Эта задача не из легких.
Русская православная церковь выражает намерение начать меняться и быть не просто зачитывателем библейских цитат вслух и рассказчиком морали, а начать осуществлять Евангелие деятельно.
«Насыщение множество людей», А. Иванов, XIX век
ru.wikipedia.org
На прошлой неделе РПЦ опубликовала на своей сайте составленные Комиссией по вопросам организации церковной социальной деятельности и благотворительности Межсоборного присутствия документы «Принципы осуществления церковной заботы о детях-сиротах» и «Принципы осуществления церковной заботы о престарелых». Они будут направлены в епархии в качестве рекомендаций.
А ранее московский патриарх Кирилл выступил перед участниками международного фестиваля «Вера и слово», где одной из главных тем стала тема милосердия. Предстоятель рассказал, как в первый же год патриаршего служения обратил внимание, что и в докладах священников о церковной жизни в Москве, и просто в его беседах с духовенством практически не звучала тема доброделания, не говорилось о конкретных добрых делах. При том что рассказывалось о чем угодно — о ремонте, строительстве, организации богослужения, церковного хора или воскресной школы. По словам патриарха, он понял, что долго так продолжаться не может: батюшки с энтузиазмом проповедуют в том числе на тему милосердия, но конкретных дел милосердия в приходе не совершается.
В конце октября этого года свет увидела статья руководителя Синодального Информационного отдела Русской Православной Церкви Владимира Легойды «Милосердие — поповское слово», видимо, предварявшая выход документов и тем заранее информирующая общество, что штурвал церковного корабля стал поворачиваться в сторону самых больных его проблем, которые Церковь уже готова решать. В этой своей статье руководитель отдела напомнил, что «именно в Евангелии милосердие провозглашается нормой. Христианин призван помогать ближнему. Помогать независимо от его религии, национальности, социального положения. Независимо как от отношения христианина к ближнему, так и от отношения этого ближнего к самому христианину — даже к врагам Евангелие заповедает относиться с любовью. Критерий помощи один: если человеку хуже, чем тебе, значит, ему надо помочь. Причем Христос не просто завещает человеку дела милосердия. Помощь ближнему Он приравнивает к помощи Себе».
Чтобы не оставаться голословным, как те самые «батюшки, которые с энтузиазмом проповедуют» милосердие, но не мотивируют свои приходы на его совершение, глава Синодального отдела предлагает ознакомиться с тем, что уже Церковью на сегодняшний день сделано: «Журналисты любят цифры. Сейчас их уже можно привести. Причем многое из нижеперечисленного возникло именно в последние семь лет. Сегодня только на территории России действует более 4 тыс. церковных социальных учреждений и проектов, 300 сестричеств милосердия, 46 кризисных центров с приютами для беременных женщин и матерей с детьми — от Калининграда до Петропавловска-Камчатского… А также более 60 центров гуманитарной помощи, 40 богаделен, 70 реабилитационных центров для наркозависимых, 14 центров ресоциализации, 13 амбулаторных центров, более 70 православных приютов для бездомных, 12 автобусов милосердия. Есть еще центры помощи алкозависимым, братства и группы трезвения. Всего в Церкви ежегодно появляется 150−200 новых церковных социальных проектов. Кто-то говорит, что это много, кто-то — мало. И все же церковные дела милосердия одними лишь цифрами не измеряются».
Оставив в стороне оценку «много» это или «мало», скажем, что это хорошо. Однако, заметим: не совсем верно говорить о том, что журналисты «любят цифры». Журналисты, как и все люди в нашей стране, реагируют на происходящее. Не секрет, что почти в каждой пятиэтажке, девятиэтажке, пятнадцатиэтажке в наших городах, поселках можно выделить одну-две квартиры, где проживают люди, предоставленные сами себе, своим бедам, пребывающие в крайне неблагополучном состоянии, многие из них имеют незначительные психические расстройства, мешающее нормальной коммуникации. Не нужно любить цифры, чтобы замечать, что кроме социальных служб, которые раз-два в неделю приносят таким людям буханку хлеба и пакет молока, ими никто особенно не занимается. Заметной в этом направлении без всяких цифр деятельность Церкви станет тогда, когда она настолько проникнет в социальную среду, изменяя быт не только этих людей, но и окружающих, их отношение к «проблемным людям», что не увидеть этого будет невозможно. Когда эти «миллионы верующих» станут «брендом» милосердия, ассоциироваться только или в первую очередь с ним.
Пока ни журналисты, ни кто-либо другой не могут полноценно ассоциировать верующих с «поповским словом». Устойчивое представление в обществе о современных верующих — что это замкнутые в себе люди, озабоченные чистотой вероучения, понимая под этой чистотой Бог знает что, заодно чистотой рядов иерархии, подозревая ее в открытых и закулисных контактах с инославными и иноверцами, с намерением тем самым замарать вероучение, имеющие экзотические политические пристрастия. Да и сами эти «миллионы верующих» сообщают о себе, о своих интересах достаточно подробностей в своих блогах, если кто обзавелся, или просто в разговорах с соседями.
Задача — повысить качество самих верующих, то есть сделать их и вправду верующими, а не религиозно зашоренными, какими их старательно воспитывали долгие советские и особенно постсоветские годы, когда в «веру» принимал как в партию по бездумному согласию, с манифестом в виде Символа веры и механическим заучиванием «Отче наш». Эта задача не из легких. Лет двадцать, двадцать пять кряду духовники старательно кормили паству такой «духовной пищей», наевшись которой теперь Церковь испытывает всю тяжесть несварения и, слава Богу, что какой-то процент верующих людей ныне дает эти «любимые журналистами цифры», оставляя надежду, что все еще можно исправить.
Но пока понимание Церковью вопроса далеко от совершенства, она устами своих даже лучших представителей все еще настаивает, будто есть что-то такое отдельно «духовное», что стоит прежде даже всего этого или, как говорится в упомянутых выше документах, «человек состоит из духа, души и тела, поэтому поддержка пожилых со стороны Церкви должна охватывать все три составляющие. Без внимания к духовной стороне жизни помощь пожилым и престарелым превращается просто в поддержание их существования». Церковь по сию пору считает, что без какого-то внедренного в ее учение «духовного» человек не живет по-настоящему, а «просто существует». Поэтому и доброе внимательное отношение к ближнему относит к последнему. Материальному. Не духовному. Будем надеяться, что это со временем у Церкви пройдет и тому есть некоторые причины.