В Сочи стартовал XVI Международный фестиваль искусств.
Фото: пресс-служба Русского концертного агентства/Алексей Молчановский
Оперный певец Ильдар Абдразаков посоревнуется с Федором Шаляпиным, скрипач Вадим Репин сыграет для своей супруги — танцовщицы Светланы Захаровой, а герои Константина Симонова выйдут на музыкальную сцену. Ежегодный Международный фестиваль искусств в Сочи впервые проходит в новых геополитических реалиях, но в программе по-прежнему есть и всемирно известные имена, и громкие премьеры. Впрочем, главным героем смотра был и остается его основатель Юрий Башмет, верный своей страсти к жанровым экспериментам, однако не забывающий баловать публику давно любимым. «Известия» делятся первыми подробностями из Зимнего театра.
Дон Жуан и домра
Концерт-открытие традиционно становится одним из ключевых событий фестиваля — как музыкальным, так и светским. Весь сочинский бомонд считает своим долгом поприветствовать маэстро Башмета и его музыкантов, а заодно и приобщиться к новейшим стилевым и жанровым поискам, которые Юрий Абрамович так любит. Причем раз за разом ему удается сочетать в программе гала-вечера хиты академического репертуара и премьеры наших современников, да такие, что зрители аплодируют не меньше, чем классикам. Но именно в этом году последовательность сочинений обрела неожиданную (хотя, может, и не предполагавшуюся самим маэстро) концептуальность.
В качестве приветствия Башмет и «Солисты Москвы» сыграли увертюру Моцарта — но какую! К опере «Дон Жуан». И мрачные начальные аккорды — тема неумолимого рока (в опере она символизирует Командора) — настраивали отнюдь не на веселый лад. Следом прозвучали две арии Россини и Моцарта в благородном, изысканном исполнении сопрано Елене Гвритишвили, и это было наслаждение умиротворенностью и красотой. А дальше настал черед совсем нового сочинения Кузьмы Бодрова — Lento, quasi sarabanda и Presto — для домры и струнных. Солирующий инструмент, ассоциирующийся с русской народной музыкой, здесь трактован нетипично, и поначалу даже кажется, что звучит мандолина. Эти постоянные мерцания, колебания между русским и европейским, а также между лирической меланхолией и стремительным движением — самое ценное, что есть в пьесе.
Бодров — постоянный автор Башмета. Как и Александр Чайковский, у которого Кузьма учился в консерватории. И вот в программе концерта творчество профессора и ученика встретилось. Завершила первое отделение мировая премьера — каприс для трех фортепиано и оркестра на темы Рахманинова, виртуозное и подчеркнуто несерьезное жонглирование рахманиновскими мотивами.
Привет Рахманинову от Чайковского
Отвечая на вопрос «Известий», Александр Чайковский с иронией прокомментировал выбор необычного состава исполнителей.
— Я не знаю, чья это была идея, чтобы в сочинении звучало три рояля, но точно не моя — я бы такое извращение не придумал. Три рояля чисто технически бывает сложно найти в одном зале, да еще чтобы они все были хорошие, — отметил композитор.
Но в Зимнем театре рояли нашли — видимо, достойные — и за каждый посадили прекрасного пианиста: это были Ксения Башмет, Дмитрий Маслеев и Ю Фень. Участие тайваньской исполнительницы в этом чисто русском ансамбле может показаться странным. Но, как заверил «Известия» Дмитрий Маслеев, никаких проблем с взаимопониманием не было.
— У нас было всё хорошо. Впрочем, тут само произведение сразу настраивает на правильный позитивный лад и всё у всех получается, — поделился музыкант.
Вещь эта действительно забавная — особенно когда вступает ударная установка и возвышенные рахманиновские темы вдруг заносит в танцевальном угаре. Однако начинается сочинение с долгих колокольных аккордов. Рахманинов действительно любил это, но Александр Чайковский умножил колокольность, довел ее почти до абсурда, и получился набат. На этом фоне последующее веселье и фейерверк хитовых цитат выглядели как самообман. Публика, впрочем, радовалась и неистовствовала.
А у реки
Смысловой кульминацией вечера стал прозвучавший во втором отделении «Стикс» Гии Канчели — одно из главных сочинений в альтовом репертуаре Юрия Башмета. Маэстро играет его нечасто (это связано еще и с огромным составом — нужен симфонический оркестр, хор), и потому каждое такое исполнение — событие. Но тот факт, что именно в этом году решено было поставить это произведение в программу сочинского фестиваля, выглядит неслучайным. Стикс — мифическая река, через которую лодочник Харон переправляет души умерших в Аид. И опус Канчели — он, в общем-то, как раз о человеке (а может, человечестве), оказавшемся на краю вечности.
Жаль только, что сорвался один из самых долгожданных тандемов фестиваля: дирижировать «Стиксом» должен был Валерий Гергиев, и его портрет красовался на афише гала-концерта вместе с башметовским. Но в итоге он не приехал, а заменил его Алексей Рубин. И, надо признать, справился он прекрасно.
Было и еще одно изменение в программе: не прозвучало запланированного «Мира на земле» Шенберга. И остается только гадать, отказались ли по техническим причинам или решили, что актуальные коннотации тут будут чрезмерными.
Но и по исполненным вещам понятно, что Башмет, будучи большим художником, даже в таких, казалось бы, пестрых и ни к чему не обязывающих программах размышляет о судьбе мира, не забывая при этом радовать публику любимыми произведениями и потенциально хитовыми новинками. Получается на ура, так что в финальной стоячей овации можно даже не сомневаться.
Вообще складывается ощущение, что именно в этом году организаторы решили сделать всё по максимуму, назло всем обстоятельствам, собрав такую программу, чтобы ни о каких санкциях никто даже не думал.
Живые
Среди главных событий смотра — сольный концерт Ильдара Абдразакова, приуроченный к 150-летию Федора Шаляпина. Арии, песни и романсы из репертуара великого баса певец исполнит в сопровождении оркестра «Новая Россия», и это смелая заявка, как будто продолжающая недавний выход Абдразакова в La Scala. В разгар антироссийской истерии наш бас покорил европейский бомонд в партии Бориса Годунова — той самой, в которой блистал век назад в той же Европе Шаляпин.
Большая международная карьера и у других участников фестиваля — скрипача Вадима Репина и танцовщицы, его супруги Светланы Захаровой: они выйдут на сцену Сочи 20 февраля вместе с премьерами труппы Большого театра. Наконец, ближе к концу смотра, 23 февраля, в Зимнем театре ждут Теодора Курентзиса и его коллектив musicAeterna. Видимо, репутация Юрия Башмета и статус мероприятия таковы, что даже столь западно ориентированные артисты ради выступления в Сочи готовы пойти на риск навлечь на себя критику западных СМИ.
Традиционно сильная у Башмета и театральная составляющая. Как и в прежние годы, не обойдется без премьерной музыкальной постановки — на этот раз сочинская публика увидит «Живые и мертвые» по Константину Симонову (автор музыки — Валерий Воронов). Ну а что еще показывать в нынешнее время, как не пронзительное произведение на военную тематику? Спектакль поставлен совместно с Центром театра и кино под руководством Никиты Михалкова, и хотя сам Никита Сергеевич в Сочи не приедет, организаторский и творческий тандем двух мэтров представляется очень перспективным.
Помимо этого, будет две сценические фантазии по мотивам классических опер — «Евгения Онегина» Чайковского и «Волшебной флейты» Моцарта. В этом плане Юрий Башмет опять-таки верен себе. Но в чем он нарушил традицию, так это в спектакле-открытии смотра. Впервые за многие годы в нулевой день фестиваля показали не фантазию на тему «Маленького принца» — «Не покидай свою планету», а премьеру прошлого года «Кроткая» с Сергеем Гармашем в главной роли. Впрочем, без бенефиса Константина Хабенского зрители всё равно не останутся — он завершит весь фестиваль.