С божеством без вдохновенья

В Москву приехал Эннио Морриконе

Итальянец Эннио Морриконе не нуждается в представлениях. Его имя парит над кинематографом. Без него невозможно представить ни жанр спагетти-вестерна, основанный им на пару с Клинтом Иствудом, ни творчество Серджо Леоне, ни музыкальный ряд к голливудским блокбастерам, созданный композитором после того, как, прославившись в Европе, он подался в Америку. На прошлой неделе синьор Морриконе посетил Москву с концертом и побеседовал с корреспондентом "Итогов".

- В Москве вас встречают как немногих. А вам здесь нравится?

- Россия - огромная страна, и я интересуюсь ею, причем не только как турист, но и как профессионал. Люблю ваших композиторов с их размахом - Корсакова, Глинку, великую русскую школу.

- Но вы сами пишете другую музыку - киношную. Вы свободны в том, что делаете, или фильм жестко диктует свои условия?

- Разумеется, главное для меня - кадры, эпизоды, монтаж, ритм, колорит... Но разные композиторы могут сделать и разную музыку для одного и того же фильма. У каждого своя техника, свои находки и фантазия. Отдельные части и эпизоды могут решаться в различных стилях. Наконец, есть контракт с режиссером, план работы. Так что кинокомпозитор не совсем Господь Бог.

- Возьмем музыку к фильму "72 метра" Владимира Хотиненко. Что там подсказывало вам мелодии?

- Я словно сам пережил ту трагедию, которую вынесла ваша нация. Атомная субмарина, застывшая на глубине моря, и ее погибший экипаж стояли перед глазами. Режиссер Хотиненко предложил свою интерпретацию этой истории. Он попытался рассказать историю моряка, которому удалось спастись. Эта версия не соответствует фактам, но в таком виде фильм давал надежду аудитории. Я с удовольствием согласился поработать.

- А почему отказались сотрудничать с Квентином Тарантино?

- Ну что вы! Это слухи. Я никогда не отказывался работать с Tарантино, и ему моя музыка нравится. Я собирался отметиться в его последнем фильме "Бесславные ублюдки", но уже был ангажирован на Baaria. К сожалению, пасьянс не сложился, но виной здесь только время. Я должен был лететь в Канн, у меня было всего два месяца... Если бы в сутках имелось на несколько часов больше, все бы получилось. А искать подтексты ни к чему, просто и в жизни, и в искусстве важен правильный расчет.

- А как же вдохновение?

- Вдохновение есть, вдохновения нет... Тут надо договариваться о терминах. Вы какой смысл в это вкладываете? Вдохновение ведь можно понять как слово из лексикона романтичных дамочек, которые, слушая мелодию Беллини, скажут вам, что композитор был вдохновлен свыше, ему ангел сел на плечо. А есть техника, талант и четко поставленная творческая задача.

- В молодости вы увлекались авангардом. Почему в итоге пришли к оркестровым звучаниям?

- Я все еще интересуюсь авангардом. Но эксперименты в жизни отдельного художника имеют предел. Вы учитесь, но затем должны заставить аудиторию влюбиться в то, что вы делаете, заставить себя понять. Вот я и начал поиски в других направлениях. И задумался, скажем, о том, как использовать в саундтреке вой койота, как это было в фильме "Хороший, плохой, злой"... Послушайте, вот вам пример. Представьте новейший гоночный автомобиль, который надо подготовить к пробегу в ангаре, а затем выехать на ралли. Под крышей ангара отрабатывается работа всех узлов, гоняют двигатель до критического числа оборотов, но вхолостую. Наконец все готово к заезду. Не возвращаться же в ангар во время гонки? Сейчас я еду по трассе, и потому работаю так, как работаю.

 Итоги

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе