Ангелы. Полет нормальный
29 июня 2019 ● Газета "Культура"
В корпусе Бенуа Русского музея открылась выставка «Ангелы XX–XXI веков», включающая в себя более ста произведений.
Фото: Евгения Логвинова
По замыслу устроителей, экспозиция должна продемонстрировать, как сакральная и реалистическая традиции в изображении небесных сил сменились образами современного искусства.
Ангельское бытие в работах начала XX столетия лишь намечено пунктиром: здесь нет известных картин Врубеля, Нестерова или Рериха. Этот период представлен несколькими вещами, в частности акварелью «Ангел и демон» (1922) Виктора Замирайло, выдающегося книжного графика, ученика Врубеля. Традиции иконописи прослеживаются в карандашном «Триптихе» Святослава Воинова (1918). Пример мятежного искусства переломной революционной эпохи — литографии Натальи Гончаровой, проникнутые апокалиптическими идеями. В серии «Мистические образы войны» («Архистратиг Михаил», «Христолюбивое Воинство», «Ангелы и аэропланы», «Град обреченный», 1914), созданной в начале Первой мировой, ангел изображен не только хранителем, но и карающей силой. Тревожными предчувствиями перемен преисполнена и работа Петрова-Водкина «Голова юноши» (Красный ангел, 1915).
В искусстве постреволюционного периода «ангельская тема» претерпевает трансформацию. Так скульптор Петр Бромирский в 1919 году создает метафорический эскиз памятника Василию Сурикову в виде ангела с мечом в руках. Из-за безвременной смерти автора проект остался нереализованным.
Живописные работы В. Овчинникова, В. Попкова и Ф. Иванова на выставке «Ангелы XX–XXI веков» в ГРМ
Фото: Евгения Логвинова
Вскоре ангелы исчезли из художественных музеев и выставочных залов. И лишь с середины 1950-х неофициальное искусство обращается к христианской теме. Одним из первых Владимир Стерлигов создает цикл гуашей «Ангелы» (1954–1957) и пишет статью «Белые ангелы», а позже исследование «Ангеловедение» (1972–1973). Как замечает Марина Стекольникова, автор статьи в каталоге нынешней выставки, поначалу небесные посланники «возникают как единичные вкрапления в художественное полотно, как робкие голоса из-за кулис выставочного пространства. В 1970-е годы они маскируются под существ или сущностей, не имеющих прямого отношения к небожителям. Это креатуры с крыльями, апеллирующие к разным проявлениям творческого духа».
Д. Шаховской. Крылатый (1973); «Триптих» С. Воинова (1918)
Фото: Евгения Логвинова
Представленные на выставке деревянные творения Дмитрия Шаховского — одни из первых произведений поздней советской скульптуры, посвященные этой теме. Фигура «Крылатого», выполненная в 1973 году, с ее безупречной композицией, точным балансом и музыкальным ритмом, поразила современников новизной. К 1978-му относится оригинальная композиция «Стая» Михаила Копылкова из пяти крылатых пальцев. Любопытна история рождения замысла: по словам автора, вдохновивший его образ явился во время виолончельного концерта. Скульптор явственно увидел, как озарение приходит свыше, а музыканта касается Божия длань. В советской керамике и стекле ангельские мотивы появились лишь в начале 1980-х. У Инны Олевской опоэтизированный дух вырывается сквозь запреты в масштабной фарфоровой композиции «Причастный бытию блажен» (1981).
В современных живописных произведениях можно обнаружить разнообразные трактовки образа небесного воинства. Энергетическим ядром экспозиции стала монументальная картина 2017 года петербургского художника Фрола Иванова. В качестве названия взяты последние слова Иисуса, распятого на кресте: «Элои! Элои! Ламмасавахфани?» (Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?). В бережно подставленных ладонях ангела душа погибшего солдата, совершающая вознесение в небесный край. Глубоко осмысленная метафора, как прием реалистического искусства, доведена до совершенства: фигура крылатого посланника скомпонована в виде огромного сердца.
И. Петров. Ангел над городом. 2018
Фото: Евгения Логвинова
А вот герой картины Игоря Петрова «Ангел над городом» (2018) — это собирательный образ петербургского ангела-хранителя. Его ясный лик встречается повсюду — на фризах соборов, на вершинах колонн и церквей, на фасадах домов. Многие годы он терпел беды: его сбивали с фасадов, закрашивали, вынимали из рук кресты. Вместе с ленинградцами он пережил блокадные артобстрелы и бомбежки, заботливо замаскированный альпинистами осенью 1941 года. И всегда, днем и ночью, неусыпно охранял город от зла.
Выставка проходит под звуки рога, исполненные музыкантом Владимиром Головешкой по партитуре художника Александра Морозова (инсталляция «Возвращение. Синкопа»). Сам же латунный рог, занимающий несколько метров выставочного зала, символизирует древний музыкальный инструмент, изображавшийся в руках ангелов — например, в апокалиптических сценах.
Трактовка небесных сил в творениях современных авторов не ограничена никакими рамками: ангелов охотно помещают в абстрактный контекст, изображают в наивном и лубочном стиле. Телесность может обретать весьма мощные формы, как в картинах Владимира Овчинникова, или интегрироваться в бытовой жанр в работах Владимира Шагина. Не модно пока лишь разбираться в чинах небесного воинства или размышлять над образом ангельского апофеоза — сияющей ослепительным светом лестницей, увиденной Иаковом во сне. И только старая живопись да поэтические строки хранят память об антропоморфных существах с прекрасными ликами «на чьем плече, как голубь, спит луна, ...и тысяча очей горят у них на крыльях нежно-черных» (В. Набоков).
«Ангелы XX–XXI веков»
Кузьма Петров-Водкин. «Голова юноши (Красный ангел)». 1915
Павел Кондратьев. «Сестра милосердия». 1984
Наталия Савинова. Форма из композиции «Белые ночи». 1989
Наталья Гончарова. «Ангелы и аэропланы». 1914
Владимир Овчинников. «Красный утюг». 1988
П. Бромирский. Ангел.1919 (Фрагмент).
По замыслу устроителей, экспозиция должна продемонстрировать, как сакральная и реалистическая традиции в изображении небесных сил сменились образами современного искусства.
Ангельское бытие в работах начала XX столетия лишь намечено пунктиром: здесь нет известных картин Врубеля, Нестерова или Рериха. Этот период представлен несколькими вещами, в частности акварелью «Ангел и демон» (1922) Виктора Замирайло, выдающегося книжного графика, ученика Врубеля. Традиции иконописи прослеживаются в карандашном «Триптихе» Святослава Воинова (1918). Пример мятежного искусства переломной революционной эпохи — литографии Натальи Гончаровой, проникнутые апокалиптическими идеями. В серии «Мистические образы войны» («Архистратиг Михаил», «Христолюбивое Воинство», «Ангелы и аэропланы», «Град обреченный», 1914), созданной в начале Первой мировой, ангел изображен не только хранителем, но и карающей силой. Тревожными предчувствиями перемен преисполнена и работа Петрова-Водкина «Голова юноши» (Красный ангел, 1915).
В искусстве постреволюционного периода «ангельская тема» претерпевает трансформацию. Так скульптор Петр Бромирский в 1919 году создает метафорический эскиз памятника Василию Сурикову в виде ангела с мечом в руках. Из-за безвременной смерти автора проект остался нереализованным.
Живописные работы В. Овчинникова, В. Попкова и Ф. Иванова на выставке «Ангелы XX–XXI веков» в ГРМ
Фото: Евгения Логвинова
Вскоре ангелы исчезли из художественных музеев и выставочных залов. И лишь с середины 1950-х неофициальное искусство обращается к христианской теме. Одним из первых Владимир Стерлигов создает цикл гуашей «Ангелы» (1954–1957) и пишет статью «Белые ангелы», а позже исследование «Ангеловедение» (1972–1973). Как замечает Марина Стекольникова, автор статьи в каталоге нынешней выставки, поначалу небесные посланники «возникают как единичные вкрапления в художественное полотно, как робкие голоса из-за кулис выставочного пространства. В 1970-е годы они маскируются под существ или сущностей, не имеющих прямого отношения к небожителям. Это креатуры с крыльями, апеллирующие к разным проявлениям творческого духа».
Д. Шаховской. Крылатый (1973); «Триптих» С. Воинова (1918)
Фото: Евгения Логвинова
Представленные на выставке деревянные творения Дмитрия Шаховского — одни из первых произведений поздней советской скульптуры, посвященные этой теме. Фигура «Крылатого», выполненная в 1973 году, с ее безупречной композицией, точным балансом и музыкальным ритмом, поразила современников новизной. К 1978-му относится оригинальная композиция «Стая» Михаила Копылкова из пяти крылатых пальцев. Любопытна история рождения замысла: по словам автора, вдохновивший его образ явился во время виолончельного концерта. Скульптор явственно увидел, как озарение приходит свыше, а музыканта касается Божия длань. В советской керамике и стекле ангельские мотивы появились лишь в начале 1980-х. У Инны Олевской опоэтизированный дух вырывается сквозь запреты в масштабной фарфоровой композиции «Причастный бытию блажен» (1981).
В современных живописных произведениях можно обнаружить разнообразные трактовки образа небесного воинства. Энергетическим ядром экспозиции стала монументальная картина 2017 года петербургского художника Фрола Иванова. В качестве названия взяты последние слова Иисуса, распятого на кресте: «Элои! Элои! Ламмасавахфани?» (Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?). В бережно подставленных ладонях ангела душа погибшего солдата, совершающая вознесение в небесный край. Глубоко осмысленная метафора, как прием реалистического искусства, доведена до совершенства: фигура крылатого посланника скомпонована в виде огромного сердца.
И. Петров. Ангел над городом. 2018
Фото: Евгения Логвинова
А вот герой картины Игоря Петрова «Ангел над городом» (2018) — это собирательный образ петербургского ангела-хранителя. Его ясный лик встречается повсюду — на фризах соборов, на вершинах колонн и церквей, на фасадах домов. Многие годы он терпел беды: его сбивали с фасадов, закрашивали, вынимали из рук кресты. Вместе с ленинградцами он пережил блокадные артобстрелы и бомбежки, заботливо замаскированный альпинистами осенью 1941 года. И всегда, днем и ночью, неусыпно охранял город от зла.
Выставка проходит под звуки рога, исполненные музыкантом Владимиром Головешкой по партитуре художника Александра Морозова (инсталляция «Возвращение. Синкопа»). Сам же латунный рог, занимающий несколько метров выставочного зала, символизирует древний музыкальный инструмент, изображавшийся в руках ангелов — например, в апокалиптических сценах.
Трактовка небесных сил в творениях современных авторов не ограничена никакими рамками: ангелов охотно помещают в абстрактный контекст, изображают в наивном и лубочном стиле. Телесность может обретать весьма мощные формы, как в картинах Владимира Овчинникова, или интегрироваться в бытовой жанр в работах Владимира Шагина. Не модно пока лишь разбираться в чинах небесного воинства или размышлять над образом ангельского апофеоза — сияющей ослепительным светом лестницей, увиденной Иаковом во сне. И только старая живопись да поэтические строки хранят память об антропоморфных существах с прекрасными ликами «на чьем плече, как голубь, спит луна, ...и тысяча очей горят у них на крыльях нежно-черных» (В. Набоков).
«Ангелы XX–XXI веков»
Кузьма Петров-Водкин. «Голова юноши (Красный ангел)». 1915
Павел Кондратьев. «Сестра милосердия». 1984
Наталия Савинова. Форма из композиции «Белые ночи». 1989
Наталья Гончарова. «Ангелы и аэропланы». 1914
Владимир Овчинников. «Красный утюг». 1988
П. Бромирский. Ангел.1919 (Фрагмент).