Еще один музей Церетели

Президент Российской академии художеств распахнул двери своей мастерской

Во вторник на Большой Грузинской, 15, где и раньше перед входом стояли изваяния Церетели, которые, казалось, не умещались в доме, Зураб Константинович открыл новый музей, который назвал без обиняков: «Творческая мастерская художника Зураба Церетели». Первыми зрителями, которых по этажам мастерской провел он сам, стали действительные члены Российской академии художеств. В этом кругу избранных и по преимуществу убеленных сединами мастеров корреспондент «НГ» оказался единственным журналистом. 


Наверное, надо сказать, что, открыв двери своей мастерской на Большой Грузинской, Церетели не лишается возможности поработать в одиночестве. В Москве, например, у него есть еще мастерская на улице Зорге, где идет работа над эмалями, есть еще место, где Церетели пишет графику. Но все-таки главным местом его работы считался именно этот особняк с просторным двориком на Большой Грузинской, из которого в какой-то момент Зураб Константинович решил сделать музей, причем – общедоступный, то есть в данном случае – бесплатный для всех посетителей. 

Теперь мамы и бабушки с колясками смогут гулять не только в скверике напротив входа в мастерскую, но и заглянуть внутрь. Детям как раз и адресована большая часть фигур сразу нескольких крокодилов, каких-то других зверей, сделанных Церетели в свое время для Московского зоопарка и для так и не построенного, кстати, не по вине художника, большого детского парка. 

Рядом – русские цари, фигуры и бюсты, в залах – тоже есть и скульптуры, в частности замечательная, очень естественно устремленная ввысь фигура играющего на виолончели Ростроповича, несколько фигурок из золоченой бронзы – римские и греческие воины, сделанные, кажется, для какой-то Олимпиады. Так и видится некий великан, готовый двигать эти тяжеловатые фигурки в какой-нибудь игре в солдатики. Но главное достояние этого музея-мастерской – в большой коллекции перегородчатых эмалей и шелкографии: даже те, кто не любит монументальное творчество президента Российской академии художеств, с увлечением рассматривает и ценит мастерство его работы с эмалью. Поскольку первыми зрителями, кого Церетели лично пригласил на открытие, были члены Российской академии художеств, то есть сами художники, было интересно смотреть, как они – в частности Борис Мессерер или куда больший, чем Церетели, реалист Ефрем Зверьков – придирчиво и восхищенно рассматривают работы своего «начальника». Татьяна Назаренко в конце концов подошла к Церетели: «Покажите, как вы делаете эмали». «Это на Зорге, – отвечал скрывающий секреты мастерства Церетели. – Все грязные работы у меня на Зорге». Но помощники оказались более разговорчивыми и описали более или менее подробно сложный и небезопасный процесс рисунка по металлу, последующей травки, насыпания цветного порошка и последующего закаливания в печи. 

Воспользовавшись удобным случаем, Назаренко решила один важный вопрос, спросила у Церетели, можно ли чем-то помочь с выставками дипломников, – как и некоторые другие академики, она преподает в Суриковском институте. Раньше такие выставки проходили ежегодно, а теперь – негде. Церетели понял: речь не о том, чтобы потеснить его собственные работы в только что открытой мастерской, и предложил недавно открытый зал на Гоголевском бульваре, чтобы там, например, неделю можно было показывать работы студентов. 

Точно известно, что на Большой Грузинской Церетели собирается регулярно проводить для детей открытые мастер-классы. Но говорят, что ранним утром или поздним вечером, заглянув в музей-мастерскую, можно будет увидеть Церетели за работой. И сейчас в мастерской на мольберте – несколько работ, вокруг – старые фотографии, одно из давних увлечений художника, и на вешалке – десятка полтора фартуков для работы. 

На встрече с академиками Церетели еще раз подчеркнул, что их устав – Российской академии художеств – был подписан президентом России, тогда Владимиром Путиным. О том, какой это имеет смысл для существования РАХ, корреспондент «НГ» поинтересовался у Зураба Церетели. 

– Вам удалось у Путина подписать устав Академии художеств. Признаюсь, не слышал, чтобы устав какой-либо другой в России общественной организации утверждался на таком уровне. Зачем это нужно? 

– Начать надо с того, что царь Петр своими руками написал положение, то есть устав, и тем положил начало Российской академии художеств и науки. Воспитание поколения, передача студентам секретов работы с красками, создание скульптуры – это целая наука. Как из модели сделать потом скульптуру? А сама модель – она будет из гипса, или это резиновая форма, или восковая? Целая наука. Именно потому, что к этому всегда относились не только как к искусству, но и как к науке, в России монументальное искусство, изобразительное искусство всегда было на высоком уровне. Нравится – не нравится, это уже другое дело, я говорю о школе. Император это понимал и потому сам принял участие в составлении такого устава. Путин подписал, утвердил наш устав – для нас это важно, для художника важно, чтобы была преемственность, чтобы традиции не прерывались. А мы в этот устав постарались вложить всю мудрость России в области художественного воспитания, изобразительного искусства, начиная с петровской эпохи до советского периода и до наших дней. И дальше. Поэтому это большая радость для нас. Хотя подписать было непросто. Это же целая процедура, а устав – ни на что другое не похожий. Это концерт, можно сказать, как он проходил сначала Министерство культуры, потом Минобразования, потом Минфин, потом обратно... Но вот видите же – со всеми согласовали, подписали. 

– Вы же все равно жили по этому уставу? 

– Мы жили, но когда были вопросы по штатным единицам, по выбору академиков, членкоров... не могли без устава. Это было, получалось, все незаконно. Поэтому весь президиум рад, все были счастливы, когда Владимир Владимирович так мудро решил и подписал наш устав. Посмотрите, как это красиво получилось! Эмблема академическая, слова хорошие! 

– Какой пункт первый вы добавили к старому уставу, царскому? 

– Устав императорской академии писался, когда не было дизайна, не было сегодняшних театральных решений. Эпоха требует, чтобы все это учтено было. Когда меня выбрали во Франции в академию, я смотрел, как они двигаются вперед, что-то добавляют. То же, что и я требовал добавить: появляются новые технологии, краски сейчас по-другому выпускаются, грунтовка, все это надо учитывать. И стараться смотреть на десять лет вперед. Мы это заложили. Мы должны думать о сохранении российской школы, московской школы. 

– А Путин там что-нибудь поправил? 

– Нет, ему понравилось все. До него многие пытались что-то поправить, переписать. В министерствах. Каждый имеет свое мнение, а надо было верить тем, кто создает, кто воспитывает. Если мы создаем устав, мы же его не для себя создаем, не так, чтобы устав один для скульпторов, отдельно – для художников, это – наш общий устав, там все было учтено... Например, в изобразительном искусстве, может, как нигде, важен возраст: чем больше возраст - тем больше опыта у мастеров. 

– Вы хотите сказать, что сейчас вы лучший художник, чем двадцать лет назад? 

– Художник?.. Не знаю. Я говорю про опыт, знания. Талант – это другая вещь, а создание музейной вещи – вот для этого нужен опыт, а опыт приходит с возрастом... Сегодня мальчики думают больше, как попасть в банки. Это трагедия. И вина родителей тоже. Раньше, я помню, приходишь в детский сад и сразу – цветные карандаши. Необязательно быть художником, но глаза, мозги, сердце и рука по-другому уже развиваются. Необязательно, чтобы одинаково все мыслили, рисовали. Задача педагогов почувствовать – это ребенок декоративного мышления или колористического, более театрального мышления по композиции или графического, чтобы правильно их направить. Это важно, я скажу, чтобы страна сохранилась, а не только для Суриковского института или Репинского.

Григорий Заславский 

Независимая газета
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе