Есть ли жизнь после экзаменов
11 сентября 2018 ● Эксперт.РУ
Подрастает первое «цифровое поколение», мир переходит от индустриальной эпохи к информационной, меняются правила игры во многих сферах нашей жизни.
Учитель проверяет ответы учеников с помощью приложения на смартфоне во время урока математики в IT-лицее Казанского Приволжского федерального университета
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
Приходит время меняться и такой консервативной системе, как школьное образование. Как сделать, чтобы оно готовило детей к будущему, а не к прошлому? В последние годы по всему миру пересматриваются представления о задачах школы. Чему и как стоит учить детей? Как оценивать их работу? Что может вообще дать школа детям, которые выросли со смартфоном в руках? Готовых ответов нет, но становятся понятными проблемы, с которыми сталкивается школа в новом веке.
Парты, выстроенные четкими рядами. Учителя, которые, как надсмотрщики, стоят «на сцене», грозно нависая над детьми. Приоритет математики и языков над физкультурой и ИЗО. Выпускные экзамены, проверяющие, сколько фактов о том или ином предмете запомнили ученики… В такой школе учились наши бабушки и дедушки, учились мы, а сейчас учатся наши дети. Но внуки в нее вряд ли придут — мировая система школьного образования начинает меняться в самых своих основах.
Какой она должна стать? Идеал мы вроде бы представляем — нам нужны доброта и гуманизм, нужен индивидуальный подход к каждому ученику, нужно научиться эффективно включать информационные технологии в обучение, нужны новые уроки, которые будут готовить школьников к изменившемуся рынку труда… Но как приблизить реальность к идеалу? Давайте посмотрим, на какие вопросы школе предстоит ответить на этом пути.
Проблема первая: во сколько лет стоит отдавать ребенка учиться?
К чему мы привыкли
Заботливые родители стараются начать обучение детей как можно раньше. В центрах дополнительного образования есть программы по подготовке к школе, куда записывают детей с четырех-пяти лет. По структуре работы эти центры нередко сложно отличить от школы: дети должны сидеть за партами и по учебному пособию выполнять упражнения по русскому языку, математике и другим школьным предметам.
Почему родители отдают своих детей учиться так рано? С одной стороны, они считают, что это полезно для развития ребенка, с другой — их могут волновать вступительные испытания, которые необходимо пройти для поступления в некоторые школы. А в результате «школьные годы чудесные» растягиваются еще на пару детсадовских лет. Мало того, многие родители стремятся отправить детей в школу пораньше — не в семь, а в шесть лет. В итоге у отучившегося по Болонской системе (четыре года бакалавриата) юнца уже к двадцати годам есть высшее образование, и перед ним, едва оперившимся, встает чертовски сложная задача, к которой его никто не готовил: как самостоятельно жить дальше?
В чем проблема
Накапливаются данные, свидетельствующие о том, что ранее начало обучения может иметь серьезные негативные последствия. Согласно исследованию Стэнфордского университета, дети, которых отдают в детский сад с шести лет (а не с пяти, как это обычно принято в США), к одиннадцати годам имеют более высокие показатели самоконтроля. Исследователи из Гарварда отмечают, что самоконтроль, в свою очередь, связан с развитием так называемых «исполнительных функций» — когнитивных навыков, управляющих работой памяти, внимания, мышления. От степени их развития зависит способность концентрировать внимание, ставить цели, умение подавлять автоматические реакции и сдерживать себя. Но эти функции связаны с развитием лобных долей и формируются позже других. Согласно исследованию школьников из Дании, проблемы, связанные с гиперактивностью и невнимательностью, на 73% реже встречаются среди тех, кто идет в детский сад в шесть лет, чем среди тех, кто пошел туда в пять лет.
Два года назад я работала в детском центре для дошкольников в Санкт-Петербурге и видела, как дети пяти-шести лет должны были сидеть за партами по 20–30 минут и выполнять в учебном пособии скучные упражнения по русскому языку, математике, окружающему миру и прочим предметам. Все прекрасное, что свойственно именно детям — развитое воображение, непосредственность, умение все превращать в игру, естественная неусидчивость, инициативность, любознательность, — оказывалось задушенным школьными рамками поведения.
Вспоминается песня из фильма «Приключения Электроника»: «Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять — мы маленькие дети, нам хочется гулять».
Возможное решение
В Финляндии, стране с наиболее высокими в Европе показателями эффективности школьного образования (которая измеряется по данным программы PISA), детей не принимают в школу до семи лет и не рекомендуют самостоятельно учить предметным знаниям до школы. Конечно, дети познают мир, воспитываясь дома или в детских центрах, но любые обучающие занятия для дошкольников должны проходить в форме игры.
Проблема вторая: каким навыкам учить детей в компьютерный век?
К чему мы привыкли
Представим обычный школьный урок истории. Учитель последовательно рассказывает о том, что происходило в тот или иной исторический период. Для наглядности, возможно, он использует презентацию, где последовательно отображается информация по теме урока. Или же, если это не очень хороший учитель, он просто держит учебник в руках и последовательно пересказывает его содержание. Дети, которые хорошо учатся, послушно записывают эту информацию в тетрадки, чтобы потом выучить ее наизусть и пересказать во время экзамена.
В чем проблема
Казалось бы, понятная схема, но у человека XXI века встает один вопрос, который ставит всю эту схему под сомнение: зачем детям это делать? Зачем им знать наизусть даты правления всех царей, например, если при помощи пары кликов они смогут получить эту информацию на своем смартфоне? Зачем им переписывать предложения из презентации, если преподаватель может просто отправить ее ученикам по электронной почте? Закономерно встает вопрос: чему же тогда учить детей?
Возможное решение
Последние лет десять эксперты в области исследования и реформирования школьного образования повторяют как заклинание формулу «4К». За этой аббревиатурой скрываются четыре навыка, развитию которых должен отдаваться приоритет в воспитании и обучении современных детей:
Коммуникация, Креативность, Критическое мышление и Командная работа. Их называют «навыками XXI века», или soft skills, противопоставляя hard skills — навыкам, связанным с непосредственным усвоением предметных знаний, будь то бином Ньютона или правила вождения машин. Особенность soft skills в том, что они универсальны, не зависят от предметной области. Наладить коммуникацию, придумать интересную модель, критически оценить результат, уметь работать в команде — все эти навыки одинаково важны для самых разных сфер деятельности человека.
Бесполезно соревноваться с компьютером в области запоминания фактической информации, зато в овладении «гибкими навыками» первенство остается и еще долго будет оставаться за человеком.
Проблема третья: какие виды интеллекта развивать?
К чему мы привыкли
Все знают, что такое IQ. С того момента, как немец Вильям Штерн ввел этот термин в обиход более ста лет назад, понятие «коэффициент интеллекта» только набирало популярность.
Появилось множество разных, не всегда научно обоснованных шкал, измеряющих IQ и его разновидности — вербальный, математический, пространственный, логический... Это выделение важнейших интеллектуальных способностей наглядно иллюстрирует основные ценности европейской культуры начиная с эпохи Просвещения: предпочтение рационального способа познания над всеми другими. Не так важно, какие эмоции человек испытывает и насколько он понимает других людей — важнее, что он думает.
В чем проблема
Нас учили запоминать и анализировать факты, мыслить логически, но об эмоциях в школе не говорилось ни слова. И это, конечно, досадное упущение. Потому что, каким бы ты ни был отличником, в случае сильного стресса, в тревожной ситуации, тем более при депрессии, которая становится одним из главных диагнозов нового века, дневник с пятерками по математике едва ли сможет помочь. В результате психологи говорят, что часто люди, которые приходят на психотерапию, не могут даже просто сформулировать, что конкретно они чувствуют, и просто говорят: «Помогите, мне плохо».
Школьники на уроке и нформатики в образовательном центре «Сириус»
АРТУР ЛЕБЕДЕВ/ТАСС
Возможное решение
С момента издания книги Дэниела Гоулмана «Эмоциональный интеллект» в 1995 году представление о том, что навыки работы с собственными эмоциями не менее важны, чем логика, стала набирать все большую популярность. В общих чертах эмоциональный интеллект — EQ — можно описать как способность осознавать свои и определять чужие эмоции, намерения и желания, а также использовать эту информацию на практике. Важной особенностью EQ является и возможность адаптировать свое эмоциональное состояние к окружающей обстановке, эмоциональная гибкость.Как же таким вещам научить в школе? Оказывается, можно, и таких попыток все больше. Так, в Дании существует обязательная национальная программа «Шаг за шагом», в рамках которой детей с раннего возраста учат распознавать свои и чужие эмоции. Например, им показывают картинки с изображением людей, испытывающих разные эмоции — грусть, страх, гнев, фрустрацию, счастье и прочее, — и ученики должны определить, что чувствует человек. При помощи различных техник дети учатся самоконтролю. Принципиально важная особенность этих программ заключается в том, что учителя не используют оценочные суждения, то есть не говорят, что радость — это хорошо, а гнев — плохо. Задача детей — только распознавать и осознавать чужие и свои эмоции, а также учиться относится к ним с уважением.
Проблема четвертая: какой будет новая школьная программа?
К чему мы привыкли
В течение ХХ века школьная программа мало менялась: математика, язык и литература, физика, химия… Этот набор предметов проходили мы с вами, так же как в свое время их проходили наши бабушки и дедушки. Добавилась разве что информатика, но чему вас на ней учили? Информатика явно была не в топе наиболее важных предметов, там почти не было программирования, зато было много слов о том, что такое информация, какие ее виды существуют… У вас тоже было что-то похожее, да?
В чем проблема
Общество стремительно меняется, и много привычных профессий постепенно исчезает, а на их месте появляются новые. Для них требуются навыки и знания, которым большинство школ сейчас не учит. Возьмем ту же информатику. Ситуация, в которой она занимает столь низкое место в иерархии школьных предметов, совсем не соответствует огромной роли информационных технологий в нашей жизни. Владение навыками программирования становится все более востребованным, да и для развития мышления этот предмет не менее важен, чем математика.
Возможное решение
С недавнего времени роль информатики в ряде стран принципиально изменилась — она становится одним из наиболее важных школьных предметов. В течение последних 10 лет 15 стран Евросоюза внедрили информатику и программирование в основную школьную программу, то же самое происходит и в Азии. Уже разработаны десятки языков программирования для детей начиная с восьми лет. Программирование — это не только инструмент для обучения детей проектной работе, логике, креативности и другим навыкам XXI века, но и возможность в будущем приобрести высокооплачиваемую профессию. Наконец, с точки зрения распространенности и широты возможностей для использования программирование — это универсальный язык, новый английский.
Экспериментируют и с другими предметами, связанными с цифровизацией всего и вся. Например, в Сингапуре, нынешнем мировом лидере в области школьного образования (по данным программы PISA), в 2017 году ввели такие учебные предметы, как умная электроника и мобильная робототехника. Как отмечают в Министерстве образования Сингапура, «отличаясь от таких традиционных предметов, как математика, новые предметы нацелены на прикладные задачи, которые позволяет объединить обучение в классах с ситуациями из реальной жизни».
Проблема пятая: как изменить способы обучения?
К чему мы привыкли
Урок физики — 45 минут, перемена — 10 минут, дальше урок английского языка, никак не связанный с предыдущим уроком физики — снова 45 минут — и так до конца учебного дня. В течение всех этих уроков дети смирно сидят за партами. Разговаривать нельзя, поэтому приходится писать записки друг другу или общаться в мессенджере — не слушать же 45 минут подряд, сидя на одном месте, про что-то максимально далекое от жизни и интересов ребенка.
В чем проблема
В таком формате было сложно учиться большинству детей во все времена — дети непоседливы просто по своей природе. Новое поколение, выросшее со смартфонами в руках, воспитанное более либеральными родителями и привыкшее к моментальному обмену информацией, особо тяжело переживает дисциплину классно-урочной системы. Важным минусом такой системы является и то, что предметы изучаются изолированно друг от друга — у детей не формируется целостное представление о мире.
Возможное решение
Альтернативой классно-урочной системы может стать проектный подход, когда ученики сами выбирают интересующие их темы и осваивают их, на практике реализуя какой-то творческий проект, часто совместный, и развивают в этой деятельности не только предметные знания, но и умение искать информацию, налаживать коммуникацию, работать в команде и другие надпрофессиональные навыки, те самые soft skills.
Важно, что такое обучение выходит за рамки предметов, синтезирует разные области знания. Допустим, изучая греческие мифы, можно читать и разбирать их на уроке литературы (а в проектном подходе — например, ставить сценки из них), рассмотреть контекст их возникновения на истории и географии, разрисовывать амфоры на ИЗО, устроить «олимпийские игры» на физкультуре, даже хоровой кружок можно вовлечь — сыграть в хор из античной трагедии.
Все прекрасное, что характерно именно для детей — развитое воображение, непосредственность, умение все превращать в игру, естественная неусидчивость, инициативность, любознательность — оказывалось задушенным школьными рамками поведения
Ученик на занятии по робототехнике в ITлицее Казанского Приволжского федерального университета
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
С 2017 года проектный подход постепенно внедряется как обязательный в Финляндии. Недаром девиз школьного образования в этой стране: «Мы готовим детей к жизни, а не к экзаменам».
Проблема шестая: какие школьные предметы должны быть в приоритете?
К чему мы привыкли
Мы воспринимаем как что-то само собой разумеющееся, что приоритет в обучении имеют математика и язык, далее идут науки, а на последнем месте — творческие предметы вроде музыки, рисования и труда. Как сказал однажды знаменитый эксперт в области образования сэр Кен Робинсон, в идеале в будущем ученики должны были стать университетскими профессорами.
Физкультура, мировая художественная культура, ИЗО и другие «неточные» предметы были сдвинуты на обочину дороги знаний. Помимо прочего это было связано и с тем, что изучение таких предметов не сулило в будущем устойчивого заработка. В обществе преобладал запрос на удовлетворение базовых потребностей — большинству людей надо было любым способом ежедневно зарабатывать на хлеб.
В чем проблема
В XXI веке, когда все больше процессов автоматизируется и компьютерные алгоритмы постепенно вытесняют людей с насиженных мест, запросы экономики также меняются. Все больше становятся востребованными люди с креативным мышлением, способные легко адаптироваться к стремительно меняющемуся миру. Меняются и ценности людей. Всемирное исследование ценностей (World Values Survey) зафиксировало сдвиг с материальных на «постматериальные» ценности — такие как самореализация, участие в жизни общества, жажда свободы, признания, любви.
Возможное решение
В развитых странах все больше людей выбирают работу, которая будет приносить меньше денег, но давать больше возможностей для самореализации и счастья. Поэтому школьные предметы, связанные с творчеством, культурой и спортом, постепенно начинают цениться не меньше, чем точные науки.
Кен Робинсон рассказывал историю о непоседливой девочке, которую учителя посоветовали сводить к врачу, потому что она ни на чем не могла долго концентрироваться, и у нее подозревали СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности). Врач выслушал маму и вышел с ней из кабинета, чтобы поговорить наедине, а девочке предложил подождать в кабинете и включил музыку. Через стеклянные двери кабинета врач с мамой увидели, как, едва раздались звуки музыки, девочка начала танцевать. Тогда мудрый врач сказал, что девочке нужны не лекарства, а танцевальная школа. Мама так и поступила, и спустя пару десятков лет весь мир узнал о Джиллиан Линн, легендарной постановщице танцев, которая среди прочего поставила мюзикл Cats. А попался бы другой врач — Джиллиан, скорее всего, просто подсадили бы на риталин или другой сильнодействующий психостимулятор.
Проблема седьмая: как оценивать школьные успехи?
К чему мы привыкли
Два, три, четыре, пять — в наших дневниках было лишь четыре вида оценок. В подавляющем большинстве школьная пятибалльная система сосредоточена на проверке знаний из той или иной области: насколько хорошо ученик знает даты или как проверить безударную гласную в корне слова. При такой системе оценивания за кадром остается очень много информации: насколько изменился индивидуальный уровень знаний ученика (то есть не по сравнению с остальным классом, а по сравнению с собственными предыдущими достижениями), какие навыки были задействованы, что получается хорошо, а что не очень.
Занятия по системе Монтессори в детском саду «Hi-Гора» в поселке Высокая Гора (Татарстан)
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
Урок за уроком дети смирно сидят за партами. Разговаривать нельзя, поэтому приходится писать записки друг другу или общаться в мессенджере — невозможно же слушать часами про что-то максимально далекое от жизни и интересов ребенка
В чем проблема
Хватает ли четырех категорий для полноценной обратной связи? Ведь смысл проверки и оценки работы — именно в качественной обратной связи, а не, допустим, в наказании нерадивого ученика. Но главный вопрос даже не в этом. Что вообще нужно оценивать для наиболее эффективного обучения? Как оценивать творческие работы, чтобы не лишить ученика мотивации и смелости творца? Разумно ли делать троечниками первоклашек? А ведь некоторых из них и вовсе оставляют на второй год, уже в семь лет клеймя их как неуспешных и безнадежных.
Возможное решение
Международная компания Pearson в 2014 году выпустила доклад, в котором эксперты в области образования рассматривают, как бурно развивающаяся в наши дни наука о данных может изменить привычные способы оценки успеваемости. Одна из ключевых идей доклада заключается в том, что при помощи новых технологий можно будет расширить представление об оценивании и объединить различные показатели успеваемости с рядом других индивидуальных характеристик, таких как здоровье. Уже сегодня различные датчики замеряют особенности деятельности нашего организма (часы-пульсометры, например), наши привычки и вкусы в области еды или досуга. Технологии сбора и анализа данных помогут синтезировать различные измерения деятельности человека в один интегративный профиль. В качестве примера того, что может войти в профиль ученика, авторы доклада приводят такие показатели, как количество времени, которое школьники тратят на выполнение заданий, скорость чтения заданий или текстов, степень погружения в предмет в течение выбранного отрезка времени. Детализированная оценка за курс должна быть основана не только на результатах финального экзамена, но и на том, как ученики работали в течение всего курса. Большая детализация в оценке работы школьников позволит учителям давать более полную и конкретную обратную связь по каждому ученику, что, в свою очередь, будет способствовать раскрытию уникального потенциала каждого ребенка. А базы данных по каждому ученику позволят создавать более объемную и полную картину для определения слабых и сильных сторон учеников и предпочтительных направлений развития.
Еще одним источником данных об особенностях школьников, согласно докладу, станут компьютерные игры. Они могут показать целый ряд характеристик, от уровня креативности до навыков коммуникации и сотрудничества. Вообще компьютерные игры не всегда зло — их обучающий потенциал огромен и пока совершенно не раскрыт. Например, они позволяют моделировать в учебных целях ситуации и сценарии, которые невозможно смоделировать в обычной жизни, увлечь детей игровой формой обучения, дать возможность самостоятельно осваивать разные миры — например, путешествовать внутри человеческого тела или поучаствовать в постройке египетских пирамид.
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
Приходит время меняться и такой консервативной системе, как школьное образование. Как сделать, чтобы оно готовило детей к будущему, а не к прошлому? В последние годы по всему миру пересматриваются представления о задачах школы. Чему и как стоит учить детей? Как оценивать их работу? Что может вообще дать школа детям, которые выросли со смартфоном в руках? Готовых ответов нет, но становятся понятными проблемы, с которыми сталкивается школа в новом веке.
Парты, выстроенные четкими рядами. Учителя, которые, как надсмотрщики, стоят «на сцене», грозно нависая над детьми. Приоритет математики и языков над физкультурой и ИЗО. Выпускные экзамены, проверяющие, сколько фактов о том или ином предмете запомнили ученики… В такой школе учились наши бабушки и дедушки, учились мы, а сейчас учатся наши дети. Но внуки в нее вряд ли придут — мировая система школьного образования начинает меняться в самых своих основах.
Какой она должна стать? Идеал мы вроде бы представляем — нам нужны доброта и гуманизм, нужен индивидуальный подход к каждому ученику, нужно научиться эффективно включать информационные технологии в обучение, нужны новые уроки, которые будут готовить школьников к изменившемуся рынку труда… Но как приблизить реальность к идеалу? Давайте посмотрим, на какие вопросы школе предстоит ответить на этом пути.
Проблема первая: во сколько лет стоит отдавать ребенка учиться?
К чему мы привыкли
Заботливые родители стараются начать обучение детей как можно раньше. В центрах дополнительного образования есть программы по подготовке к школе, куда записывают детей с четырех-пяти лет. По структуре работы эти центры нередко сложно отличить от школы: дети должны сидеть за партами и по учебному пособию выполнять упражнения по русскому языку, математике и другим школьным предметам.
Почему родители отдают своих детей учиться так рано? С одной стороны, они считают, что это полезно для развития ребенка, с другой — их могут волновать вступительные испытания, которые необходимо пройти для поступления в некоторые школы. А в результате «школьные годы чудесные» растягиваются еще на пару детсадовских лет. Мало того, многие родители стремятся отправить детей в школу пораньше — не в семь, а в шесть лет. В итоге у отучившегося по Болонской системе (четыре года бакалавриата) юнца уже к двадцати годам есть высшее образование, и перед ним, едва оперившимся, встает чертовски сложная задача, к которой его никто не готовил: как самостоятельно жить дальше?
В чем проблема
Накапливаются данные, свидетельствующие о том, что ранее начало обучения может иметь серьезные негативные последствия. Согласно исследованию Стэнфордского университета, дети, которых отдают в детский сад с шести лет (а не с пяти, как это обычно принято в США), к одиннадцати годам имеют более высокие показатели самоконтроля. Исследователи из Гарварда отмечают, что самоконтроль, в свою очередь, связан с развитием так называемых «исполнительных функций» — когнитивных навыков, управляющих работой памяти, внимания, мышления. От степени их развития зависит способность концентрировать внимание, ставить цели, умение подавлять автоматические реакции и сдерживать себя. Но эти функции связаны с развитием лобных долей и формируются позже других. Согласно исследованию школьников из Дании, проблемы, связанные с гиперактивностью и невнимательностью, на 73% реже встречаются среди тех, кто идет в детский сад в шесть лет, чем среди тех, кто пошел туда в пять лет.
Два года назад я работала в детском центре для дошкольников в Санкт-Петербурге и видела, как дети пяти-шести лет должны были сидеть за партами по 20–30 минут и выполнять в учебном пособии скучные упражнения по русскому языку, математике, окружающему миру и прочим предметам. Все прекрасное, что свойственно именно детям — развитое воображение, непосредственность, умение все превращать в игру, естественная неусидчивость, инициативность, любознательность, — оказывалось задушенным школьными рамками поведения.
Вспоминается песня из фильма «Приключения Электроника»: «Тем, кто за нас в ответе, давно пора понять — мы маленькие дети, нам хочется гулять».
Возможное решение
В Финляндии, стране с наиболее высокими в Европе показателями эффективности школьного образования (которая измеряется по данным программы PISA), детей не принимают в школу до семи лет и не рекомендуют самостоятельно учить предметным знаниям до школы. Конечно, дети познают мир, воспитываясь дома или в детских центрах, но любые обучающие занятия для дошкольников должны проходить в форме игры.
Проблема вторая: каким навыкам учить детей в компьютерный век?
К чему мы привыкли
Представим обычный школьный урок истории. Учитель последовательно рассказывает о том, что происходило в тот или иной исторический период. Для наглядности, возможно, он использует презентацию, где последовательно отображается информация по теме урока. Или же, если это не очень хороший учитель, он просто держит учебник в руках и последовательно пересказывает его содержание. Дети, которые хорошо учатся, послушно записывают эту информацию в тетрадки, чтобы потом выучить ее наизусть и пересказать во время экзамена.
В чем проблема
Казалось бы, понятная схема, но у человека XXI века встает один вопрос, который ставит всю эту схему под сомнение: зачем детям это делать? Зачем им знать наизусть даты правления всех царей, например, если при помощи пары кликов они смогут получить эту информацию на своем смартфоне? Зачем им переписывать предложения из презентации, если преподаватель может просто отправить ее ученикам по электронной почте? Закономерно встает вопрос: чему же тогда учить детей?
Возможное решение
Последние лет десять эксперты в области исследования и реформирования школьного образования повторяют как заклинание формулу «4К». За этой аббревиатурой скрываются четыре навыка, развитию которых должен отдаваться приоритет в воспитании и обучении современных детей:
Коммуникация, Креативность, Критическое мышление и Командная работа. Их называют «навыками XXI века», или soft skills, противопоставляя hard skills — навыкам, связанным с непосредственным усвоением предметных знаний, будь то бином Ньютона или правила вождения машин. Особенность soft skills в том, что они универсальны, не зависят от предметной области. Наладить коммуникацию, придумать интересную модель, критически оценить результат, уметь работать в команде — все эти навыки одинаково важны для самых разных сфер деятельности человека.
Бесполезно соревноваться с компьютером в области запоминания фактической информации, зато в овладении «гибкими навыками» первенство остается и еще долго будет оставаться за человеком.
Проблема третья: какие виды интеллекта развивать?
К чему мы привыкли
Все знают, что такое IQ. С того момента, как немец Вильям Штерн ввел этот термин в обиход более ста лет назад, понятие «коэффициент интеллекта» только набирало популярность.
Появилось множество разных, не всегда научно обоснованных шкал, измеряющих IQ и его разновидности — вербальный, математический, пространственный, логический... Это выделение важнейших интеллектуальных способностей наглядно иллюстрирует основные ценности европейской культуры начиная с эпохи Просвещения: предпочтение рационального способа познания над всеми другими. Не так важно, какие эмоции человек испытывает и насколько он понимает других людей — важнее, что он думает.
В чем проблема
Нас учили запоминать и анализировать факты, мыслить логически, но об эмоциях в школе не говорилось ни слова. И это, конечно, досадное упущение. Потому что, каким бы ты ни был отличником, в случае сильного стресса, в тревожной ситуации, тем более при депрессии, которая становится одним из главных диагнозов нового века, дневник с пятерками по математике едва ли сможет помочь. В результате психологи говорят, что часто люди, которые приходят на психотерапию, не могут даже просто сформулировать, что конкретно они чувствуют, и просто говорят: «Помогите, мне плохо».
Школьники на уроке и нформатики в образовательном центре «Сириус»
АРТУР ЛЕБЕДЕВ/ТАСС
Возможное решение
С момента издания книги Дэниела Гоулмана «Эмоциональный интеллект» в 1995 году представление о том, что навыки работы с собственными эмоциями не менее важны, чем логика, стала набирать все большую популярность. В общих чертах эмоциональный интеллект — EQ — можно описать как способность осознавать свои и определять чужие эмоции, намерения и желания, а также использовать эту информацию на практике. Важной особенностью EQ является и возможность адаптировать свое эмоциональное состояние к окружающей обстановке, эмоциональная гибкость.Как же таким вещам научить в школе? Оказывается, можно, и таких попыток все больше. Так, в Дании существует обязательная национальная программа «Шаг за шагом», в рамках которой детей с раннего возраста учат распознавать свои и чужие эмоции. Например, им показывают картинки с изображением людей, испытывающих разные эмоции — грусть, страх, гнев, фрустрацию, счастье и прочее, — и ученики должны определить, что чувствует человек. При помощи различных техник дети учатся самоконтролю. Принципиально важная особенность этих программ заключается в том, что учителя не используют оценочные суждения, то есть не говорят, что радость — это хорошо, а гнев — плохо. Задача детей — только распознавать и осознавать чужие и свои эмоции, а также учиться относится к ним с уважением.
Проблема четвертая: какой будет новая школьная программа?
К чему мы привыкли
В течение ХХ века школьная программа мало менялась: математика, язык и литература, физика, химия… Этот набор предметов проходили мы с вами, так же как в свое время их проходили наши бабушки и дедушки. Добавилась разве что информатика, но чему вас на ней учили? Информатика явно была не в топе наиболее важных предметов, там почти не было программирования, зато было много слов о том, что такое информация, какие ее виды существуют… У вас тоже было что-то похожее, да?
В чем проблема
Общество стремительно меняется, и много привычных профессий постепенно исчезает, а на их месте появляются новые. Для них требуются навыки и знания, которым большинство школ сейчас не учит. Возьмем ту же информатику. Ситуация, в которой она занимает столь низкое место в иерархии школьных предметов, совсем не соответствует огромной роли информационных технологий в нашей жизни. Владение навыками программирования становится все более востребованным, да и для развития мышления этот предмет не менее важен, чем математика.
Возможное решение
С недавнего времени роль информатики в ряде стран принципиально изменилась — она становится одним из наиболее важных школьных предметов. В течение последних 10 лет 15 стран Евросоюза внедрили информатику и программирование в основную школьную программу, то же самое происходит и в Азии. Уже разработаны десятки языков программирования для детей начиная с восьми лет. Программирование — это не только инструмент для обучения детей проектной работе, логике, креативности и другим навыкам XXI века, но и возможность в будущем приобрести высокооплачиваемую профессию. Наконец, с точки зрения распространенности и широты возможностей для использования программирование — это универсальный язык, новый английский.
Экспериментируют и с другими предметами, связанными с цифровизацией всего и вся. Например, в Сингапуре, нынешнем мировом лидере в области школьного образования (по данным программы PISA), в 2017 году ввели такие учебные предметы, как умная электроника и мобильная робототехника. Как отмечают в Министерстве образования Сингапура, «отличаясь от таких традиционных предметов, как математика, новые предметы нацелены на прикладные задачи, которые позволяет объединить обучение в классах с ситуациями из реальной жизни».
Проблема пятая: как изменить способы обучения?
К чему мы привыкли
Урок физики — 45 минут, перемена — 10 минут, дальше урок английского языка, никак не связанный с предыдущим уроком физики — снова 45 минут — и так до конца учебного дня. В течение всех этих уроков дети смирно сидят за партами. Разговаривать нельзя, поэтому приходится писать записки друг другу или общаться в мессенджере — не слушать же 45 минут подряд, сидя на одном месте, про что-то максимально далекое от жизни и интересов ребенка.
В чем проблема
В таком формате было сложно учиться большинству детей во все времена — дети непоседливы просто по своей природе. Новое поколение, выросшее со смартфонами в руках, воспитанное более либеральными родителями и привыкшее к моментальному обмену информацией, особо тяжело переживает дисциплину классно-урочной системы. Важным минусом такой системы является и то, что предметы изучаются изолированно друг от друга — у детей не формируется целостное представление о мире.
Возможное решение
Альтернативой классно-урочной системы может стать проектный подход, когда ученики сами выбирают интересующие их темы и осваивают их, на практике реализуя какой-то творческий проект, часто совместный, и развивают в этой деятельности не только предметные знания, но и умение искать информацию, налаживать коммуникацию, работать в команде и другие надпрофессиональные навыки, те самые soft skills.
Важно, что такое обучение выходит за рамки предметов, синтезирует разные области знания. Допустим, изучая греческие мифы, можно читать и разбирать их на уроке литературы (а в проектном подходе — например, ставить сценки из них), рассмотреть контекст их возникновения на истории и географии, разрисовывать амфоры на ИЗО, устроить «олимпийские игры» на физкультуре, даже хоровой кружок можно вовлечь — сыграть в хор из античной трагедии.
Все прекрасное, что характерно именно для детей — развитое воображение, непосредственность, умение все превращать в игру, естественная неусидчивость, инициативность, любознательность — оказывалось задушенным школьными рамками поведения
Ученик на занятии по робототехнике в ITлицее Казанского Приволжского федерального университета
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
С 2017 года проектный подход постепенно внедряется как обязательный в Финляндии. Недаром девиз школьного образования в этой стране: «Мы готовим детей к жизни, а не к экзаменам».
Проблема шестая: какие школьные предметы должны быть в приоритете?
К чему мы привыкли
Мы воспринимаем как что-то само собой разумеющееся, что приоритет в обучении имеют математика и язык, далее идут науки, а на последнем месте — творческие предметы вроде музыки, рисования и труда. Как сказал однажды знаменитый эксперт в области образования сэр Кен Робинсон, в идеале в будущем ученики должны были стать университетскими профессорами.
Физкультура, мировая художественная культура, ИЗО и другие «неточные» предметы были сдвинуты на обочину дороги знаний. Помимо прочего это было связано и с тем, что изучение таких предметов не сулило в будущем устойчивого заработка. В обществе преобладал запрос на удовлетворение базовых потребностей — большинству людей надо было любым способом ежедневно зарабатывать на хлеб.
В чем проблема
В XXI веке, когда все больше процессов автоматизируется и компьютерные алгоритмы постепенно вытесняют людей с насиженных мест, запросы экономики также меняются. Все больше становятся востребованными люди с креативным мышлением, способные легко адаптироваться к стремительно меняющемуся миру. Меняются и ценности людей. Всемирное исследование ценностей (World Values Survey) зафиксировало сдвиг с материальных на «постматериальные» ценности — такие как самореализация, участие в жизни общества, жажда свободы, признания, любви.
Возможное решение
В развитых странах все больше людей выбирают работу, которая будет приносить меньше денег, но давать больше возможностей для самореализации и счастья. Поэтому школьные предметы, связанные с творчеством, культурой и спортом, постепенно начинают цениться не меньше, чем точные науки.
Кен Робинсон рассказывал историю о непоседливой девочке, которую учителя посоветовали сводить к врачу, потому что она ни на чем не могла долго концентрироваться, и у нее подозревали СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности). Врач выслушал маму и вышел с ней из кабинета, чтобы поговорить наедине, а девочке предложил подождать в кабинете и включил музыку. Через стеклянные двери кабинета врач с мамой увидели, как, едва раздались звуки музыки, девочка начала танцевать. Тогда мудрый врач сказал, что девочке нужны не лекарства, а танцевальная школа. Мама так и поступила, и спустя пару десятков лет весь мир узнал о Джиллиан Линн, легендарной постановщице танцев, которая среди прочего поставила мюзикл Cats. А попался бы другой врач — Джиллиан, скорее всего, просто подсадили бы на риталин или другой сильнодействующий психостимулятор.
Проблема седьмая: как оценивать школьные успехи?
К чему мы привыкли
Два, три, четыре, пять — в наших дневниках было лишь четыре вида оценок. В подавляющем большинстве школьная пятибалльная система сосредоточена на проверке знаний из той или иной области: насколько хорошо ученик знает даты или как проверить безударную гласную в корне слова. При такой системе оценивания за кадром остается очень много информации: насколько изменился индивидуальный уровень знаний ученика (то есть не по сравнению с остальным классом, а по сравнению с собственными предыдущими достижениями), какие навыки были задействованы, что получается хорошо, а что не очень.
Занятия по системе Монтессори в детском саду «Hi-Гора» в поселке Высокая Гора (Татарстан)
ЕГОР АЛЕЕВ/ТАСС
Урок за уроком дети смирно сидят за партами. Разговаривать нельзя, поэтому приходится писать записки друг другу или общаться в мессенджере — невозможно же слушать часами про что-то максимально далекое от жизни и интересов ребенка
В чем проблема
Хватает ли четырех категорий для полноценной обратной связи? Ведь смысл проверки и оценки работы — именно в качественной обратной связи, а не, допустим, в наказании нерадивого ученика. Но главный вопрос даже не в этом. Что вообще нужно оценивать для наиболее эффективного обучения? Как оценивать творческие работы, чтобы не лишить ученика мотивации и смелости творца? Разумно ли делать троечниками первоклашек? А ведь некоторых из них и вовсе оставляют на второй год, уже в семь лет клеймя их как неуспешных и безнадежных.
Возможное решение
Международная компания Pearson в 2014 году выпустила доклад, в котором эксперты в области образования рассматривают, как бурно развивающаяся в наши дни наука о данных может изменить привычные способы оценки успеваемости. Одна из ключевых идей доклада заключается в том, что при помощи новых технологий можно будет расширить представление об оценивании и объединить различные показатели успеваемости с рядом других индивидуальных характеристик, таких как здоровье. Уже сегодня различные датчики замеряют особенности деятельности нашего организма (часы-пульсометры, например), наши привычки и вкусы в области еды или досуга. Технологии сбора и анализа данных помогут синтезировать различные измерения деятельности человека в один интегративный профиль. В качестве примера того, что может войти в профиль ученика, авторы доклада приводят такие показатели, как количество времени, которое школьники тратят на выполнение заданий, скорость чтения заданий или текстов, степень погружения в предмет в течение выбранного отрезка времени. Детализированная оценка за курс должна быть основана не только на результатах финального экзамена, но и на том, как ученики работали в течение всего курса. Большая детализация в оценке работы школьников позволит учителям давать более полную и конкретную обратную связь по каждому ученику, что, в свою очередь, будет способствовать раскрытию уникального потенциала каждого ребенка. А базы данных по каждому ученику позволят создавать более объемную и полную картину для определения слабых и сильных сторон учеников и предпочтительных направлений развития.
Еще одним источником данных об особенностях школьников, согласно докладу, станут компьютерные игры. Они могут показать целый ряд характеристик, от уровня креативности до навыков коммуникации и сотрудничества. Вообще компьютерные игры не всегда зло — их обучающий потенциал огромен и пока совершенно не раскрыт. Например, они позволяют моделировать в учебных целях ситуации и сценарии, которые невозможно смоделировать в обычной жизни, увлечь детей игровой формой обучения, дать возможность самостоятельно осваивать разные миры — например, путешествовать внутри человеческого тела или поучаствовать в постройке египетских пирамид.