Владимир Урин: «Сегодня поляризация общества – чрезвычайно опасное явление»

– Поделюсь своими впечатлениями в отношении той истории, которая еще не закончилась, – сказал Владимир Георгиевич, обратившись к коллегам (в форуме принимают участие театральные деятели многих регионов России). – Я имею в виду премьеру спектакля «Нуреев», которая состоится 9 и 10 декабря нынешнего года. Расскажу эту историю совсем не для того, чтобы поделиться с вами подробностями закулисной стороны дела, а для того, чтобы понять, кто и как проявляется на этом фоне…
 

    Никаких звонков либо указаний о переносе спектакля со стороны властей не было. Решение принято руководством театра, поскольку спектакль был не готов. Проще говоря, изначально мы не очень понимали, что Кирилл сделает столь масштабное произведение, в котором будет задействован не только балет, но и хор, и драматические артисты, и певцы, и около сорока человек миманса... Масштабное зрелище. Мы не рассчитали силы.

 
А вот дальше как раз замечательно интересно, что вокруг всего этого происходило.
Я вам должен сказать, что самой спокойной в этой ситуации, была реакция власти. Раздался один-единственный звонок. Это был звонок министра, который попросил описать суть случившегося. Я рассказал. На этом разговор закончился.
 
А вот все, что происходило вокруг, требует, конечно, особого комментария.
 
Первое это – оценки СМИ. «Нуреев» – спектакль не только Кирилла Серебренникова, но и Юрия Посохова, что почему-то мало кем принимается во внимание. Второе. Как художественное произведение, этот спектакль сегодня не интересует никого. Все вопросы корреспондентов связаны преимущественно с личностью режиссера, что в итоге и сформировало на страницах СМИ стилистику скандала. Доходит до бестактных вещей. Мы прощаемся с великим артистом Зурабом Соткилавой, ко мне тут же подскакивает пресса с вопросом в отношении «Нуреева». Мне хочется сказать: дорогие мои, остановитесь, что вы делаете? Где ваш профессиональный уровень отношения к тому, что происходит.
 

    И, конечно, следующая сторона вопроса, с которой мы столкнулись и на примере «Матильды», это когда абсолютно реакционные, правого толка люди, не видя спектакля начинают высказываться, почему «Нуреева» не должно быть на сцене Большого театра. Я уже видел передачу господина Михалкова, где он заявил, что такого не может быть, поскольку там затрагивается определенная тема. Я уже прочитал целый ряд статей, в которых определенная часть социума высказывается достаточно агрессивно против постановки. Можете себе представить, что начнется тогда, когда спектакль выйдет на сцену театра.

 
Как на это реагировать? Есть опыт. И он связан, например, с Музыкальным театром Станиславского и Немировича-Данченко, когда мы выпускали «Сон в летнюю ночь» и по подложному письму, по типично анонимке, театр обвинили во всех смертных грехах. Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что люди, стоявшие за этим письмом (это политики, которые очень часто выступают), никогда не были на спектакле. Я это знаю точно, поскольку за два сезона спектакль прошел 16 раз, и всех высоких гостей мы видели. Так вот, подобные заявления по поводу того, что творится на сценах наших театрах, связаны с гневным протестам против того, что происходит в обществе. И эта поляризация общества, может быть, сегодня для деятелей искусства – чрезвычайно опасное явление.
 
Ну, хорошо, существуют две точки зрения. У нас такая, у вас – другая. Имеет право на существование? Безусловно. Какая бы она ни была. Но до определенного момента... Давайте посмотрим, как власть реагирует, когда эти люди переходят закон, когда они выскакивают на сцену во время спектакля Богомолова в МХТ, когда они обливают фотографии на выставке, когда они машину с газовыми баллонами направляют на кинотеатр. Ну, может быть, машина с баллонами последний случай, когда власть очень четко отреагировала на это. А до этого было ощущение, что власть их словно не замечает.
 
Я еще раз хочу подчеркнуть. Дискуссия? Пожалуйста. Крайняя точка зрения? Пожалуйста. Но если люди переходят закон, то реакция власти должна быть абсолютно определенной.
 
Лично я со стороны властей не ощущаю никакого давления по поводу того, что происходит в Большом театре. Но ситуация в обществе меня тревожит. Я смотрел на лица людей, которые вышли к Новосибирскому театру протестовать против «Тангейзера». Подчеркну, что спектакль я видел. Ничего в нем оскорбляющего чувства верующих абсолютно нет. Но я смотрел на эти тысячи людей, и понимал, что 99,9% не только на «Тангейзере», а вообще в театре на бывают. Отсюда вывод – тенденция взаимоотношений. Происходит поляризация общества. Наметилась агрессивность. И это то, что меня волнует, как человека, который работает в сфере культуры.
 
И последнее. Наша генетическая память устроена таким образом, что очень часто нас тянет на баррикады («я «Тангейзера» не видел, но это безобразие»). В ответ другая часть общества, которая изначально заняла вроде бы миролюбивую позицию, тоже вынуждена обороняться. И создает свои баррикады. А в этом процессе немного теряешь ощущение отстраненности, ведь когда баррикады – уже никто никого не слышит, каждый – сам за себя. Не надо забывать, что мы все живем и работаем на одном поле и что раздрай ни к чему хорошему не приводит. Ситуация, конечно, не простая, но все равно интересная.

Поделиться