Режиссёр Сергей Розов рассказал о рождении ТЮЗа в Ярославле
13 апреля 2024 ● ЯРСМИ
В Ярославле завершился ежегодный театральный фестиваль имени Виктора Розова «Розовфест».
Сергей Викторович Розов стал первым главным режиссёром ярославского ТЮЗа.
/ Анастасия Григорьева / АиФ
В Ярославле завершился ежегодный театральный фестиваль имени Виктора Розова «Розовфест». Известный советский драматург в свое время был одним из основателей Ярославского театра юного зрителя. Его сын Сергей Розов 40 лет назад стал первым главным режиссёром театра. Сегодня он – президент «Розовфеста». О том, как проходило становление театра, Сергей Викторович рассказал корреспонденту yar.aif.ru.
«МЫ НЕДОСТАТКА В ЗРИТЕЛЯХ НЕ ИСПЫТЫВАЛИ»
Анастасия Григорьева, yar.aif.ru: Сергей Викторович, как вы стали главным режиссёром в ярославском ТЮЗе?
Сергей Розов: Начало моей режиссерской карьеры сложилось весьма успешно. Я пришел в Центральный детский театр в Москве. Я из театральной семьи, пьесы моего отца в этом театре шли. И меня взяли на работу, это было не удивительно. Но вот чтобы молодой режиссер сразу получил возможность самостоятельно ставить спектакли – это по тем временам была редкость. Многие мои однокурсники работали годами ассистентами, чтобы раз в пять лет выпустить в московском театре что-то самостоятельное. А я за первые три года выпустил четыре спектакля. Спасибо огромное за доверие и веру в меня главному режиссеру Центрального детского театра тех лет В.В. Кузьмину. Кстати, в дальнейшем он был главным режиссером театра имени Федора Волкова. Словом, я уже к 27 годам достаточно крепко ощущал себя в профессии. Позднее мой договор в театре закончился. Либо мне нужно было биться за то, чтобы остаться в театре, либо менять место. Меня пригласили в Министерство культуры и сказали, что в Ярославле строится новый ТЮЗ, предложили начать новое дело с нуля. Это было очень заманчиво К тому же – корни. Ведь мой отец родился в Ярославле.
– Как вашему отцу удалось помочь в открытии ТЮЗа?
– Виктор Розов пришёл однажды к нам на репетицию. Тогда здание ТЮЗа было в «заморозке», его не могли достроить. И мы выступали и репетировали в Волковском театре. Они дали нам свою сцену, мы делали спектакли и играли как бы в их репертуаре. Тогда отец добился встречи с председателем Госплана СССР Николаем Константиновичем Байбаковым и рассказал ему, что в Ярославле не могут открыть театр. Бабайбаков исключил Ярославский ТЮЗ из списка «замороженных» объектов, и строительство продолжили.
– Вы стали главным режиссёром нового театра в довольно молодом возрасте. Сложно ли было осваиваться?
– Знаете, нет. Особенно с актерами было совершенно несложно работать по многим причинам. Одна из них – невероятная щедрость города по отношению к рождающемуся театру. По нынешним временам не верится, что город выделил 60 квартир для формирующегося штата актеров. Мы собирали актеров со всей страны, нам писали, мы приглашали на собеседование. Проводили отбор, собрали труппу. Конечно, актеры были признательны городу за такое гостеприимство, и часть их благодарности, наверное, распространялась и на меня как руководителя театра. Так что никаких склок, интриг в первые годы работы и близко не было.
– Были ли проблемы, когда ТЮЗ только открылся?
– Трудности были с освоением помещения. При всей красоте и уникальности ярославского ТЮЗа, сцена все же была тяжеловата для драматического театра. Мне больше нравилась классическая коробка сцены, я был настроен на более камерный репертуар. И очень была большая проблема с акустикой.
Сначала народ ломился посмотреть на новое здание. Конечно, мы недостатка в зрителях не испытывали. Я с этой сценой пытался по-разному справляться. Самое удачное решение у меня было в спектакле «Пойти и не вернуться» по Василию Быкову. Я решил не бороться с объемом сцены, а стал его подчеркивать, полностью убрав кулисы.
– Вы работали режиссёром в ТЮЗе четыре года. Почему решили уйти?
– Начиналось другое время, перестройка. И я понимал, что все интересное в жизни будет происходить в Москве. Я не могу сказать, что я был доволен собой режиссерски так, как в Центральном детском театре. И руководить таким большим театром – это не совсем мое. Другое дело – педагогическая работа в ярославском театральном институте. Вот с ним мне было очень горько расставаться.
«УМЕНИЕ УВЛЕЧЬ ЛЮДЕЙ»
– Ваш отец Виктор Розов был известным советским драматургом. А почему вы решили стать режиссёром – из-за династии или семьи?
– Я пошел на режиссуру не потому, что я из театральной среды. Знаете, это сейчас дети из«звездных» семей «обречены» продолжать фамильное дело. А я просто до последнего не знал, куда буду поступать. Мне подруга предложила пойти в режиссуру. Я ставил в школе спектакли еще в 8 кассе, но не видел себя в профессии. Но она сказала, что у меня есть особое качество – умение увлечь людей вокруг. Этому не научишь. Стержень лидера у режиссера не обязательно означает, что нужно «строить» людей. Кто-то увлекает своими идеями – и за ним идут.
– Какими еще качествами, по вашему мнению, должен обладать режиссер?
– Самое главное – это умение понять личность актера. Научить режиссёра теории, событийному разбору пьесы, пространственному видению спектакля, жанрам, темпоритмам возможно. Но режиссёр должен уметь заинтересоваться актёрами, если хотите – влюбиться в них. Помочь проявить на сцене не только актерские, но и личностные качества. Мой отец говорил: «Я в театре готов провести много часов, если мне интересно с актерами». Актер – это очень сложная профессия, профессия творческого рабства. Он должен быть и рабом, и творцом, то есть слушать режиссёра и быть автором своей роли.
В Ярославле ежегодно проводится фестиваль имени Виктора Розова.
Фото: АиФ/ Анастасия Григорьева
– Чей вклад в успех спектакля больше – актёра или режиссёра?
– От режиссера в сегодняшнем театре зависит многое. Хотя часто невозможно разделить вклад актера и режиссера в спектакль. Но бывают постановки, где актеры – только исполнители, их можно заменить. Я не поклонник такого театра. Я люблю, чтобы любую режиссерскую концепцию заполняли актеры и раздвигали ее. Иначе это не художественное произведение и спектакль, а некое эмоциональное доказательство собственного тезиса.
«ГОРОД, КАК И ВСЯ СТРАНА, СТАЛ СЕРЬЁЗНЕЕ»
– Как изменилась современная театральная аудитория в Ярославле?
– Ярославль – город специфический, в хорошем смысле традиционный. И я не могу сказать, что здесь какие-то изменения аудитории или зрительской среды так ощутимы. Однако спектакли по пьесам советского периода, периода Виктора Розова, все ещё находят отклик у людей. Ведь многие пьесы Розова рассказывают о людях, которые прошли войну – кто на фронте, в тылу или военным журналистом. Сегодня серьёзность этого разговора о любви, жизни и ответственности перед детьми и родителями стала пронзительнее. И советская драматургия того периода помогает это прочувствовать. Сегодня очень многие столкнулись с тем, что их близкие защищают Родину. В этом смысле город, как и вся страна, стал серьёзнее. Ярославль стал больше задумываться о тех вещах, о которых задумывался Виктор Розов и любое искусство в целом.
– Если мы говорим о современной аудитории, то какие пьесы новому поколению стоит прочитать в первую очередь?
– Пьесы вообще читать нелегко. Наверно, молодому поколению будет лучше даже пойти на спектакль и все увидеть своими глазами. Хотя порой современная режиссура от автора не оставляет ни рожек, ни ножек. Я бы посоветовал почитать Вампилова, Рощина, пьесы Арбузова, Зорина, Радзинского.
– Современный театр старается удивлять аудиторию новыми форматами. Как вы относитесь к таким переменам?
– В постановках все чаще стараются «осовременить» уже знакомые нам образы. Например, семьи Ромео и Джульетты превращают в уличные банды. Иногда такое осовременивание уместно, иногда – нет. Мне кажется, что это очень примитивно. Конечно, в театре игры со временем я люблю. Но это дело тонкое, требует особого профессионализма. Я не скажу, что я этим владею. Например, когда один герой существует в одном времени, а другой – в другом. И это должно нести какой-то эмоциональный смысл, философский или публицистический.
Но вы знаете, любой театр убедителен, когда он живой. Когда актеры искренне верят в то, что несут в зал. Когда происходит это чудесное действо – обмен энергиями между зрителем и исполнителем. Очень хочется, чтобы ярославские театралы были такими, как название пьесы Виктора Розова и первого спектакля ТЮЗа – «Вечно живые».
/ Анастасия Григорьева / АиФ
В Ярославле завершился ежегодный театральный фестиваль имени Виктора Розова «Розовфест». Известный советский драматург в свое время был одним из основателей Ярославского театра юного зрителя. Его сын Сергей Розов 40 лет назад стал первым главным режиссёром театра. Сегодня он – президент «Розовфеста». О том, как проходило становление театра, Сергей Викторович рассказал корреспонденту yar.aif.ru.
«МЫ НЕДОСТАТКА В ЗРИТЕЛЯХ НЕ ИСПЫТЫВАЛИ»
Анастасия Григорьева, yar.aif.ru: Сергей Викторович, как вы стали главным режиссёром в ярославском ТЮЗе?
Сергей Розов: Начало моей режиссерской карьеры сложилось весьма успешно. Я пришел в Центральный детский театр в Москве. Я из театральной семьи, пьесы моего отца в этом театре шли. И меня взяли на работу, это было не удивительно. Но вот чтобы молодой режиссер сразу получил возможность самостоятельно ставить спектакли – это по тем временам была редкость. Многие мои однокурсники работали годами ассистентами, чтобы раз в пять лет выпустить в московском театре что-то самостоятельное. А я за первые три года выпустил четыре спектакля. Спасибо огромное за доверие и веру в меня главному режиссеру Центрального детского театра тех лет В.В. Кузьмину. Кстати, в дальнейшем он был главным режиссером театра имени Федора Волкова. Словом, я уже к 27 годам достаточно крепко ощущал себя в профессии. Позднее мой договор в театре закончился. Либо мне нужно было биться за то, чтобы остаться в театре, либо менять место. Меня пригласили в Министерство культуры и сказали, что в Ярославле строится новый ТЮЗ, предложили начать новое дело с нуля. Это было очень заманчиво К тому же – корни. Ведь мой отец родился в Ярославле.
– Как вашему отцу удалось помочь в открытии ТЮЗа?
– Виктор Розов пришёл однажды к нам на репетицию. Тогда здание ТЮЗа было в «заморозке», его не могли достроить. И мы выступали и репетировали в Волковском театре. Они дали нам свою сцену, мы делали спектакли и играли как бы в их репертуаре. Тогда отец добился встречи с председателем Госплана СССР Николаем Константиновичем Байбаковым и рассказал ему, что в Ярославле не могут открыть театр. Бабайбаков исключил Ярославский ТЮЗ из списка «замороженных» объектов, и строительство продолжили.
– Вы стали главным режиссёром нового театра в довольно молодом возрасте. Сложно ли было осваиваться?
– Знаете, нет. Особенно с актерами было совершенно несложно работать по многим причинам. Одна из них – невероятная щедрость города по отношению к рождающемуся театру. По нынешним временам не верится, что город выделил 60 квартир для формирующегося штата актеров. Мы собирали актеров со всей страны, нам писали, мы приглашали на собеседование. Проводили отбор, собрали труппу. Конечно, актеры были признательны городу за такое гостеприимство, и часть их благодарности, наверное, распространялась и на меня как руководителя театра. Так что никаких склок, интриг в первые годы работы и близко не было.
– Были ли проблемы, когда ТЮЗ только открылся?
– Трудности были с освоением помещения. При всей красоте и уникальности ярославского ТЮЗа, сцена все же была тяжеловата для драматического театра. Мне больше нравилась классическая коробка сцены, я был настроен на более камерный репертуар. И очень была большая проблема с акустикой.
Сначала народ ломился посмотреть на новое здание. Конечно, мы недостатка в зрителях не испытывали. Я с этой сценой пытался по-разному справляться. Самое удачное решение у меня было в спектакле «Пойти и не вернуться» по Василию Быкову. Я решил не бороться с объемом сцены, а стал его подчеркивать, полностью убрав кулисы.
– Вы работали режиссёром в ТЮЗе четыре года. Почему решили уйти?
– Начиналось другое время, перестройка. И я понимал, что все интересное в жизни будет происходить в Москве. Я не могу сказать, что я был доволен собой режиссерски так, как в Центральном детском театре. И руководить таким большим театром – это не совсем мое. Другое дело – педагогическая работа в ярославском театральном институте. Вот с ним мне было очень горько расставаться.
«УМЕНИЕ УВЛЕЧЬ ЛЮДЕЙ»
– Ваш отец Виктор Розов был известным советским драматургом. А почему вы решили стать режиссёром – из-за династии или семьи?
– Я пошел на режиссуру не потому, что я из театральной среды. Знаете, это сейчас дети из«звездных» семей «обречены» продолжать фамильное дело. А я просто до последнего не знал, куда буду поступать. Мне подруга предложила пойти в режиссуру. Я ставил в школе спектакли еще в 8 кассе, но не видел себя в профессии. Но она сказала, что у меня есть особое качество – умение увлечь людей вокруг. Этому не научишь. Стержень лидера у режиссера не обязательно означает, что нужно «строить» людей. Кто-то увлекает своими идеями – и за ним идут.
– Какими еще качествами, по вашему мнению, должен обладать режиссер?
– Самое главное – это умение понять личность актера. Научить режиссёра теории, событийному разбору пьесы, пространственному видению спектакля, жанрам, темпоритмам возможно. Но режиссёр должен уметь заинтересоваться актёрами, если хотите – влюбиться в них. Помочь проявить на сцене не только актерские, но и личностные качества. Мой отец говорил: «Я в театре готов провести много часов, если мне интересно с актерами». Актер – это очень сложная профессия, профессия творческого рабства. Он должен быть и рабом, и творцом, то есть слушать режиссёра и быть автором своей роли.
В Ярославле ежегодно проводится фестиваль имени Виктора Розова.
Фото: АиФ/ Анастасия Григорьева
– Чей вклад в успех спектакля больше – актёра или режиссёра?
– От режиссера в сегодняшнем театре зависит многое. Хотя часто невозможно разделить вклад актера и режиссера в спектакль. Но бывают постановки, где актеры – только исполнители, их можно заменить. Я не поклонник такого театра. Я люблю, чтобы любую режиссерскую концепцию заполняли актеры и раздвигали ее. Иначе это не художественное произведение и спектакль, а некое эмоциональное доказательство собственного тезиса.
«ГОРОД, КАК И ВСЯ СТРАНА, СТАЛ СЕРЬЁЗНЕЕ»
– Как изменилась современная театральная аудитория в Ярославле?
– Ярославль – город специфический, в хорошем смысле традиционный. И я не могу сказать, что здесь какие-то изменения аудитории или зрительской среды так ощутимы. Однако спектакли по пьесам советского периода, периода Виктора Розова, все ещё находят отклик у людей. Ведь многие пьесы Розова рассказывают о людях, которые прошли войну – кто на фронте, в тылу или военным журналистом. Сегодня серьёзность этого разговора о любви, жизни и ответственности перед детьми и родителями стала пронзительнее. И советская драматургия того периода помогает это прочувствовать. Сегодня очень многие столкнулись с тем, что их близкие защищают Родину. В этом смысле город, как и вся страна, стал серьёзнее. Ярославль стал больше задумываться о тех вещах, о которых задумывался Виктор Розов и любое искусство в целом.
– Если мы говорим о современной аудитории, то какие пьесы новому поколению стоит прочитать в первую очередь?
– Пьесы вообще читать нелегко. Наверно, молодому поколению будет лучше даже пойти на спектакль и все увидеть своими глазами. Хотя порой современная режиссура от автора не оставляет ни рожек, ни ножек. Я бы посоветовал почитать Вампилова, Рощина, пьесы Арбузова, Зорина, Радзинского.
– Современный театр старается удивлять аудиторию новыми форматами. Как вы относитесь к таким переменам?
– В постановках все чаще стараются «осовременить» уже знакомые нам образы. Например, семьи Ромео и Джульетты превращают в уличные банды. Иногда такое осовременивание уместно, иногда – нет. Мне кажется, что это очень примитивно. Конечно, в театре игры со временем я люблю. Но это дело тонкое, требует особого профессионализма. Я не скажу, что я этим владею. Например, когда один герой существует в одном времени, а другой – в другом. И это должно нести какой-то эмоциональный смысл, философский или публицистический.
Но вы знаете, любой театр убедителен, когда он живой. Когда актеры искренне верят в то, что несут в зал. Когда происходит это чудесное действо – обмен энергиями между зрителем и исполнителем. Очень хочется, чтобы ярославские театралы были такими, как название пьесы Виктора Розова и первого спектакля ТЮЗа – «Вечно живые».