Один мой добрый друг недавно пожаловался, что у него не осталось "сумасшедших" собеседников: "генераторов идей", провидящих на поколения вперёд пути научных исследований, которые бы представляли из себя своебразный "гипертекст", с чувством юмора, одарённых и эрудированных. Учителей "самого мышления". Я тоже думаю на эту тему не первый год, осмысляя свой странный опыт социального канатоходца: о своих менторах и учителях, о верности личностям и о движении собственным путём.
Душа, когда молится за мир, без газет лучше знает, как скорбит вся земля, знает она и какие нужды есть у людей, и жалеет их.
Старец Силуан Афонский
Религиозный опыт как таковой актуален всегда: религиозное измерение в человеке существует и не денется никуда, покуда человек есть человек.
С. С. Хоружий, Очерки синергийной антропологии
Одна из самых удивительных и смешных штук, которые приходилось видеть когда-то — это огромная, на много сотен страниц, диссертация о безмолвии. Однако смешная только на первый взгляд. При всяком оригинальном делателе тут же возникнет схоласт-истолкователь. За ним с неизбежностью — популяризатор. Потом стройные ряды эпигонов, старающиеся делать так, как делал первый. Из подражателя легко получается имитатор.
М. Л. Гаспаров, Памяти Сергея Аверинцева
В последние десятилетия научное гуманитарное знание, а особенно филология, как на Западе, так и в России всё больше трактуется с известным презрением. Особенно примечательны в своём отрицании люди, считающие себя религиозными практиками. То есть вроде как гуманитариями. Откуда такой обскурантизм и непоследовательность?
"В настоящее время каждый имеет своё право" (П. П. Шариков)
На представленной фотографии разворота небольшого бесплатного календарика, сделанного венской студенческой организацией, справа отчётливо виден четверг 2-го июня: для большей отчётливости я обвёл искомые слова красным пунктиром. Во всё ещё католической Австрии в этот день церковный праздник — Вознесения Христова и, соответственно, выходной день. Наше ярко-красное студенчество стыдливо пометило этот день в календаре эвфемизмом: "праздник согласно закону/государственный праздник" (gesetzlicher Feiertag). Зато другой "праздник" славный студенческий профсоюз назвал своим настоящим именем: МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДЕНЬ БЛ*ДЕЙ. Да-да, уважаемые читатели, Вы не ошиблись — именно так! По-немецки: "internationeler HURENTAG".
Один читатель спрашивал меня в приватном письме: "Bозможно ли объединить духовный поиск, чистые туалеты и материальные ценности?" Речь шла о постоянных упрёках в адрес Индии — грязно, дескать... Подумав, что тема эта неисчерпаема, как и сама Индия или тема т. н. "духовных поисков", всё-таки решусь изложить несколько мыслей, пришедших на досуге за перечитыванием дневников Н. Л. Труберг. Однако это не об Индии, а даже совсем наоборот — об одном католическом литовском монахе-францисканце, о. Станисловасе Добровольскисе OFM Cap (+2005).
Игра судьбы. Игра добра и зла.
Игра ума. Игра воображенья.
"Друг друга отражают зеркала,
Взаимно искажая отраженья..."
[Геогрий Иванов]
Чем отличается духовный человек от недуховного, плотского? Правильно — духовный ищет Истину, жить не может без неё, а также на дух не переносит и презирает людей, в Истине, на его взгляд, "не заинтересованных".
Гриб-трутовик, видом своим подобный копыту животного, способен производить чудо исцеления расслабленных, к оному прикоснувшихся, а чадом каждения изгонять джиннов.
Аль Мактуби, Книга Джиннов
Южноавстрийская Каринтия, особенно долина Лавантталь, где расположено бенедиктинское аббатство Св. Апостола Павла, что находится в часе езды на поезде от от столицы этой федеральной земли Клагенфурта, представляет из себя местность, в силу консервативного склада своего населения крайне интересную для непредвзятого религиоведа и ещё едва ли изученную в этом отношении.
Русская культура и её носители: попытка анализа некоторых стереотипов
Мы встречаемся с феноменом засилья культуры в России. Россия — это самая культурная страна на свете. Культура в ней — тот всепоглощающий фактор, который делает индивидуальное мышление и любое сознательное индивидуальное усилие деиндивидуализированным.
А. М. Пятигорский, Индивид и культура
Когда-то я вычитал у покойного М. Л. Гаспарова в его знаменитых «Записях и выписках» (которые, как мне рассказал один добрый знакомый, некие острословы тут же окрестили «Закуси и выкуси»), что «биографию интеллигента составляет список прочитанных книг». Как-то так, кажется (цитирую по памяти). И Михаил Леонович тут же добавляет, что у него это, напротив — «список непрочитанных». Наверное, это было полемическим преувеличением, этакой намеренной, — спокойной, пусть и слегка вызывающей, — позой учёного, с ясностию скромно осознающего, сколь многого он не знает и никогда в жизни не узнает.
Почему не престаёт приходить ко мне во сне и наявственных мыслеобразах этот немощный старик-нищий, случайно встреченный на железнодорожном вокзале в Бенаресе, когда я нервически поджидал припозднившийся экспресс на Дели? Как и множество других попрошаек, он проковылял мимо меня на платформе, в мимотекучей разноцветной толпе — этакой серой полутенью.