Если же учесть, что отменную творческую «подзарядку» устроил гостям перед концертом на оркестровых репетициях маэстро Аннамамедов, то ничего другого каждому из них просто не оставалось, как попеть в своё удовольствие на полную выкладку. Так они, не сговариваясь, и поступили. Лёгкой участи для себя никто не искал. Выходили на сцену Собиновского зала с тем, что в цене у знатоков оперы хоть в Италии, хоть в Америке. Поочерёдно, а в финале в попурри на пять персон доказывали, что лауреатские звания на международных конкурсах просто так не дают.
Солист «Новой оперы» Хачатур Бадалян с бесподобной лёгкостью исполнил два номера из коронного собиновского репертуара – балладу Герцога из «Риголетто» и арию Вертера. Стипендиат фонда Архиповой, аспирант Московской консерватории, ученик Владислава Пьявко Сергей Спиридонов (он самый старший в компании – ему 33) и ещё один солист «Новой оперы» – питомец Зураба Соткилавы – Сергей Тужик по-братски поделили между собой две арии Каварадосси из оперы «Тоска». На вкус автора этих заметок, их голоса соотносятся, как сверканье стального клинка и солнечные блики в речной струе. Но проигравшего в том поединке, наверное, не могло бы назвать ни одно конкурсное жюри.
Самый именитый в пятёрке Август Амонов – он уже пел и в «Метрополитен», и в Национальной опере Великобритании, и в Гранд-Опера, солист Мариинки, обладатель звучного драматического тенора, тоже темперамента не экономил. После сцены и канцоны Ричарда из «Бал-маскарада» рванул почти неисполняемый в концертах трагический плач Федерико из оперы «Арлезианка» Франческо Чилеа, композитора, известного больше у себя на родине.
Солист «Геликон-оперы» Василий Ефимов удивил своим репертуаром даже маэстро Аннамамедова. В один миг стал Василий любимцем публики, с изысканным шармом исполнив на немецком языке сладкозвучные куплеты Баринкая из оперетты «Цыганский барон». А затем, впервые в Ярославле, спел щедро изукрашенную колоратурой арию графа Альмавивы из «Севильского цирюльника». Когда зал от души поблагодарил смельчака, дирижёр нашёл нужным взять слово для ремарки. Повернувшись к зрителям, объяснил, почему ария в концертах почти не исполняется:
– Догадались, почему? Она же трудности невероятной…
– Я только что спел в «Новой опере» партию из собиновского репертуара, – первым делом сообщил в интервью «Северному краю» самый молодой в «Параде теноров» двадцатипятилетний Бадалян, – Лоэнгрина в опере Вагнера. До Собинова лирические тенора эту партию не пели. Пришлось книжки почитать. Сила его героя не в рыцарской доблести, а в обаянии его молодости и чистоты. Таинственный рыцарь Собинова искал то, что только и могло спасти его от одиночества и неприкаянности: любви и понимания. Это было по-собиновски. Лучший российский тенор пел душой, одними тембрами голоса мог выразить любые оттенки чувств. Но всё у него, конечно, началось с Ленского. Очень здорово, что теперь напоминает о том трепетная пластика его бронзовой фигуры с крылаткой на плече у входа в филармонию. Незримое присутствие великого артиста сегодня придавало мне силы на концерте. В зале имени «певца любви, певца своей печали» мы сфотографировались на память о «Параде теноров».
Северный край