Шаткое равновесие ярости и страдания

В постановке Марчелли спектакль называется "Нам не страшен серый волк". И в этом есть своя правота. Сам Эдвард Олби объяснял название тем. что он увидел надпись о Вирджинии Вулф (Волк) - писательнице-феминистке, нацарапанной на стене какого-то бара. И объяснил, что означает она примерно то же, что и слова из известной песенки: "Нам не страшен серый волк".- "Нам не страшно жить без фальшивых иллюзий..."

Олби впервые поставлен на сцене Волковского.

Невероятный, фантастический Олби. Каким он и должен быть.... Без утешений, снов, надежд и иллюзий.

Спектакль, как это всегда бывает у Марчелли, очень отличался от июньской постановки. В нем привлекали совершенно иные моменты, нежели в прежнем! Иные мотивации поступков героев, иные "скелеты в шкафу", иные взаимоотношения, хотя внешне все как будто оставалось прежним.

На данном изображении может находиться: 2 человека, люди улыбаются

После просмотра спектакля "Шесть персонажей в поисках Автора" Пиранделло (в постановке Анджея Бубеня) я вдруг отчетливо ощутила, как близки оба постановщика в оценке картины мира, остроты проблематики. Как важны для нынешнего зрителя проблемы реальности, мечты и иллюзий, их столкновений и трагических коллизий, встающих за ними, как важно обрести каждому в зрительном зале Автора, насколько остро современны Поиски автора, Авторское присутствие Духа, как соприкасаются в обоих постановках Чехов, в целом - психологический театр с тончайшими его нюансами и атмосферностью - и театр абсурда с его парадоксальностью и необъяснимостью.
Зрелище неистовых страстей, не приворотов, а отворотов, бесовство вражды и житейской нетерпимости, битвы не на жизнь, а на смерть - в страдающем и яростном мире - вот что такое пьеса Олби. И спектакль полон отторжений и отбрасываний, притяжений и проникновений в глубины подсознания и сверхсознания, и тайн подсознания... Зрелище начинается как бытовое, но на самом деле, совершенно безумное, и оторвать взгляд от сцены невозможно. Начинается все с грохота за сценой, что-то рушится, обрывается, падает, бьется... Но бьется не бытовой предмет. Рушится мир, летят в тартарары человеческие ценности...

На данном изображении может находиться: 3 человека, люди стоят и свадьба

Театру, постановочному коллективу удалось воплотить и дать нового Олби, претворив его драму в синтез глубинного психологического театра и драмы, близкой к театру абсурда. Спектакль сохраняет внутреннюю интригу для зрителя до самого финала... Два огромных кресла - для хозяев, и два небольших - для гостей - да еще столик с крепкими напитками - вот вся обстановка и декорация. Как две скамейки из пьесы "Все в саду..." О спектакле я сказала Леше Кузьмину, поздравляя его с новой крупной работой (роль Джорджа):: "Это беспощадное, безжалостное самоистязание, ведущее к очищению души...."

На данном изображении может находиться: 3 человека, люди улыбаются, свадьба

В центре спектакля Марта - Anastasiya Svetlova - царица и королева этого ада, этой преисподней, в которой живьем жарят соловьев и живое сердце... Актрисе подвластны такие тончайшие нюансы, перепады "противочуствований", каких не было в ее других, тоже экстремальных ролях. Наивность ребенка рядом с грубостью и цинизмом, бесцеремонность и беспардонность, победоносность самости, и вдруг - нежнейшее сиянье Невесты в чародейном, фантастически волшебном, пышном - свадебном платье ("снился мне сад в подвенечном уборе..."), вкупе с черными костюмными ансамблями - чеховским трауром по своей жизни, похороны-поминки и свадебные торжества одновременно. Как умеет Марта - Светлова нести в себе чувство собственного превосходства, невостребованной и неоцененной красоты, тоски по настоящему чувству, по бескорыстной любви и преданности друг другу в чистоте помыслов, вне всяких корыстных побуждений. Ей, единственной в спектакле, не нужно ничего, кроме чистой человечности.... Ее надежды на бескорыстие и талантливость Джорджа рухнули. А в подсознании Джорджа прячутся и вовсе жуткие сценарии. Мы можем только гадать - безумные ли фантазии руководят Джорджем, или он и в самом деле, когда--то в отрочестве убил своих родителей.... Судя по некоторым ухваткам Джорджа - Алексея Кузьмина, по его стремительным броскам в порыве задушить, цепко схватить за горло Марту..- .. мог и убить...

На данном изображении может находиться: 2 человека

Вибрации телесные и душевные. переходят в эмоциональные взрывы и психопатические срывы. И Марта отличается взрывным характером. Оттеняет взрывной характер Марты уникальная нимфетка-лолитка Хани, гостья на этой странной вечеринке - в исполнении Алены Тертовой. Хани в начале наивна и добродетельна, однако лихо пьет виски, и постоянно корчится от тошноты и рвоты, от той самой сартровской "тошноты" и отвращения от жизни. Ее непрерывно выворачивает наизнанку...Она пытается играть в девочку, ищущую любовных приключений. И танцует под светлую. "Лунную сонату" Бетховена, танцует в судорогах сексуального изнеможения и почти родовых схватках... А Марта впроброс и почти случайно, с вызовом, называет себя Мать -Земля. Но она и впрямь Мать-Земля, с ее внутренним потаенным и несказАнным материнским миром, невысказанной лаской, страданием и тоской по несуществующему или существующему в воображении, виртуальному сыну.... Мать Земля, с ее тайфунами, цунами и тектоническими сдвигами, с планетарным катастрофическим пространством, с ее "последними катаклизмами". Перепалки, скандалы. издевательства в диалогах семейной пары двух американских интеллектуалов, преподавателей университета Джорджа - Алексея Кузьмина и Марты - ректорской дочки - рождаются спонтанно и исподволь, начинаясь с длительной пустопорожней болтовни, которая захватывает зрительный зал похлеще любых скандалов. Марта - Анастасия Светлова мучительно пытается вспомнить сюжет какого-то известного фильма, но потеряла память о его подробностях. Попытки ее уморительно смешны, и зал вовлечен в эту смеховую кутерьму с большим энтузиазмом.

На данном изображении может находиться: 2 человека, люди стоят, костюм и свадьба

Но следом зрительный зал погружается в атмосферу отнюдь не смеховую. Садомазохизм как водопад хлещущей боли, чем страшнее боль, которую ты приносишь другому, тем выше наслаждение. Все два акта - непрерывно длящийся экстаз Любви в ее самой вывернутой форме. Новое в прочтении Олби у Марчелли - не агрессия, не ненависть, а скрытая человеческая любовь "по закону наоборотности", требующая очищения, испытаний - и своих, и чужих. Драма абсурда - ибо все происходящее - случается только от обратного, чему верить сложно. Утверждение жизни - через агрессию и отторжение, утверждение великой любви, побивающей ненависть... Драмы Олби в советские времена, как ни странно, ставили. Ставили с прицелом на разоблачение нравов "прогнившего" Запада. Ставили и экзистенциальные спектакли - об опустошении и ненависти, об одиночестве без конца и края. Все так.

На данном изображении может находиться: 1 человек

Но в спектакле Евгения Марчелли бушует яростная энергия протеста против бесчеловечности и пустоты. Марчелли подчеркивает театральность Олби. Игровое пространство спектакля втягивает зрителя в бесконечные ролевые игры героев. .Это Театр Вальпургиевой ночи и изгнания бесов, сумасшедших страстей, ролевые игры безумцев, которые вот-вот закончатся чьей-то смертью. Пограничье неистового черного юмора и трагедийности. Размытое поле Иллюзии и реальности. И всеохватная жажда, тоска по искренним, истинным чувствам.

В финале я снова - не могла сразу отрешиться от виденного и аплодировать. Нужна пауза. Нужно молчание. Чувства переполняют. Зал кричал:"Браво-о-о!!!!", зал, вставший вновь в едином порыве. Зал, где никто не остался равнодушным.

На данном изображении может находиться: 1 человек, улыбается

Сцена опустела. Последние зрители покинули ристалище только что бушевавших страстей.

И никто, кроме бутафоров и реквизиторов, занятых своими делами и убиравших сцену, не увидел актрису, только что сыгравшую главную роль. Сыгравшую дважды за этот нелегкий день. С 14.00 - шел полный прогон спектакля. Потом - премьерный показ первого спектакля в новом сезоне. Анастасия Светлова еще не освободилась от своей магической Марты. Она что-то или кого-то как будто искала, жила в ней эта пронзительная, до слез, потерянность... Она подсознательно искала, может быть, того самого сына Марты, который прокричал в финале спектакля, в темноте, в луче света: - Мама, папа, я здесь! Я вернулся!... 

На данном изображении может находиться: 1 человек, улыбается, часть тела крупным планом

Фото Маргариты Ваняшовой


Сердечно поздравляю нас всех! Театр! Город! Это Марка!

Спектакль Волковского театра "Нам не страшен серый волк" ("Кто боится Вирджинии Вулф") по пьесе Эдварда Олби в постановке Евгения Марчелли выдвинут на "Золотую Маску" в шести номинациях. Весь квартет исполнителей вместе с режиссером-постановщиком был единодушно отмечен экспертами "Золотой Маски".в номинациях «Спектакль малой формы», Евгений Марчелли - «Работа режиссера», Анастасия Светлова - «Лучшая женская роль», - Алена Тертова «Женская роль второго плана», Алексей Кузьмин - «Лучшая мужская роль» и Иван Щукин «Мужская роль второго плана». Лауреаты премии будут объявлены 16 апреля.
Автор
Маргарита Ваняшова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе