Весь мир в монастырь

Кальвинизм – самое строгое течение в протестантизме, а его основатель, Жан Кальвин, прославился жестокими реформами в Женеве. 

Искоренение пьянства, проституции и ереси, создание полноценных правил жизни горожанина, которые нельзя было нарушать. Жестокие реформы и насаждение протестантской этики были жизненно необходимы Женеве. Это было ясно тогда, в Женеве XVI века, грязной, пьяной, разноликой и богатой. И это ещё более ясно сегодня: реформы оправдались.

Жан Кальвин открыл двери монастырей не для того, чтобы выпустить монахов оттуда, а чтобы загнать всех людей в монастырь. Так говорил о Кальвине Вольтер. Вполне оправданно: к концу 1550-х в городе перевелись театры, зеркала и роскошь — её демонстрация, демонстрация достатка, особенно чрезмерного, запрещалась. Однако ко всему этому привели не завоевания и не указы королей и герцогов. К этому привела женевская демократия. Все реформы Жана Кальвина проходили через голосование Генерального собрания граждан. И что самое характерное, в первый раз, когда Кальвин в 1530-х пытался провести реформы, его выгнали. Тогда на выборах победили противники реформатора. Но через примерно 20 лет граждане сами призвали Кальвина вернуться, а он, не желая этого, но видя в необходимости возвращения в Женеву божий промысел, вернулся. А когда вернулся, принёс меч для прежнего образа жизни средневекового торгового города.


Наставление в христианской вере, Женева, 1559



Кальвин и Европа XVI века

Кальвин личность крайне противоречивая. Как и все великие, впрочем. В Интернете и книгах можно найти как крайне положительные, даже хвалебные описания Жана Кальвина, так и негативные, вплоть до сравнений с Гитлером. Но давать одностороннюю оценку такой личности нельзя, к тому же нельзя не учитывать контекст времени. Вполне возможно Кальвин прибегал к жестокости просто из-за того, что в средневековой Европе не было других методов, и жестокость была единственным выходом.

Вдохновившись идеями Лютера, Кальвин подчинил всю общественную жизнь библейским принципам. Благодаря этому Женева стала европейским центром реформации, а последствия реформ Кальвина видны не только в Женеве, но и во всей Швейцарии. В Европе XVI века Женеву называли «протестантским Римом», а Кальвина «Женевским папой», диктатором и тираном города. Но последнее, конечно, натянуто. Современники не вдавались в подробности. Главное то, что оба раза, когда Кальвина звали в Женеву (1536?1538, а затем в 1541 году), он не рвался властвовать, а делал то, что считал должным.


Собор святого Петра, где проповедовал Кальвин. Главный собор Женевы


Ещё в бытность свою молодым теологом и юристом, любящим уединённую работу в личном кабинете, француз Кальвин оказывается в Женеве в 1536 году. Заехав проездом в этот город, он остаётся там после уговоров будущего друга Гийома Фареля. Фарель тогда — предводитель Реформации в этой части конфедерации.



Сердце как жертва Богу

К своему приезду в Гельвецию Кальвин уже приобрёл известность благодаря «Наставлению в христианской вере». Фарель же нуждался в поддержке, Реформация шла медленно. В 1538 году оба друга были изгнаны из Женевы по решению городского совета. Кальвин спокойно осел в Страсбурге и не рвался обратно. Через некоторое время горожане поняли, что поддержание порядка невозможно без реформ, которые были бы адекватны ситуации, поэтому начали просить Жана Кальвина вернуться назад. Тот говорит друзьям, что «предпочел бы не ехать в Женеву», добавляя: «Но поскольку я знаю, что я себе не принадлежу, я приношу моё сердце как искреннюю жертву Богу».


Гийом Фарель. Портрет Теодора Беза. 1580 год


Слова выражали жизненную позицию, были девизом Кальвина. Под стать им — эмблема реформатора: протянутая к Богу рука и слова: «искренне и с готовностью». Как и в первый раз, в своём втором визите в город Кальвин видел Божью волю. Вернувшись, ревностно относившийся к заветам Писания, можно сказать, будучи фундаменталистом, Кальвин начинает продавливать через совет города законы и правила, уподоблявшие Женеву буквально «Граду Божьему». Написано в Библии, что не должно стремиться к нарядности в одежде и украшательству себя через причёски — значит, надо регламентировать порядок в том и другом. Указывается на смехотворство как недостойное занятие — надо прописать ориентиры для граждан и по этому поводу. Для Кальвина не существовало границы между церковной и гражданской жизнью.



Очищение от пороков

Из таких взглядов Кальвина и вышли реформы следующих лет: введение судебного наказания за нарушения порядка Божьего, как он его понимал: за танцы, игру в карты по воскресеньям, постоянное пьянство в тавернах, за бранную ругать и проклятия, ворожбу и гадания и т. д. Запрета не избежали и театральные представления, столь любимые женевцами.

Одними из первых под праведный меч реформ попали кабаки — рассадники пьянства и разврата. Вместо них в Женеве открыли городские питейные заведения, они должны были стать местами общения для горожан, но при этом не быть центрами греха. Для этого был сформулирован чёткий перечень того, что можно делать в этих заведениях, а что нельзя: пьяные клятвы и песни, драки и сальные шутки, танцы и непристойность были заменены духовными разговорами с лежащими рядом Библиями. Карточные игры были разрешены, но с оговоркой: не более часа. Перед едой и выпивкой — молитва. А для того, чтобы все правила поведения соблюдались, появились официанты. В их обязанности в том числе входило наблюдать за соблюдением правил и делать замечания нарушителям. Отдых в новом женевском стиле заканчивался в 9 вечера, после чего все горожане должны были отправляться домой трезвые и ложиться спать.


Кальвин на смертном одре


Всё это кажется смехотворным современному человеку, но какова была Женева до Кальвина? Богатый город с населением больше 10 тысяч человек, приехавших со всей Европы. Обратная сторона богатства и большого для средневековой Европы населения — богатая вечерняя и ночная жизнь с её развлечениями. Причём развлечения были, как правило, далеко не мирными. Пьяные дебоши были в порядке вещей. Одним из распоряжений Городского совета был запрет для священников и монахов посещать район красных фонарей. Светский запрет для духовных лиц, которым и так подобное запрещено. Насколько испорчены были простые горожане, если даже священники позволяли себе распутство? Подобное тормозило развитие города, реформация предлагала выход не только духовный, но и экономический, но об этом позже.

Видя развивающееся гниение города и скорый коллапс подающего надежды торгового центра Городской совет пришёл к тому, что перемены необходимы. Проект изменений Кальвин предлагал ещё в первый свой визит в Женеву. Совет начал упрашивать реформатора вернуться, и у него это получилось. Теперь же от горожан также требовалось публично исповедовать свою верность Евангелию и Христу. В противном случае — изгнание.


Портрет молодого Жана Кальвина, Библиотека Женевы


Не всем нравилось такое положение дел. Резкая смена стиля жизни, привычек никогда не вызывает единодушного одобрения. Были ли оправданы применявшиеся меры или же это была теократическая диктатура, попиравшая свободы граждан? Опять же уместно вспомнить исторический контекст. Повсюду в Европе того времени пылали костры инквизиции, идеи Реформации требовали не меньших жестокости и усилий. Реформы духовной и светской жизни, склад которых утверждался тысячу лет, были невозможны без радикальных мер по установлению новых идеалов и норм.



Сожжение еретика

Сожжение на костре испанского теолога и учёного Сервета — одно из тех событий, которые часто ставят в вину Кальвину. Говоря об этой истории, повторимся, что смертная казнь для Европы XVI в порядке вещей. С 1542 по 1546 год в Женеве было казнено 58 человек. Эпидемия чумы, захватившая Европу в 1540-х, требовала особых мер по предотвращению распространения инфекции, и 34 человека были казнены по обвинению в заговоре и колдовстве (стали жертвой мнения о связи эпидемии с заражением дверных ручек).


Кальвин запугивает людей во время проповеди в церкви


Казнь Сервета не была связана с эпидемией. Его, изучавшего малый круг кровообращения, изображают мучеником науки подобно Джордано Бруно, а Кальвина — фанатиком, расправившимся с инакомыслящим гением. Но мало говорят о том, что Сервет ещё до прибытия в Женеву был объявлен еретиком. И не за свои исследования, а за отрицание учения о Троице, что для того времени страшное святотатство.

Сервет долго спорил с Кальвином, но за первым только больше утвердился статус еретика. Более того, Сервет поступил неразумно, явившись в Женеве на службу, которую вёл Кальвин. Прихожане этого не стерпели и задержали его, а Городской совет приговорил Сервета к сожжению. Перед казнью Кальвин встречался с Серветом, просившим о снисхождении в наказании, и предлагал ему отречься от своих взглядов. Последовавший отказ привел к логическому результату — сожжение состоялось. Кстати, в Женеву он приехал к ярым противникам Кальвина. Так что вторым мотивом сожжения могла стать политика.


Мигель Сервет


Достижение материального благополучия города Кальвин видел в развитии предпринимательства, трудовой протестантской этики и банковского дела. Яркий учитель и сильный проповедник разработал простые и понятные правила рабочей этики, которые активно проповедовал среди своих прихожан. Главный постулат: все принадлежит Богу — работа, имущество, жизнь. В центре всего для верующего человека должен находиться Бог, поэтому лень в работе — знак неуважения к Нему. Давать деньги в долг под проценты — это пример правильного управления, обратное же — расточительство. В то же время, правильно распоряжаясь имуществом, стремясь к получению дохода, следует быть сдержанным в расходах, не допуская лишнего.

Отражение личного аскетизма Кальвина можно увидеть через много веков в подходе к бизнесу и у современных швейцарцев. Ну и в целом, глядя на современную Швейцарию, мы видим, к каким плодам привело учение Кальвина.



Реформация как ключ к благополучию

Но зачем всё это было нужно с материальной точки зрения, а не с духовной? Кальвин видел, что достичь материального благополучия город может только развитием предпринимательства, банковского дела и, в скорее духовном плане, трудовой протестантской этики. Выдающийся проповедник и теолог разработал простые и ясные правила рабочей этики, которые активно проповедовались и насаждались. Главное: всё принадлежит Богу — работа, имущество, жизнь человека.


Реформаторы Женевы. Гийом Фарель, Жан Кальвин, Теодор Беза, Джон Нокс. Стена реформаторов, Женева


В центре мира — Бог. А так как работа тоже принадлежит ему, то лень на работе — неуважение к Нему. Деньги в долг под проценты — хорошо, так как ты не расточаешь Божье имущество, а правильно им управляешь. Но правильно распоряжаясь временем и имуществом, богатея, не следует допускать излишества, расточительства. Через века все эти вещи до сих пор можно увидеть у современных швейцарцев в их подходе к бизнесу и жизни.

Автор
Сергей Алумов
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе