"На свете - оттепель - лужи, облака, озера синего неба... И еще на свете война": Неизвестные письма Елены Благининой, не вошедшие в двухтомник поэтессы

Не в первый раз мы вспоминаем Елену Александровну Благинину.
Елена Благинина. Из дневника, лето 1977 года: "Возилась с вареньем. Я люблю эту работу. И вообще люблю припасы: их многоцветие, запахи..." 
/ turgenevmus.ru


Ее стихи знакомы нам с детства, но о трудной жизни поэтессы читатели ничего не слышали. А судьба отняла у нее ребенка, мужа, братьев...


Осенью 1941 года Елена Благинина оказалась в эвакуации в уральском Красноуфимске. Устроилась разъездным репортером в районную газету.

Вокруг были холод, голод, одиночество. Лишь один человек в редакции проявил к ней участие. Его звали Климентий Борисов. Они подружились.

Кстати, Елена Благинина - красивая, яркая женщина - умела дружить с мужчинами, не опускаясь до флирта. И с какими мужчинами! Ее друзьями были Борис Пастернак, Андрей Платонов, Лев Кассиль, Генрих Эйхлер, Михаил Матусовский...

В начале 1942 года Климентия Борисова призвали. Благинина писала ему на фронт и молилась, чтобы он вернулся. И он вернулся. После войны стал литератором. Бережно хранил письма Благининой.

В двухтомник поэтессы эти письма, увы, не вошли.



Избранное

Посидим в тишине
Мама спит, она устала...
Ну, и я играть не стала!
Я волчка не завожу,
А уселась и сижу.
Не шумят мои игрушки,
Тихо в комнате пустой,
А по маминой подушке
Луч крадется золотой.
И сказала я лучу:
- Я тоже двигаться хочу.
Я бы многого хотела:
Вслух читать и мяч катать.
Я бы песенку пропела,
Я б могла похохотать...
Да мало ль я чего хочу!
Но мама спит, и я молчу.
Луч метнулся по стене,
А потом скользнул ко мне.
"Ничего, - шепнул он будто, -
Посидим и в тишине!"
* * *
А война могла бы и не быть!
А жена могла бы и не выть!
А невеста жениха не ждать!
А младенец сиротой
не стать!
Божья Матерь на крик
не кричать!
Ангел смерти Азраил -
не молчать,
В огненные трубы
не трубить!
А война могла бы и не быть!..
Requiem
За окнами сосны шумят
вековые.
Там снег по колено,
Там очень темно...
Умершие
Входят в мой дом
Как живые,
Садятся за стол,
Наливают вино.
Все в сборе как будто...
Ну, что же, я рада -
Родные мои у себя
За столом:
Вот этот не выстоял
У Сталинграда,
А этот - под Псковом,
А тот - под Орлом.
А этот - с английскою
трубкой
В кармане.
Достань же ее
Да набей табаком!
Он с мужеством кротким
Погиб в Магадане -
В бараке холодном,
Под грубым мешком...
А этот! Мальчишка
Со школьной скамейки.
Как взяли такого?
Нет! Ты погляди:
Артерия бьётся
На худенькой шейке,
И сердце, как перепел,
В слабой груди.
Куда ты годишься,
Бездомная птаха?
Что доблесть твоя
Перед этой войной?
Ты в первом бою
Задохнулся от страха.
А умер уж после...
Видать, от взрывной.
А этот - разведчик,
Поэт, заводила,
Прошедший сквозь грязь,
Сквозь кровавую тьму.
Погибель за ним
Неустанно ходила,
А путы расставила
Дома ему...
Да что ж это!
Нет никого и в помине!
За окнами - ветер,
Там очень темно.
Под светом неярким
Играет в графине
Тяжелое, терпкое
Жизни вино.
Девочка на бульваре
Через верёвочку скакала,
Была невзрачна и мала,
Но так сверкала,
Так сверкала,
Как будто бабочка мелькала
И всё смыкала-размыкала
Свои воздушные крыла.
* * *

Тишину, сынок, не губи,
Что наотмашь бросаешь
дверь?
Тишину не губи... люби...
Ведь как сказка она теперь!



Письма на фронт

Елена Благинина- Климентию Борисову

3 мая 1942

Родной мой, как рада была я получить наконец от Вас звук... Сегодня долго ходила по бережку, глядела на красную огромную луну и думала, как было бы хорошо, если бы рядом были Вы. Вы были бы мне рады. Вы мне обязательно сказали что-нибудь хорошее, и мне было бы не столь уж грустно.

Лена.


23 мая 1942

Я так привыкла, что и не жду хорошего и не думаю о нем. Правда, за время нашей с Вами разлуки я успела здорово сдать. Но и это меня мало трогает - я не боюсь даже окончательного увядания - самого страшного периода в жизни женщины. Я никогда не страдала от внешней некрасивости. Это мне никогда не мешало... Вы сильно помогли мне в изгнании. Помогли первым. И ... последним. Тем дороже.

Обнимаю Вас.

Лена.


21 февраля 1943

У меня тихо, почти никто не ходит - я все одна да одна. Вчера пошла (вытащили насильно) в гости, после трех рюмок захмелела... Вела себя, наверное, глупо - от стеснения душевного... Был Андрей Платонов. Он совсем напился. Шли долго вместе. Я его проводила до дому. Он очень убивался о сыне - умер от туберкулеза. Я плакала о чужом этом ребенке, оставшись одна под фонарями.


28 февраля 1943

Пятый день гаснут и не курятся папиросы. Не Вы ли скучаете обо мне? Наверное, Вы, потому что Вы самый верный, самый близкий мне человек, коему уже безразлична моя "краса". Пережила суровую подвальную зиму. На свете - оттепель - лужи, облака, озера синего неба... И еще на свете война.


15 октября 1943

Когда пойдут холодные дожди, станет особенно грустно, потому что буду думать о Вас, обо всех вас, о ваших окопах, о тяжких шинелях, о мокрых ночевках... Вы, я знаю, привыкли, да все-таки жалко мне очень всех вас... Помните, как Вы дали мне керосинку и оставляли табачку и добрыми глазами жалостливо глядели на меня и пожалеть боялись. Правильно, что боялись! Ну живите, живите, как можно упорнее.

Ваша Лена.


Дата

120 лет назад, 27 мая 1903 года, в селе Яковлеве Мценского уезда Орловской губернии родилась Елена Благинина.


Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru

Автор
Дмитрий ШЕВАРОВ
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе