Парадокс в том, что именно сейчас наши кинематографисты усиленно заигрывают с публикой. Главный массовый кинозатейник Тимур Бекмамбетов регулярно выдает на-гора «Выкрутасы», «Елки» (самый успешный проект года), «Елки-2».
Местные киномастера шьют фильмы по старым проверенным на зрителе лекалам. В 2011-м выходят «Беременный» (Дюжев, повторяя приемчик Шварценеггера, обзаводится пузом), «Любовь-морковь-3», «Служебный роман. Наше время»… С успехом можно поздравить студию «Мельница» вместе с продюсером Сельяновым, наладившими конвейер по производству «мультбогатырей» и тем самым приучающими зрителя к мысли, что и в России есть анимация. Комедии лидируют, но и их сборы рушатся (третья «морковная любовь» собирает чуть ли не в два раза меньше, чем вторая). В связи с падением зрительского интереса нет надежды на продолжение проекта «Самый лучший фильм». Из относительно серьезного кино в десятку попадает лишь «Generation П» — прежде всего за счет фанов Пелевина.
Однако не все так однозначно. «Елена», показанная по «России», побила рейтинговые рекорды. Фильм посмотрел чуть ли каждый 10-й москвич. Повторилась история с «Островом», что свидетельствует о голоде аудитории по многосмысловому кино. Не стоит игнорировать и заслуг продюсера Роднянского, договорившегося с каналом о показе фильма в прайм-тайм. (У нас сложное кино пускают «пока все спят», после зубодробительной выволочки в «Закрытом показе».) Задача «показать фильм» сегодня оказывается много сложнее, чем «снять фильм». Не каждому продюсеру она по зубам. Ладно, если у тебя главный канал страны, тяжелая артиллерия в виде программной сетки плюс экономия на бесценном рекламном времени (во Франции, к примеру, приняли решение об отказе рекламы фильмов на телевидении, дабы у кинематографистов были равные условия в прокате).
Можешь показывать-рассказывать про Высоцкого на завтрак обед и ужин, стучать в висок рекламой и панегириками фильму про последнего героя пропавшей без вести гигантской страны. На «Высоцкого» в кинотеатры потянулась аудитория старшего возраста, впервые посетившая мультиплексы.
Можно ли говорить, что при таком ковровом промоушене сборы фильма покроют затраты? Вряд ли, доподлинно цифры затрат на производство и рекламу известны только продюсерам. Между прочим, наши новоявленные мейджоры не любят говорить о возвратности своих дорогостоящих проектов. Брать по 250 миллионов рублей у государства они не прочь, а вот отдавать… Даже глава Фонда поддержки кинематографии Толстиков разводит руками — не собираются.
Самыми памятными примерами выдувания миллионов в трубу оказались национальные блокбастеры во главе с михалковской дилогией «Утомленные солнцем-2» (бюджет «Предстояния» и «Цитадели» около $50 миллионов, сборы — 9 миллионов). Копродукция «Щелкунчик и Крысиный король» — $90 миллионов. В кассу вернулось $13,8 миллиона.
Помнится, у Довлатова меня удивила фраза: «Человек человеку — все что угодно… в зависимости от стечения обстоятельств». В пору выхода общества из спячки эта мысль вспоминается все чаще. Улица многоязыкая корчится в родовых муках смыслов, силится высвободиться из ряски цинизма, выпрыгнуть из марева апатии…
А одни и те же известные всей стране люди без устали меняют маски реакционеров на революционеров, мармеладные дивы размахивают белыми протестными розами. Обосновавшийся в Голливуде Владимир Машков, видимо, впечатленный взрывом Кремля в четвертой главе «Миссии невыполнимой», где он сыграл вместе с Томом Крузом, борется за процветание Урала с помощью региональной фракции «Единой России». Станислав Говорухин, переменив лозунг на «Так жить можно!», выдвинул в президенты Путина, «который так много времени отводит духовной сфере», будет «защищать права и свободы граждан». Для полноты чувств начитанный режиссер крепит державный спич цитатами из Солженицына и Пушкина. Многочисленные новообращенные звезды партхозактива надеются на дивиденды — постановки, роли, театры. Старательно вживаются в новые образы, рискуя разбрызгать самих себя. Забыт и завет мудрецов: «Этика и эстетика — неразделимое целое», и увещевания коллеги Иштвана Сабо, в «Мефисто» раскрывшем историю духовной деградации великого германского актера. Как не поразиться прозорливости Сокурова и Арабова в «Фаусте»: наши пластичные фаусты соблазнят любого дьявола.
И все же сегодня киноэкран разительно отстает от «улицы», не светит в конце туннеля. Или зоны — как в «Сталкере». Не призывает к «Покаянию», не говорит о том, как растворяется личность в номенклатурной кислоте, превращаясь в оборотня (на днях показали современный фильм Абдрашитова «Слуга» на эту тему, снятый 20 лет назад). Если и раздаются отдельные авторские голоса в отдельных раритетных картинах, они глохнут в невозможности быть услышанными.
Тем не менее среди важных событий года назову фильм Андрея Смирнова «Жила-была одна баба», многое объясняющую про моральный кризис настоящего, отраженный в черных безднах прошлого. Увидел ли фильм зритель? Посмотрел ли он картину о ментальной катастрофе — «В субботу» Александра Миндадзе? Боюсь, что и «Фауст» — подвижническая фреска Сокурова, история болезни современного общества — не будет увиден.
Между тем работы Сокурова, Звягинцева, Смирнова, Миндадзе оказались в сердцевине мировых тенденций. Главные знаковые фильмы года — монументальные высказывания о трагическом состоянии мира, об Апокалипсисе, растворенном в молекулах повседневности. Это и «Туринская лошадь» Белы Тарра, и «Древо жизни» Терренса Малика, и «Меланхолия» Ларса фон Триера. Впрочем, и этим картинам не улыбаются российские прокатчики — часть от части российского народа, требующие хлеба-зрелищ и не замечающие, как кривая зрелищ неуклонно сползает к линтусу. Уж и кинотеатральная развлекуха становится обременительной — хочется чего-то более расслабляющего, газированного беспроблемным теликом.
События последнего времени показали, сколь разительно увеличивается разрыв в обществе между всем «удовлетворенной» телевизионной массой и «могучей кучкой» отринувших имитацию как средство существования. Тот же разрыв происходит и в киносообществе самым неожиданным образом. Вдруг вынырнет из послушного болотца председатель оскаровского комитета Владимир Меньшов. В результате самого громкого кинематографического скандала года оскаровский комитет будет формироваться по другим, некелейным законам. Увы, на судьбе «Елены» это уже неотразится. Так же в свое время умеренные молчалины погасили оправданные надежды «Кукушки» и «Стиляг»
Уже в конце января мы узнаем, попала ли «Цитадель» Михалкова в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке».
Что же касается судьбы отечественного кино, то она непосредственным образом сплетена с судьбой страны, несбыточными надеждами на весну на нашей Заречной улице. С подспудным желанием вырваться из замкнутого круга «родной истории». С осознанием глубинной связи этики и эстетики. «С той поры, когда Россия начала думать, и до момента, когда разум ее помрачился под влиянием ни на что не похожего режима <…> все образованные, чуткие и свободомыслящие русские остро ощущали вороватое, липкое прикосновение пошлости». Это Набоков говорит о гоголевской эпохе…
10 успешных российских фильмов 2011 кинопрокатного года
«Елки» — $22,8 млн
«Три богатыря и Шамаханская царица» — $19,01
«Выкрутасы» — $12,44
«Бой с тенью-3» — $12,01 (прокат продолжается)
«Служебный роман. Наше время» — $11,82
«Самый лучший фильм 3-ДЭ» — $9,8
«Любовь-морковь-3» — $8,45
«Беременный» — $7,37
«All inclusive, или Все включено» — $6,1
«Generation П» — $4,38
Лариса Малюков
Hовая газета