Пиво жизни

Андрей умер незадолго до дня, когда ему исполнилось тридцать

 Предчувствуя приближение смерти, он постепенно перестал переписываться с оставшимися на бывшей родине друзьями, прекратил ходить на общие посиделки с друзьями на новой родине. Зелёный цветочек в его интернетной «аське» завял, наглухо закрывшись буквами N/A.

Своё 30-летие, которое у многих сверстников означало наступление самого плодотворного периода в жизни, Андрей отмечать не стал. Что могло дать новоумершему общение с живыми людьми, кроме чёрной зависти с его стороны и жалости — с их?

Даже общение с женой и пятилетним сыном Андрей после своей смерти свёл к минимуму, без которого совсем уж было нельзя обойтись. Это означало — наорать на Ладу по приходе с работы и отодвинуть с дороги путающегося под ногами Максимку. Исполнив таким образом долг мужа и отца, Андрей ложился на диван с телевизионным пультом и начинал механически переключать каналы. Больше всего ему нравился тот, где круглосуточно передавали погоду. Под сообщения о тайфуне во Флориде и снегопаде в Квебеке он обычно и засыпал прямо на диване.

Причина безвременного ухода Андрея из жизни была не проста, а очень проста. Незадолго до смерти он получил синий канадский паспорт, отмотав под сенью кленового листа положенные три года.

Работа в канадской компании по производству комплектующих для DELL была несложной; двухбедрумный апартамент хоть и находился в Этобико, но по сравнению со шлакобетонкой в волгоградском районе Шпалопропитка выигрывал как полезной площадью, так и отсутствием уютного соседства с биохимическим заводом. Да и Лада, гуляя с сыном вдоль Humber River, не опасалась, что идущие навстречу подростки обложат её и всю округу многоэтажной изящной словесностью.

Андрей же возненавидел Канаду если не с первого, то со второго взгляда. Он считал себя жестоко обманутым в ожиданиях, ради которых несколько лет назад бросил роскошную 15-метровую квартиру в промзоне Волгограда, престижную работу преподавателя кружка электроники в местном Доме школьника, а также возможность пить пиво прямо на улице. Утрату этой возможности Андрей, похоже, переживал в Канаде тяжелее всего.

Андрей, ещё живя в Волгограде, точно знал, в чём заключается счастье мужчины его возраста и положения. Счастьем было приходить на работу к одиннадцати утра, уходить в пять вечера. Счастьем было запираться в своей лаборатории-курятнике в Доме школьника и шесть часов подряд скачивать из интернета порнографию. Счастьем было приводить в этот курятник молодых девушек и вместе с ними слушать музыкальные новинки, скачиваемые из того же интернета. Счастьем было по субботам затовариться ящиком пива и с женой и друзьями загорать на выжженной солнцем траве на берегу судоходного канала, глядя, как светило опускается за арку ближайшего шлюза.

Не нравилось в этой жизни — а вёл её Андрей с того дня, как окончил институт, — только одно. За непосильный изматывающий труд государство платило Андрею такие деньги, что сказать об этом приходившим послушать музыку девушкам было бы позором — если бы девушки его зарплатой вдруг заинтересовались.

Но девушки зарплатой Андрея не интересовались. Этим интересовалась жена. И это была та самая ложка дёгтя, которая портила Андрею цистерну мёда.

От знакомых Лада слышала, что уехавшие в Канаду такие же нищие земляки вскоре начинали грести доллары совковой лопатой, каждый год менять автомобили, а их жёны делили досуг между примерками дизайнерских новинок и прогулками по золотистым пляжам. Лада где-то путала Канаду с Австралией, а реальную жизнь — с сериалом «Спасатели Малибу», но это были мелочи. Главным было её с Андреем желание в один прекрасный день затовариться ящиком пива и развалиться на берегу Тихого океана, глядя, как в него опускается солнце.

И даже то, что от Этобико до Тихого океана оказалось в итоге немногим ближе, чем до того же океана от родной Шпалопропитки, Андрея поначалу не смутило. Мечта разбилась о другое.

На работу в DELL надо было приходить в девять, а уходить в шесть. Скачивать порнографию из интернета категорически запрещал внутренний распорядок и тот факт, что компьютер Андрея был подвержен обзору со всех сторон. Даже если бы правила DELL не запрещали сотрудникам приглашать в рабочее время девушек пить кофе и слушать музыку, всё равно никаких девушек в новом окружении Андрея не разглядеть было и в телескоп «Хаббл». И даже последняя радость в жизни — пиво по пути с работы — оказалась в Канаде чем-то средним между уголовно наказуемым проступком и актом некрофилии.

На таких условиях даже немыслимая по прежним меркам зарплата 25 долларов в час стала казаться Андрею издевательством. Платили бы ему меньше — он бы бросил всё и вернулся под арку родного канала.

Деньги были. Не было жизни.

И Андрей постепенно умер — продолжая ходить на работу, возвращаться домой и щёлкать пультом телевизора. На этой неделе Андрей впервые за три с лишним года решил прилететь на родину. Я по старой дружбе встречал его в Шереметьеве и провожал на Павелецкий вокзал. Андрей был вымотан трансатлантическим перелётом и озлоблен. Из-за усталости он даже не пытался скрывать своих чувств.

— Игорь, вот честное слово, если сейчас найду в Волгограде какую-нибудь разведённую бабу с квартирой — пошлю эту Канаду на…

— Но ты же там вроде бы неплохо устроился, — осторожно пытался возразить я, выруливая со стоянки.

— Ага, работать по восемь часов в сутки и бояться выпить на улице пива — и это ты называешь жизнью? — с тихой ненавистью отрубил Андрей и отрубился до самого Павелецкого.

На вокзале, пока я брал билет на волгоградский поезд, Андрей купил в киоске жестяную банку «Балтики».

— Сейчас приеду в Волгоград, устрою грандиозные посиделки — вся Шпалопропитка завидовать будет! — пообещал Андрей, исчезая в чреве вагона с откупоренной банкой пива.

Жизнь налаживалась.

CHASKOR.RU

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе