Русский mundus

У детей имеются сказки не потому, что они глупы, а потому что сказки, грубо говоря, соответствуют их уровню развития и являются первым доступным и необходимым для них как видом знания, так и способом его организации. Мышление обывателя в сферах, не касающихся его профессиональной деятельности, базируется на мифах, выполняющих в нем связующую «надтематическую» функцию – на всем том, о чем нам рассказывали, что нам передали, о чем мы слышали и приняли как данность и заданность.


У настоящего ученого не должно быть мифов. Это означает не то, что у него в жизни не может быть мифов вообще – может, как и религия, личная жизнь, хобби, политические взгляды. Просто, имея перед собой или для себя миф, ученый должен давать себе отчет в том, что это миф. Он перестает быть ученым, в том вопросе, в котором теряет грань между мифом и… немифом. И пусть миф имеет какую-то историческую фактуру, патриотическую фабулу, содержит в себе мотивацию научной деятельности, может даже обладать каким-то эвристическим потенциалом, он есть миф. Только миф. 

Особенное место сегодня занимают национальные исторические мифы, которые, являясь неотъемлемой чертой всякой этнически ориентированной историософии, могут выполнять не только созидательную роль, но и отрицательную – тогда, когда они, превратившись в идеологию, перестают быть просто нематериальным источником вдохновения для различных видов культуры (искусства, религии, философии, науки и даже самой идеологии) или просто объясняющими и систематизирующими концепциями, а становятся целью и самоцелью всего перечисленного в скобках. Тогда миф преодолевает сам себя и уже становится мифом-штрих.

Так и произошло с «Русским миром». Разумеется, сам по себе «Русский мир» не является мифом, но в структуре этого феномена имеется достаточно жирная мифологическая «прослойка», содержащая в себе не реальное описание исторической действительности, а ее символическую интерпретацию, дополняемую различными компонентами.

Для многих «Русский мир» – просто добрая идея, напоминающая о том, что мы, восточные славяне, являемся культурными наследниками Древней Руси, от которой произошла государственность сначала отдельных русских княжеств (Киев, Полоцк, Туров, Новгород, Москва и пр), а потом и других полиэтнических образований. 

Это ещё и концептуальное обозначение некого условного пространства языкового единства в историческом прошлом, где русский язык («тот», а не «нынешний»!) стал своего рода lingua franca и определил общность духовно-культурного пространства. И сегодня (вернее, уже вчера, увы) «Русский мир» мог бы быть неплохой культурно-исторической идеей международного и межгосударственного сообщества, направленного на интеграцию русскоязычных исследований, достижений художественной и религиозной культуры и объединение носителей и любителей русского языка по всему свету.

Т.е., «Русский мир» – это всё русское влияние на социальные, культурные и экономические, религиозные и – куда без них! – политические стороны развития некоторой части населения Евразии. 

«Русский мир» формально не уникален. Существует масса других аналогичных «миров»: Рах Romana (или его сокращенный аналог в виде «Греческого мира»), Pax Mongolica, Pax Sinica, Pax Britannica и пр. Pax – мир, в смысле «мі́ръ», «peace», а не «mundus», не «world». Это важно! 

В культурной перспективе «N-ский мир» как концепт указывает на период или состояние\связи, в котором(ых) влияние культуры нации N является или главным и «естественно избираемым» другими народами – например, когда народ легче выбирает для себя «Русскую правду», а не шариат, предпочитает отдавать своих детей в российские университеты, а не в британские, когда выбирает «русский язык» для своего статута, а не латынь и пр. Мы знаем массу примеров, когда сильные народы, завоевывали слабых, но… естественно перенимали культуру побежденных. Все, кто приходил в Рим, становились римлянами – рано или поздно. Или уходили.

Если иметь ввиду смыслы политические, то и здесь нужно сказать, что «N-ский мир» как термин применяется именно к тем периодам развития нации N, когда она распространяет такое своё политическое влияние на регион, в котором она поддерживает его в состоянии относительной стабильности и мира. Мира, Карл!

Разумеется, всяикй «N-ский мир» в генезизе всегда есть что-то связанное с милитаризмом, поскольку в этом мире все связано с властью и насилием. Однако «N-ский мир» нужно отличать от территории, завоеванной N – это просто территория N. «N-ский мир» – это всегда какое-то множество, где N признаёт субъектность народов, относящихся N-скому миру. Иначе это уже не «мир» – ведь нельзя же влиять и даже доминировать над тем, чего нет. Единство – это не тождество.

Ну, и в каноническом (религиозном) смысле: «Русский мир» – это территория канонического единства Русской Церкви и пространство пересечения всех тех сфер существования некоторых народов (не только славянских), которые формировались под духовным влиянием Русской Церкви, возводящей «единство всех своих противоречий» к Днепровской Купели. Однако попытки свести сущность «Русского мира» к «духовно-нравственным основам учения РПЦ» мне кажутся популистскими и бессодержательными, поскольку у РПЦ нет никаких своих собственных духовно-нравственных основ, отличных от всеобщих православных: Христа и Его Евангелия. Духовно-нравственное учение у нас такое же как у православных греков или православных арабов. Правда, официальные спикеры отличаются, это да…

После Второй мировой войны формируется биполярный мир: Pax Americana и Pax Sovietica – период относительной политической и экономической стабильности, во время которых произошло размежевание сфер влияния между США и СССР. В европейской не столько политической, сколько экономической жизни сформировалось нечто похожее на Pax Germanica, позже переросшее в ЕС. 

Советский мир разрушился в известное время, но определённым образом существовал в границах РФ, распространяя свое влияние на множество коренных народов. Однако уже с начала 2000-х он возрождается как направленная за территорию РФ реваншистская доктрина «собирания земель» под предлогом борьбы с самыми разными угрозами (в кавычках или без) – но возникает не под оригинальным названием, а под названием «Русского мира», поскольку никто не спешит признать себя «большевиками v.2.0». Такая подмена совершается не только по маркетинговым и имиджевым соображениям, ведь формально оставшись прежней, система сущностно меняет характер внутренних экономических отношений и пытается породить новую идеологию или даже национальную идею, на изобретение которой в 2012–2013 годах в России прошёл конкурс. Не знаю, где можно ознакомиться с победившей концепцией как неким официальным документом, но на практике произошла банальная замена идеалов борьбы с мировой буржуазией на борьбу с «коллективным Западом», причем нужно понимать, что при отсутствии явных определений «национальной идеи» очень трудно точно определить, кто является ее врагом. Враг назначается ситуативно, или интуитивно: всякий, пока не определено обратное. 

И самое интересное: произошла незаметное замещение интернациональной риторики на национальную. Пример. Если в предыдущей версии Конституции РФ говорилось, только о «многонациональном народе», который живет в «равноправных субъектах Российской Федерации», то уже в нынешней версии говорится и о неком «государствообразующем народе», язык которого является государственным. Что это за народ? Русские? О русских пока(!) не сказано, но сказано только о русском языке. Видимо, имеется ввиду то, что государствообразующей является та совокупность граждан, для которых этот язык родной или основной. С 90-х годов русские националисты проталкивают провозглашение русских, как государствообразующего народа, но пока им удалось протолкнуть только само понятие государствообразующего народа. На этом они не остановятся: они и дальше будут навязывать имперской модели противоречащий ей дух «русской идеи» (и это на фоне возрастающего национального самосознания «окраин» и расколов элит!), взяв для себя формальное правило выражаться как угодно, но только так, чтоб не получилось «Россия – русское государство», т.е., государство русских и для русских. 

Но это будет потом, а уже сейчас через общность русского языка российские идеологи нащупали «канал», по которому пытаются заходить со своим «Русским миром» к соседям. Логика в этом слаба. Какие претензии англичане могут отстоять, указывая, что кто-то где-то говорит по-английски? Никакие! Давайте копнем более широко: какие претензии могут отстоять французы, напоминая, что это они в рамках своей колониальной политики кого-то научили носить трусы и крестики? Никакие! Или давайте представим, чем могут закончится амбиции тех же турок, в претензии потрясающими перед мировым сообществом картами Османской империи или расселения тюркских народов?.. Но дело тут не в логике, разумеется. До конца логически прозрачным и последовательным не может быть то, что в своем составе имеем миф, и, тем более, то, что само по себе является сложносоставным мифом-штрих.

Наиболее навязчивой сегодня является именно та презентация «Русского мира», в которой не существует ни белорусов, ни украинцев (и их государств), но в котором имеются только русские, увеличившие свой субстрат за счет «упразднения» белорусов и украинцев, и другие народы. По факту это уже народы, живущие на территории РФ, в мечтах – все народы бывшего СССР, а в алкогольном делирии – еще и народы Финляндии, Польши, Аляски и Константинополя и Антарктиды. Т.е., это еще и не только не русский, но еще и не мир – как минимум, по отношению к белорусам и украинцам, которых придумал то ли Ленин, то ли кайзер Вильгельм, то ли еще какая-нибудь напасть. Обратите внимание, как политические шулеры в словосочетании «Русский мир» незаметно заменили рах на mundus. Мы волей-неволей согласились на этот «штрих», поскольку на практике эта концепция часто ничего, кроме территриальных и вытекающих из них претензий не содержит.

Под определенным ракурсом «Русский мир» весьма подобен концепции пантюркизма, возникшего в Крыму в XIX в. – «учению» о необходимости политической консолидации на основе этнической, культурной и языковой общности тюрок. Напомню, что пантюркизм стал одной из причин развала Османской империи – в том числе и потому, что националистические интересы рано или поздно входят в конфликт с интересами религиозными, что не могло дать о себе знать в условиях многонационального общества с выраженной исламской детерминантной. Ну и пангерманизм можно вспомнить – там тоже много всего поучительного…

И самое страшное, что некоторые для распространения и навязывания своего Pax Sovietica используют РПЦ. И речь идет не только о государственных идеологах, диванных националистах или армейских «политруках». Речь идет иногда и о самих духовных лицах, которые, свободно придерживаясь соответствующих взглядов, становятся (сознательно или нет) «троянским конем», поставляющим по каналам канонической юрисдикции не собственно «канонический», а идеологический и политический контент, сопротивление которому будет пресекаться из мЕтрополии как предосудительное для духовного лица «вмешательство в политику» – в политику мЕтрополии. 

Для аккумуляции, хранения и трансляции политическсих идеологем религиозные деятели используют, как правило, мифологический субстрат, всякого рода «откровения» и «видения» (типа подложного пророчества св. Лаврентия Черниговского о России, Беларуси и Украине, которые нераздельны так, «как Пресвятая Троица»), а также нравственную риторику на тему «загнивающего Запада», главной целью которого, якобы, является распространение унии, экуменизма и гомосексуализма на территории «Исторической Руси». Если пантюркисты вполне осознанно входили в оппозицию с исламистами, которые понимали, что интересы уммы и национализма могут совпадать только эпизодически, то, похоже, активные сторонники «Русского мира» среди религиозных деятелей себе в этом отчета не дают и готовы пренебрегать интересами Церкви или соглашаются на риски тактических потерь в оных, стратегически делая ставку на силовое обеспечение этого единства в будущем в границах взыскуемого «Русского мира». 

Большинство сторонников «Русского мира» едва ли являются полноценными сторонниками «Pax Sovietica», и, с другой стороны, стратеги от «Pax Sovietica» используют риторику, апеллирующую к духовным ценностям, лишь в тактических целях, будучи безразличными к ней по существу, или даже прямо враждебными ей: доминирование национал-патриотической повестки оставляет для Церкви (мировой религии) лишь сервильную роль или роль молчаливого попутчика. Впрочем, такую роль Церкви отводят любые «pax’ы», кроме собственно тех, которые можно назвать клерикальными или теократическими (в прямом или непрямом использовании этого слова), и, конечно же, радикально светских, которые научились продвигать себя вне религиозных интересов в полном безразличии к повестке дня последних.
Никто, кроме самой Церкви, не имеет интересы Церкви в качестве главной цели. Интересы Церкви не всегда совпадают с интересами отдельных ее представителей. А под этими «несовпадающими» интересами не стоит понимать только любовь к низменным материальным благам – это могут быть интересы, проистекающие из частным образом понимаемого гражданского долга и абстрактного всеобщего блага.

Но, тем не менее, я хочу, чтобы вы, дорогие мои братья сестры, твердо знали и были уверены в том, что когда я во время богослужения поворачиваюсь к вам и, благословляя, говорю «Мир всем!», я имею ввиду ТОЛЬКО Мир Иисуса Христа – Господа, Который говорит нам: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир даёт, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (Ин.14,27). В заключение замечу, что если кто-то дает вам мир (хоть pax, хоть mundus) так, как это делает мир (mundus, век сей), а не так, как это делал Христос, то он делает это не от Христа, а от себя. Имеет на это право, но это не обязывает вас никак. А если кто-то дает это с амвона, то тогда это уже от антихриста, поскольку преподнесено вместо того, что Христово – как камень, поданный вместо хлеба, и змея – вместо рыбы, «Русский мир» – вместо «мира Христа». Подобное должно встречать только неприятие. Всякий проповедник должен понимать, где кончается Слово Божье, и где начинается… миф-штрих.

А «Сам же Господь мира да даст вам мир всегда во всём» (2Фес.3,16).

Поделиться