Влад Листьев. Расставание с мифом

Информация для размышления
Книга «Влад Листьев. Пристрастный реквием или 12 мифов о «Взгляде» вторая из трилогии Евгения Ю. Додолева TVlution(первая «The Взгляд» – битлы перестройки», третья «Политковский. Человек в кепке»), как представляется, задумана как сенсационная «информация для размышления». К концу года планируется выход еще одной книги автора – «Семь скандалов нашего ТВ», где, помимо героев легендарной «молодежки», речь и о других легендах, включая Сашу Невзорова, которого блогер Тимофей Шевяков, наравне с ведущими «Взгляда» включил в плеяду «битлы нашего времени».
В этих работах, помимо собственно авторских заметок, огромный объем документов – интервью, воспоминаний, статей – список используемой литературы впечатляет. Этот «архив по теме» собирался долго: беседы со «взглядовцами» Женя Додолев записывал и публиковал начиная с конца 80-х. И не все, конечно, можно было напечатать в советской прессе, когда Главлит ставил свои визы на газетных полосах, а никакого интернета не было и в помине.

Телевед Александр Кондрашов («Литературная газета») пишет: «К тем из ее героев, к которым я хорошо относился, хуже относиться не стал, к кому плохо — стал относиться несколько лучше. То есть с пониманием. Это удивительное достижение автора». Да, это правда: Додолеву удалось выбрать удивительно верную интонацию и в этом смысле книга «Влад Листьев. Пристрастный реквием»уникальна. В отличии от остальных ТВ-мемуаристов, автор устранился от оценок и диагнозов, предоставив возможность для сведения счетов персонажам произведения. Это с одной стороны. С другой, как уже отмечала Дарья Завгородняя в «Комсомолке», нет даже намека на игру в объективность, вещь крайне пристрастная, что следует, собственно и из ее названия. Автор кому-то открыто симпатизирует, кого-то не очень то жалует.

Я помню как на презентации второго издания в «Библио-Глобусе» первой книги трилогии («Битлы перестройки») Владимир Мукусев, поддержанный Александром Политковским, накинулся на Додолева с обвинениями в том, что на обложке представлены помимо них еще и влиятельные ныне экс-режиссеры «Взгляда» Иван Демидов и Константин Эрнст.Ну что здесь скажешь. У автора сильная позиция: он столь же пристрастно сочинял про них целые газетные полосы еще в конце 80-х, когда они не были «начальниками», но, бесспорно, творили новое телевидение, оставаясь при этом за кадром. В эфир (Эрнст в «Матадоре», а Демидовв «Музобозе») они сели позднее, после распада «Взгляда». Впрочем, Додолев столь старательно и подробно расписывает в книге режиссерские таланты Демидова, его новаторство и глубокое понимание «картинки», что создается впечатление (конечно же, ничем не обоснованное), что беспечный мемуарист предвидел назначение Ивана Ивановича на роль куратора отечественного кинематографа за год до приказа министра культуры Мединского, которым бывший осветитель из «Останкино» был возведен в условные начальники над Сокуровым и прочими мастерами отрасли.

Украинский телекритик Наталия Влащенко, разделявшая телеведущих на «честных» и «фраеров», когда то заметила в газете «Сегодня»: «Иногда "честные" сходились с фраерами на одной территории. Кто не помнит "честных" Политковского и Мукусева в одной упряжке с фраерствующими (и тщательно замазывающими грех буржуазности и эстетства) Дмитрием Захаровым, Александром Любимовым и Евгением Додолевым во всенародно любимом "Взгляде"? Потом говорили, что нужды времени исчерпали формат. Отчасти это так. Но все же катализатором этих форматных судорог послужил тот факт, что "в одну телегу впрячь не можно" железного коня и вольную птичку колибри».

Евгений Юрьевичв своей работе акцентирует внимание читателей: на позиционировании «честный» сделали карьеру и Александр Невзоров, и Сергей Доренко. Тем не менее, их всех причисляют к разряду телекиллеров. Хотя на самом деле после прочтения книги делаешь вывод: институт телекиллерства складывался в стенах «молодежки» (молодежной редакции Гостелерадио СССР). Одним сюжетом, одной репликой можно было уничтожить неприятеля. Но почему? Потому что высок был не только рейтинг «Взгляда», но и уровень зрительского доверия. А последнее можно объяснить только тотальной искренностью самих ведущих, абсолютно одинаковой как у «фраеров», так и у «честных».

Наверное те, кто помнит Листьева на экране и те, кто читали о нем лишь в учебниках – по-разному воспримут эти мемуары. Но и те, и другие воспринимали его как одного (возможно самого блистательного и успешного) из команды «золотых теле-мальчиков», из когорты тех, кем в начале 90-х восхищались Любовь Аркус и Дмитрий Быков, характеризовавших «новую волну» как «представителей недавней «золотой молодёжи», выросших в огромных квартирах или проведших отрочество за границей, молодых выпускников международного отделения журфака МГУ, начинающих делать погоду на телевидении». Выясняется, однако, что Влад был совсем другим. Выходец из пролетарской семьи, проведший детство в фабричном бараке («Воспоминание из детства – это шампиньоны, которые взрывали асфальт. Причем в том месте, где я родился, была всего одна асфальтовая дорожка, все остальное – пустыри»), отслуживший срочную в Таманской дивизии, рабфаковец, который имел за своими плечами предательство первой жены Елены Есиной, написавшей на него донос (он не признал рожденную в браке дочь Валерию), смерть двух детей, попытки суицидов («тупым ножом», со слов той же Есиной) и многое другое, не вписывающееся в интерьер «огромных квартир».

Выросший в нищете Листьев поэтому, видимо, и нашел родную душу в своей третьей супруге – Альбине Назимовой, которая, как выяснилось из книги, воспитана матерью-одиночкой, работавшей уборщицей в московской школе, где учителя скидывались из зарплаты на школьную форму для бедной девочки. Эти двое сумели гиперкомпенсироваться, став олицетворением Успеха. В «Пристрастном реквиеме» процитирована Назимова: «Я помню, как однажды проснулась и увидела: Влад сидит на кровати и смотрит перед собой. Это было сразу после назначения его генеральным директором. Я спросила: «Ну что, ослик, страшно?» Влад сказал: «Страшно...» Мы засмеялись и довольно быстро заснули. А про ослика - это из анекдота, который у нас стал присказкой по разным поводам, связанным с повышенным адреналином: быстрой ездой, например. Анекдот, впрочем, довольно неприличный».

Додолев напоминает о каком именно анекдоте речь: «завелся в лесу ослик, который трахал всех без разбора. Звери пошли на поклон к Змею Горынычу, пожаловались. Тот сказал: «Разберемся». Нашел ослика, встал перед ним и ну огнедышать и всяческой изжоги наводить. Ослик затрепетал. Горыныч вопрошает:

– Ну что, страшно?

Ослик, не переставая дрожать от страха, отвечает:

– Ага. Страшно. В первый раз такого страшного ебать буду».

Надо отметить, что о Назимовой в целом написано с явной симпатией, хотя все бывшие коллеги первого гендира ОРТ ее не щадили. Например, Александр Политковский вспоминал: «С одной стороны, Влад был тогда (накануне гибели – О.М.)невероятно популярен у состоявшихся молодых женщин. Улыбчивый гусар, гуляка. А с другой — бизнесмен, который умел зарабатывать деньги. Он умел руководить процессом производства телевизионного продукта и в этот момент не хотел слышать и слушать ничьи советы. Когда мы только начинали работать, он был весёлый, эдакий рубаха-парень. Но со временем стал превращаться в скучного «бизнес-сухаря». Как-то за год до убийства он с его тогдашней женой Альбиной приехал к нам с Аней (Анной Политковской – О.М.)в гости. Тут-то мы и заметили, как он изменился — перед нами сидел такой начальник, который всем заправляет. Хотя, может, именно таким он Назимовой и был интересен. Ведь его изменила не популярность — его таким сделала именно эта женщина. Он начал меняться после того, как она стала его женой. Тогда появилась эта пафосная реклама с собакой, тогда он вообще перестал употреблять алкоголь — даже пиво. С одной стороны, это хорошо, что у него больше не случалось загулов, но с другой — он перестал быть компанейским человеком. Не знаю, произошло бы это убийство, если бы Влад в своё время отказался от должности генерального директора ОРТ. Вполне возможно. Когда человека долго показывают на экране, когда он начинает кого-то учить, то поневоле думает, что он небожитель. У Влада такое проскакивало. Он мог себе позволить некорректно о ком-то высказаться, выставить человека в неприглядных тонах. И сам в любой момент мог попасть в конфликтную ситуацию с «серьёзными» людьми».

Интересно, что согласно версии Киры Прошутинской, которую Евгений Додолев интервьюировал для своих мемуаров, Листьев был самовыдвиженцем на пост главы ОРТ. И, по словам других персонажей «Пристрастного реквиема», Борис Березовский отдал ему предпочтение, поскольку тогда, а конце 1994 года, Владислав Николаевич оказался единственным представителем «титульной нации» среди претендентов (его конкурентами были Анатолий Малкин, Ирена Лесневская и Андрей Разбаш).

Игорь Воеводин, который после «Времечка» работал и в телекомпании ВИD написал про работу своего коллеги: «От Додолева ждали скандала, а получили Рабле, впавшего в целомудрие. Помните бессмертный эпиграф — «Он с одинаковым безразличием признавался как в дурных поступках, так и в добрых — следствие чувства превосходства, быть может, мнимого»? Это о теперешнем Додолеве. От Додолева ждали разоблачений, а получили вещь о телевидении. И о любви. К своим друзьям, собутыльникам, подельникам — называйте как хотите. И если бы не эта любовь, портреты, подчас исполненные двумя-тремя небрежными мазками, были бы убойными. Мне за Додолева по прочтении книги стало тревожно. Он не стремится шокировать, хотя и является признанным мастером эпатажа».

В книге действительно даны удивительно точные характеристики. Про своего соведущегоАлександра Любимова, которого Евгений Юрьевич называет лучшим из лучших, наиболее точно передававшим дух и посыл проекта сказано: «Как бы ни сложилось будущее Любимова, оно незавидно. Александр может быть только Первым. А не получается». Очень откровенно автор пишет и об алкогольных пристрастиях своих коллег, самокритично замечая, что и сам в тот период был неравнодушен к хмельным возлияниям. При этом любопытно упоминание о кокаине. В книге рассказано, что во время читки первой рукописи («Битлы перестройки») один из персонажей (имя его не раскрыто) пробросил следующее: мол, поискал по тексту поисковиком слово «кокаин», не нашел ни единого упоминания и сделал для себя вывод, что «всей правды не рассказано». Об этом писала и кинокритик Татьяна Москвина: «Неповторимое перестроечное телевидение делалось занятными людьми, и читать о них интересно. Славное героическое прошлое бросает на их – ныне потускневшие – лица красочные и горячие отсветы… Додолев – автор наблюдательный, трезвомыслящий и злой, это хорошее сочетание. Но всей правды он в своей книге не сказал. Это оставило у меня некоторое чувство разочарования».

Меня же разочаровали некоторые портреты. Вскользь упомянутый факт, что Виталий Вульф был «похоронен рядом со своим мужем», например. Или описываемые автором сцены, из которых следует, что третья жена Листьева Альбина Назимова еще при жизни Влада встречалась с Андреем Разбашом, за которого потом вышла замуж. Доносы в КГБ, которые строчил один из «взглядовских» начальников Анатолий Лысенко на своих подчиненных. Все это не может не огорчать. При том, что про Лысенко рассказал автору Владимир Мукусев, а сам Додолев достаточно энергично оправдывает «взглядовского» патрона, говоря о том, что бумаги, которые – в доказательство своих обвинений – предъявил ему экс-ведущий нельзя назвать доносами в чистом виде: это просто расшифровки эфиров с пометками Анатолия Григорьевича о несанкционированных действиях и репликах его подопечных, с оценкой степени их «антисоветизма». При этом Евгений акцентирует внимание на том, что сам Лысенко потерял здоровье на этом революционном проекте.

И совершенно с иной, неожиданной стороны раскрылись многие из персонажей. Ну кто бы мог подумать, что солидные телебоссы Александр Любимов и Константин Эрнст когда то были совершенно неуправляемыми сорвигловами, дрались не в телевизионных баталиях, а в обычных уличных схватках, угоняли автомобили и совершали массу мальчишеских подвигов, которые караются законодательством любой страны, а не только СССР? Оказывается все эти ребята были неординарными, яркими, харизматичными парнями задолго до того как были обласканы славой.

Блогер putnik1, один из немногих «шеститысячников» русского ЖЖ, после анонса книги о Листьеве написал: «Евгений Додолев в российской журналистике фигура не просто знаковая, но, можно сказать, этапная. Безусловно, один из тех, кто сделал все, чтобы мы с вами имели то, что имеем. Но, в отличие от многих, сумел сделать себя, оставшись равноудаленным от всех "центров влияния", в связи с чем имеет возможность высказываться, - во всяком случае, если речь идет о фигурах не заоблачного уровня, - в достаточной степени объективно».

Спору нет, Евгений совей биографией и регалиями заработал право на приговор главному персонажу книги «Влад Листьев. Пристрастный реквиемили 12 мифов о «Взгляде»»: автор убежден, «что в отличии от той же Политковской, заказ на Владислава не связан был с его журналистской деятельностью, а исключительно с деятельностью хозяйственной, убили не самого удачливого бизнесмена, переоценившего свой статус народного любимца, потерявшего ориентиры».

Но, подчеркивает Додолев, зрители, журналисты, мы все потеряли при этом лучшего в профессии: «Он стал легендой и по качествам личностным, и по профессиональным. Ни в каких мифах для подтверждения этого статуса бренд «Влад Листьев» не нуждается». И это самое главное.
Частный корреспондент

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе