«Дон Кихот и Остап Бендер из театра Камала»

Да простят меня мои оренбургские друзья Рифкат Исрафилов и Павел Церемпилов, с которыми мы провели много времени на оренбургских театральных фестивалях, где и произошло мое знакомство с Фаридом Бикчантаевым, если я признаюсь в давней моей театральной любви к Фариду, который как долгожданный гость и участник приехал с камаловским легендарным театром в Ярославль на Волковский фестиваль.
Фарид Бикчантаев – заслуженный деятель искусств России и заслуженный деятель искусств Республики Татарстан, главный режиссер Республиканского академического театра имени Г. Камала в Казани. Один из выдающихся театральных режиссеров современности, глубокий философ и мыслитель. 

Театр показал удивительный спектакль «Банкрот» по пьесе классика и создателя татарской национальной драматургии Галиаскара Камала. Спектакль закончился, зал вдохновенно гудел, я ждала, когда на поклоны вместе с актерами под бурные аплодисменты зрительного зала выйдет Фарид Бикчантаев, когда будет принимать Диплом фестиваля (Фарид не был на открытии фестиваля, на вручении театру Камала Диплома и звания Лауреата Премии Правительства РФ имени Федора Волкова), когда выступит с ответным словом. На сцену приветствовать камаловцев поднялись президент татарской национально- культурной автономии в Ярославле Нургали Хайруллин и руководитель ярославского регионального общественного объединения татар "НУР" Ясави Хазипов.

Фото Маргариты Ваняшовой.
Театр Камала приветствует Ярославская татарская национально-культурная автономия и Ярославское региональное общественное объединение татар НУР.

Но Фарида Бикчантаева на сцене как будто не было. И только объектив моей фотокамеры упрямо потянулся к правой кулисе, где незаметно стоял и тихо улыбался Фарид, стоял так скромно, что я даже и не поняла, что это – он, Фарид, собственной персоной.


Фарид Бикчантаев

Но таков Фарид – не любитель громких слов, торжественных речей и любого пафоса. Хотя пафоса, как такового, собственно, не было. Один из приветствующих попросил поднять руки в зрительном зале тех, кто понимает по-татарски. Поднялись многие сотни рук! Русские и татары были родственниками, родственными душами на этом спектакле, где говорили по-татарски, а иногда, подыгрывая зрителям, - и по-русски – тоже….

Пьеса Камала, написанная в 1911 году, ожила и зажила современной жизнью. Волковский фестиваль в целом ряде спектаклей (и я напишу об этом специально) вдруг обнажил притяжение, устремленность, тягу и тоску искусства по некоей простодушной стихии, по жизни искренних, откровенных людей. И только жесткая реальность заставляет их становиться иными – подчас изобретательными и хитроумными. Но побеждает в итоге все-таки открытость, искренность и чистота сердца. 

Героя спектакля – татарского купца начала ХХ века Сиразетдина играл Радик Бариев, один из замечательных актеров театра имени Камала. В этом персонаже - хитроумный идальго Дон Кихот из Казани переплетен с Ходжой Насреддином и Остапом Бендером. Вот такая деликатная и одновременно взрывчатая смесь.


Сиразетдин - Радик Бариев

Я и сегодня живу еще интонациями этого спектакля. А укор Сиразетдина, протянувшего зрителю в первом ряду - свежую газету – с просьбой прочитать последние новости! Зритель растерялся и не смог прочесть ни одного слова. Газета была на татарском языке. Я сидела в девятом ряду, но тоже покраснела от стыда за собственное незнание. Правда, многие татарские слова в самом спектакле были понятны, да и русский текст синхронно возникал на экране. Но истинное наслаждение от языковых каламбуров и языковых игр получили те, для кого татарский – истинно родной язык. Знатоки говорили, что в переводе на русский пьеса Камала потеряла многие блестящие обороты и оттенки.

В отличие от профессора Преображенского Сиразетдин любил прочитывать свежие газеты. Именно газетная заметка и натолкнула его на мысль об авантюре. Смысл авантюры – придумать историю с собственным ограблением и утратой большой суммы денег - не ради того, чтобы обойти и перехитрить всех, а в том, чтобы сохранить свое лицо и достоинство, в том, что наш авантюрист - оказывается наиболее честным человеком среди окружающего его торгашеского мира.
Вот такая ироническая реплика Фарида Бикчантаева в сторону сегодняшних «неоромантических» героев. Авантюрист дан как благородный герой, как фигура в традициях шиллеровских «Разбойников» с оттенком усмешливой иронии.

А какой флер Серебряного века в этом спектакле! Белокрылый, как лебедь, первый трамвай, скользящий по волнам времени под своими парусами, как чудо из чудес новейшей техники. Трамвай идет по рельсам по всем возможным направлениям и траекториям. Он разворачивается в любую сторону. У него есть вагоновожатый. В него садятся и на нем едут пассажиры!... Трамвайный вагон изготовили специально для этого спектакля – в натуральную величину, по специальному проекту. На него можно смотреть бесконечно, он живое действующее лицо. Трамвай завораживает, таких нет и сегодня в наших городах, он украсил бы любой из них, может быть, нечто похожее на него было в фильме «Раба любви». В какой-то момент боковая часть вагона становится экраном для кинопроекции. Возникают кадры хроники начала XX века: старая Казань, первый трамвай, первые аэропланы ( на одной из них через всю сцену свершит полет наш Сиразетдин!), печатаются газеты на татарском языке. Миром правит движение, колесо, крутящийся пропеллер. Колесо- многозначный символ спектакля. Любопытный зритель насчитает в спектакле как часть сценического оформления целых 70 колес, 5 клеток, 16 стульев и один круглый стол.

Фото Маргариты Ваняшовой.
Гульжихан - Лейсан Рахимова

Добрую половину спектакля занимают проводы Сиразетдина в Москву, хлопоты его жены Гульжихан (Лейсан Рахимова), наказы купить скатерти, плюшевые портьеры, обязательно – дамские украшения – драгоценные броши… 

Фарид Бикчантаев – в этом спектакле - поэт, и не скрывает своей поэтической влюбленности в этот человеческий, уютный, танцующий обустроенный мир, в старинные национальные костюмы, в походку женщин и пластику мужчин, теплоту гостеприимства, непременную ироническую интонацию - эта атмосфера повседневного татарского национального быта захватывает не просто жизненной и исторической достоверностью, но тем национальным поэтическим духом, который живет в спектакле в целом. Бикчантаев не упрощает стиль жизни, он не ставит этнографический спектакль, он его тонко стилизует, адресуя непосредственно в наши дни. Вот в беседе весьма недалеких по образовательному цензу сплетниц-кумушек, на все лады перемывающих косточки семейной жизни героя, возникают как вполне обычные - Мольер, Ренуар и чуть ли не Кафка с Борхесом, то вдруг зазвучит сегодняшняя полицейская сирена с характерным «кряканьем» и звук автосигнализации… То в меню праздничного стола возникнут суши и роллы, а на суши будут сетовать, что они "сыроваты"!!! Для кого-то все это может показаться сплошными «турусами на колесах» - мелкими, мало что значащими подробностями быта, но весь секрет в том, что Фарид Бикчантаев и сценограф спектакля, заслуженный художник России, народный художник Татарстана Сергей Скоморохов способны любую бытовую мелочь превратить в насущную современность и в сущую поэзию. На огромных тканевых подвесках поднимаются в воздух загадочные решетчатые клетки с экзотическими растениями, или старинные часы. Вот на сцену выкатывают огромное узорчатое и перепончатое колесо – еще одно, среди многих! Куда покатится это колесо?

"Вишь ты, - сказал один мужик другому, - вон какое колесо! что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?" - "Доедет", - отвечал другой. - "А в Казань-то, я думаю, не доедет?" - "В Казань не доедет".

Вот, ведь и Гоголь не мог пройти мимо Казани. Далеко было до Казани, да и дороги были непроезжими. 

Фарид Бикчантаев Гоголя поправляет! 

- До Москвы доедет? - До Москвы вряд ли доедет. – А до Казани доедет? – До Казани уж точно доедет!...

Казань, а не Москва оказывается в центре спектакля «Банкрот», и колеса здесь вращаются в сторону Казани, мы сочувствуем и сопереживаем всем авантюрам героя, какими бы парадоксальными они нам ни казались. 

Огромное колесо легонько перевертывают, дабы оно тут же превратилось в огромный праздничный стол, площадью чуть ли не 10 квадратных метров!.
Фото Маргариты Ваняшовой.
Гульжихан – Лейсан Рахимова в отсутствие мужа живет весело и радостно, не сомневаясь в его удачливости. И затевает музыкальную вечеринку, собирая целый самодеятельный оркестр – сама Гульжихан мастерски играет на гармони, рядом – баян, думбра (разновидность знакомой нам домры), трещотка, курай – длинная флейта… Лейсан Рахимова так азартно напевает национальные песни, что зал моментально подхватывает и сопровождает аплодисментами и ритм, и мелодии. 
Сиразетдин разыграет историю ограбления и вернется домой «блаженным», полуидиотом, что создаст новые игровые ситуации в этой истории. Его посадят на цепь, в клетку, ни на йоту не поверив его сумасшествию. По-своему, Сиразетдин - своеобразный татарский Робин Гуд, ибо наказывает жуликов-купцов, и, в частности, русского купца со своей камарильей. Диагноз сумасшествия купца подтвердит Доктор – (народный артист РСФСР Азгар Шакиров), который артистически изящно уточнит и диагноз сумасшествия героя, и даст рецепт его излечения и спасения. В этой камаловской истории чувствуются мотивы мольеровских комедий – и особенно «Мнимого больного».
Фото Маргариты Ваняшовой.
На этом спектакле мне захотелось немедленно начать осваивать татарский язык, и стало неимоверно стыдно, что я знаю может быть, всего десятка два-три татарских слов.
Фото Маргариты Ваняшовой.
Я сидела в зрительном зале, думая о том, как нам остро не хватает искренности и того удивительного простодушия, сердечной распахнутости, которую вовсе не жалует наше время. И – от какого-то непонятного смущения и под впечатлением от спектакля я не смогла пойти за кулисы… Так бывает со мной, и наши волковцы часто спрашивают;
- Что же вы не пришли отметить с нами премьеру?

- Боялась спугнуть чувство от спектакля, - отвечаю я в таких случаях. 

Думаю, что Фарид поймет меня и простит. Он сам такой – стоял в кулисах и не вышел на сцену. 

Служащие начали гасить огни, запирать двери в зрительный зал, я осталась уже совсем одна - как вдруг неожиданно мне принесли подарок от Фарида Бикчантаева – замечательный альбом о Театре имени Камала, превосходно изданный и иллюстрированный.

Спасибо, театр имени Камала!
Фото Маргариты Ваняшовой.
С признательностью за спектакль и с надеждой на новую встречу.
Фото Маргариты Ваняшовой
Автор
Маргарита Ваняшова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе