- Да, и?

- Дело в том, что песня «La Voix» у нас довольно-таки известна, но не в вашем исполнении.

- Да, я это знаю.

- Из этого вытекает вопрос: как вы относитесь к «Голосу» - ремейку вашей песни, исполненному Анной Нетребко и Филиппом Киркоровым?

- Что я думаю? Нетребко – одна из лучших оперных певиц. Мне лестно то, что они поют мою песню. Я совершенно не ожидала, что ее будут исполнять на французском и английском, думала, там будет русский язык. Получился «поп». Это немного наивно, но мое хобби – не «чистейшая» классическая музыка. Мне интересна еще и подача. Люди по всему свету очень любят шоу, поэтому здорово объединить образ поп-певца и исполнителя классической музыки. И мы должны так делать. Мне нравится этому способствовать, быть посредником между классической и актуальной музыкой. Я думаю, что это здорово. В общем, у них получился очень занятный результат, и мне приятно такое внимание к песне (смеется).

- Этот певец известен у нас в стране тем, что частенько берет иностранные хиты и перепевает их на русском языке.

- Да? Но почему бы и нет?! Когда я придумывала текст и подбирала нужные рифмы, разумеется, я писала о любви. А любовь никогда не бывает «скучной» темой. Я жила во Франции. Мой второй язык – французский, я его очень люблю. То есть я говорю на шведском и на французском. Английский – третий. Французский язык гораздо ближе мне, чем итальянский.

Когда речь идет об опере, все хотят петь на итальянском. Но почему бы не на французском?

Вообще-то я написала текст песни вместе с Фредриком Чемпе за десять минут (смеется). Да, когда речь идет о «Евровидении», текст - это не всегда шедевр поэзии. Тут речь идет скорее о шоу, действительно ярком выступлении. Что касается текста, то для меня он о любви. Я очень сильно любила, когда жила во Франции. Это была самая первая моя Любовь. Так что песня о Нем, хотя я никогда ему об этом не говорила.

- Случай с «Евровидением», это такое хулиганство, которое произошло однажды и больше не повторится? Или вы готовите что-то новое?

- Думаю, что это был случай «раз в жизни». Но культурные мятежи я совершаю постоянно. В этом ключе я делаю много из того, что никто другой, кажется, не творит. Похоже, я вечная хулиганка. Мне всегда было мало просто петь (поет и жестикулирует) – нужно еще и танцевать по залу, играть роль.

- Мы ждали вас два года назад, на новогоднее шоу с Теодором Курентзисом. Но из-за ледяного дождя не сложилось.

- О-о-о! Правда?! Простите. Я просто не могла приехать. В той ситуации предполагалось, что я должна была два дня добираться поездом. И, прибыв прямо к концерту, я просто не смогла бы нормально выступить. Мне очень жаль.
Малена Эрнман - образец оптимизма
Малена Эрнман - образец оптимизма

- По крайней мере, сейчас вы здесь. Мы дождались.

- Мне очень приятно. Я буду стараться оправдать ваши ожидания (в этот момент Малена ставит себе на голову табличку «не курить» - прим. авт.)

- Когда появляется объектив камеры, вы преображаетесь.

- Правда? Вообще-то я очень стеснительная. Когда я не на сцене, меня очень легко смутить. Я была очень стеснительным ребенком и играла на скрипке. Носила толстенные очки и, думаю, могла называться «девочка с чудинкой». Знаете, я счастлива, горда быть «с причудой». Мне нравится классика, так что сейчас я певица «с чудинкой» от классической музыки (смеется).

- Мы смотрели две записи с вашим участием – «Дидону и Энея» и «Фрекен Жюли».

- Ого. На шведском? И все поняли? Это две очень значимые для моей карьеры роли. И длятся они по часу каждая - серьезная нагрузка. Вы поняли сюжет? Обе героини погибают. У Дидоны в руках оказывается нож. И у фрекен Жюли тоже – она перерезает себе горло (Малена экспрессивно изображает жест «секир-башка» - прим. авт.). Вот почему мне нравится опера.

- Вам что же, нравятся мертвые женщины?

- Мне нравится процесс гибели на сцене. Это глубокое эмоциональное переживание. Поэтому, когда моя фрёкен Жюли должна была рухнуть, а тогда я была на седьмом месяце беременности, то подумала: «сейчас покажу им такой финал, какого они еще не видели!». И как резанула себя ножом по горлу  «Ф-Ф-У-Х!», даже слегка порезалась. После чего упала навзничь с таким энтузиазмом, что набила себе шишку. Следующие несколько дней я провела в госпитале, почти ничего не видя. Но самым важным для меня было ощущение стопроцентной отдачи. И еще десять процентов сверху – чтобы быть уверенной.

- Обычно мы воспринимаем ваше творчество через призму комического. Эти же две роли раскрывают вас с совершенно новой стороны.

- Я много смеюсь и не воспринимаю себя всерьез. Мое отношение к опере такое же. Ведь прежде всего это развлечение. Разумеется, при исполнении у вас должна быть страсть в сердце, но если вы можете и то и другое - замечательно. Существуют оперы как у Россини, очень жизнерадостные - почему бы не шутить? Нужно дать зрителям возможность и смеяться, и плакать. Так говорит музыка.

- Некоторое время назад мы встречались с Лорин.

- Правда? Она славная!

- В общем, мы хотели спросить ее о вас. Но этого не произошло, интервью оказалось слишком коротким.

- Вот ведь.

- Когда вы участвовали в «Евровидении» и достигли лишь определенного результата, что вы почувствовали? Скажите, серьезно ли вы отнеслись к самому конкурсу или то была шутка, очередной кунштюк?

- Конечно же, я подумала: «Какой хороший опыт!». Да, я расстроилась – делая что-то, я стараюсь выложиться на все сто процентов. Разумеется, я хочу побеждать всегда (жестами отрицает предыдущее утверждение – прим. авт.). Три дня спустя у меня было намечено выступление в Вене с «Дидоной и Энеем», нужно было оставаться собранной. Так что первой мыслью после финала было: «слава богу, всё закончилось! Сейчас я вернусь домой и к работе».

Знаете, я же останавливалась в этом самом отеле. Было чудесно. Здесь я повстречала многих интересных исполнителей со всей Европы. Да и сам факт пребывания в Москве очень будоражил. Еще очень приятным было внимание моих русских поклонников – вы самые замечательные! Даже лучше шведских фанатов. Когда мы вчера собрались неподалеку, мне принесли подарки. Было здорово просто поговорить – мне безумно интересна Москва, их «жизнь молодая», планы на будущее. Ведь в России постоянно что-то происходит. Я имею в виду, что в Швеции мы ровно и благополучно существуем уже сотню лет. Поэтому истории людей из Москвы, из России волнуют меня как ничто другое. Я очень благодарна этим молодым людям. И вам. Кстати, сколько вам лет?

- 24 и 29.

- «Боже мой!» (театрально восклицает на чистом русском – прим. авт.) Такие молодые, и вам интересна классическая музыка?

- Ага

- Просто если вы спросите молодежь в Стокгольме о музыке, они, вероятно, назовут какую-нибудь рок-группу, Леди Гагу…

- Например, Kent (популярная в Швеции рок-группа - прим. авт.)?

- Точно! Вы их слышали? Вообще-то они отличные музыканты. Мы знакомы лично. Суть в том, что когда я общаюсь с русской молодежью, они знают не только Чайковского, Рахманинова, но еще и Россини. Понимаете, они знают классику! Я очень впечатлена. Думаю так же должно быть в Скандинавии – там сейчас довольно туго с подобной музыкой. Поэтому им нужна я. Чтобы показать, что классика это не слишком «серьезно», а прекрасно и уж точно не скучно.

- Именно так. Когда смотришь ваши выступления, все время думаешь: «что же она сделает сейчас?!».

- Этого не знаю даже я. Случиться может что угодно.

- Скажите, хотелось бы вам сыграть роль вне оперы?

- Я хочу сыграть «бабу-робота» в следующем «Терминаторе» (смеется, демонстрирует соответствующие механические движения – прим. авт.), или стать супергероиней со способностями, как в «Людях Икс». К примеру, побыть Женщиной-Росомахой.

- Вы склонны к экспериментам! Возвращаясь к музыке: вы искали себя в джазе. Уже довольно давно вышел альбом с песнями кабаре. Что же дальше?

- Дело в том, что я еще никогда отдельно не записывала барочную музыку. Планирую записать барочный диск. Будет и диск с поп-музыкой. То есть барокко и попса (показывает жестом – «мухи отдельно, котлеты – отдельно», - прим. авт.). Не барокпоп. Впрочем, я знаю, что мои фанаты любят поп, им правда хочется купить подобный диск. Так что я делаю это и для них и для себя. Чтобы было весело.

- Прямо-таки Миссис Джекил, миссис Хайд. А сколько раз вы можете отжаться?

- Много (демонстрирует бицепс - прим. авт.). Накануне я была здесь в спортзале – он правда хорош, тем и занималась. Наверное… 30? Но потом мне надо чуть отдохнуть.

- Обычно мы представляем себе оперных див как весьма объемных дам. Считается, что масса тела помогает петь лучше.

- Я бы не сказала. Есть масса или нет – певцу должно быть удобно в своем теле, толстый он или поджарый. Тело – инструмент, и чтобы звучать, оно должно быть в соответствующем состоянии. Конечно, большинство думает, что если ты большой и толстый, то поешь громче и лучше. Это не так, голос идет из глотки, а не из живота. Хотя если вы видите человека хрупкого сложения, вероятно, он будет звучать соответственно.

- И последний вопрос. Какой совет вы бы дали молодым исполнителям? Тем, что еще в начале пути?

- Я бы сказала… (смотрит прямо в камеру – прим. авт.) И сейчас я обращаюсь к вам напрямую, молодые артисты, оставайтесь юными как можно дольше. Не искажайте свой голос, не пытайтесь сделать из него что-то. Это не нужно. Если вам 25 – звучите как двадцатипятилетние, а не пятидесятипятилетние. Будьте внимательны. Работайте очень и очень усердно – без этого ничего не выйдет. Я стараюсь вот уже 30 лет, это очень помогает.
Запись концерта смотрите по ссылке: http://www.meloman.ru/?id=5375&full=Y
http://www.kp.ru/daily/25985.4/2917343/