Как работалось в те гнусные годы! Как лепилось! И чем больше теснили, тем больше творил...

Друзья отыскали чудесный подмосковный город Жуковский, столицу космонавтики. В ту пору городом правили честолюбивые молодые люди, талантливые и решительные. История про Скульптора из подвала им понравилась. Понравились также фотографии многочисленных его работ. Словом, отцы города решили все проблемы за пять минут, приговаривая при этом: "Нам такие люди нужны". Тотчас же появилась прописка, квартира и даже мастерская!

Бокарев вылепил бюст Туполева, изваял портреты Юрия Гагарина, а также летчиков-испытателей Шиянова и Юмашева. Тогда же Виктор Петрович создал скульптуру Сергея Рахманинова к 120-летию. И назвал ее "Последний концерт": композитор с легким поклоном стоит, опираясь на рояль. Эта работа (отлитая из бронзы, четырехметровой высоты) установлена в парке Ноксвилл штата Теннесси США, где состоялся последний концерт Рахманинова. Печальное лицо у композитора. Не лицо — лик.


"Кампанелла". 1962
Фото: Художественная галерея , Художественная галерея "Арт-прим"


Большинство своих работ делал Бокарев бесплатно. Просил только, чтобы оплатили стоимость материала и его подвоз. Бокарев очень хотел подарить Рахманинова Москве. Но все его предложения тонули в бюрократической переписке. В США же для изготовления памятника тотчас нашлась для скульптора мастерская. И бронза, и транспорт.

Прожил Бокарев в Жуковском и в соседнем Ильинском более 40 лет. Его сюда пригласили, чтобы поучаствовал в разработке монументального плана города. Он и поучаствовал. Создавал чертежи и макеты. Не брезговал никакой работой, только бы украсить приютивший его город. Делал, например, резные скамейки для парка.

Однако время шло, чиновники в городе сменились. Был момент, когда у Виктора Петровича отобрали мастерскую — нужна, мол, "для других целей". Попытался было оспорить это решение — и скульптора запихнули в психушку. Друзья навещали его там — на пять пациентов выдавались одни ветхие пижамные брюки. Носили их по очереди....

Петрович ушел из жизни, оставив после себя огромное количество работ. И на Урале, и в Жуковском, и в Америке, и в Болгарии...

Поделиться