Кино-2018. Версия Никиты Смирнова

«Сеанс» по традиции подводит итоги года после всех. Никита Смирнов вспоминает неожиданные встречи и влюбленности 2018-го, и беспокоится.
«Баллада Бастера Скраггса». Реж. Итан Коэн, Джоэл Коэн. 2018


«Первый раз?» — спросил соседа по виселице герой Джеймса Франко в «Балладе Бастера Скраггса». Все случается в первый раз — сегодня я пробую подвести итоги года.



Главные фильмы

«Баллада Бастера Скраггса». Вестерн теперь переизобретают по три раза за год, но только Коэнов ведет, выражаясь словами агента Альберта Розенфилда из «Твин Пикс», «метода, в основе которой — любовь». Стоит вспомнить и Роберта Митчума, который говорил: «Я знаю два способа актерской игры: на лошади и без». То же самое в этом году стало окончательно ясно про режиссуру братьев.

«Моего брата зовут Роберт, и он идиот». О времени и философии в фильме Грёнинга сказано уже многое. Но стоит добавить, что если «Джерри» среди диалогического кино — это средняя школа, «Прирожденные убийцы» — старшие классы, «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» — университет, то «Брат Роберт» тянет на кандидатскую.

«Первая реформатская церковь». Пример строгости. Пол Шредер заканчивает свои поиски трансцендентного и расписывается в собственном бессилии. Само это признание становится предметом чистого кино. Фильм об умирающем пастыре я смотрел на ММКФ, куда сам Шредер должен был приехать, но сказался больным — отчего и за него, и за героя, тоже занятого в фильме безответным поиском, было тревожно вдвойне.

Другие. «Дикая груша» Нури Бильге Джейлана; «Дом, который построил Джек» Ларса фон Триера; «Зама» Лукресии Мартель; «Зимние братья» Хлинюра Пальмасона; «Классический период» Теда Фендта; «Процесс» Сергея Лозницы; «Пылающий» Ли Чхан Дона.


«Антропологческий телевизионный миф». Реж. Мария Елена Бертино, Дарио Кастелли, Алессандро Гальярдо. 2012


Неожиданная встреча. «Антропологический телевизионный миф». Фильм 2012 года составлен из found footage маленького итальянского телеканала 90-х. Почти все репортажи — по пустяковым поводам: смотрите, как бедно живет эта семья; в мэрии прошло очередное заседание — решено принять решение на следующем заседании. Скоро понимаешь, что следить надо не за людьми в кадре, а за самой камерой, которая проявляет человеческие интенции и творческие амбиции. Фильм завершается практически любовной сценой на танцполе: камера оператора вступает в безмолвный диалог с эффектной женщиной. Страсти в реальном времени (так Кешиш снимал танцы в «Мектубе») разогреваются до сверхкрупного плана, от которого испытываешь неловкость.

Влюбленность. «Иванов» Дмитрия Фальковича. Недошедшее письмо из начала 2010-х, когда для беглых бизнесменов и догоняющих следователей был еще открыт маршрут «Москва-Киев». С тех пор не только граница закрылась, но и всё остальное «по какой-то трубочке утекло в какую-то дырочку». «Иванов» отлежался на полке, и стал лучшим из возможных фильмом-оглядкой на эпоху.



Русскоязычные фильмы

Российские фильмы в этом году расторопны не только в родном прокате, где уже законодательно размечена народная тропа, вокруг которой расставлены мины для вражеских фильмов от «Смерти Сталина» до «Паддингтона 2». Отечественное кино, поддержанное Минкультом, широко шагает по главным фестивалям и собирает награды. (Дичь года — твит Минкульта, поздравляющий нас с «Летом» в Каннах.) Однако на тех же фестивалях был слышен и альтернативный голос — он говорил на русском, но не был российским по прописке.


«Процесс». Реж. Сергей Лозница. 2018


Если раньше это фактически солировал Сергей Лозница (в этом году он отметился фестивальной трилогией «Донбасс» — «День победы» — «Процесс»), то теперь он не одинок. В 2018-м русское кино приходит из Франции («Сын» Александра Абатурова), Казахстана (сюжетно московская «Айка» Сергея Дворцевого), Риги («Свидетели Путина» Виталия Манского) и Лондона («Иванов» Дмитрия Фальковича дебютировал на «Духе огня»). «Айка» так и не добралась до проката, а «Процесс» и «Сын» отважился показать только Виталий Манский, чьи «Свидетели Путина» и вовсе шли в онлайн-кинотеатре одним днем. Что это: граница на замке? необходимая дистанция? подзабытая мечта о global Russians? Невозможно отрицать: мы все чаще видим выдавленных вовне художников, и все чаще беспокоимся о судьбе тех, кто остается. Кирилл Серебренников год под домашним арестом, Александр Шейн, Сергей Соловьев и Александр Сокуров попадают в новости о прокурорских проверках. Оставшийся без работы Александр Расторгуев погибает в авантюре. И если следствие признаёт в Олеге Сенцове соотечественника, его дело — тоже проблема российского кино.

Для меня фильмом года во всем русскоязычном кино стал «Процесс». Со времен «Счастья моего» Лозница описывает Россию в терминологии рекогносцировки, но в «Процессе» он отказывается от авторской речи и показывает практически непотревоженный архив советского показательного процесса — тем самым раскупорив капсулу времени и позволив времени и месту описывать себя в терминах сталинского судилища. Читаешь макабрические обстоятельства дела Сенцова (DVD с фильмом «Обыкновенный фашизм» как доказательство симпатий фашизму) и дела Серебренникова («деньги дали, спектаклей не было»), и понимаешь: драма российского режиссера в 2010-е становится судебной.

Автор
Никита Смирнов
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе