Про «Алы рубины» Ярославля

«Ярославль горит, что в митре у Патриарха ал рубин», – отозвался о городе устами Михаила Кузмина «серебряный век». Сравнение не случайно – город был хорош именно своей православной красотой. Храмами, изразцами, росписями, иконами, серебром. Выражая любовь к Богу, ярославцы научились делать сами всё, что требовалось человеку для разговора с Создателем. Причём так ярко и оригинально, что творческие особенности ярославских мастеров сложились в самостоятельные школы – архитектуры, иконописи, изразца.


Из всей этой рукотворной красоты менее известными оставались изделия местных серебряников. И на то были причины. Только в 1922 году в фонд помощи голодающим Поволжья из храмов города было реквизировано около пяти тысяч килограммов серебра, двенадцать килограммов золота, 1200 карат бриллиантов, пятнадцать тысяч драгоценных камней. Лишь небольшую часть накопленного веками богатства как наи­более художественно ценную удалось отстоять его новым владельцам – музейщикам. И то, что сегодня мы с гордостью называем сокровищами, – лишь сотая часть подлинных церковных сокровищ Ярославля. Но и они представляют собой огромную ценность и вызывают благоговейное восхищение.
Идея открытия в Ярославле «золотой кладовой» для широкого показа посетителям коллекции драгоценных металлов и тканей возникла у Нины Александровны Грязновой давно – 30 лет назад. Хорошему музейщику всегда хочется «поделиться» красотой, сказав: «Посмотрите...». Но для этого «посмотрите» нужно было отдельное помещение со своим режимом открытия-закрытия, особые витрины с сигнализацией, и главное – реставрация всех вещей. На воплощение таких масштабных проектов требуется много денег и времени, поэтому участвует в нём, как правило, не одно поколение музейщиков. Это был редкий случай, когда автору идеи удалось довести свой замысел до логического завершения: Нина Александровна стала автором экспозиции «Сокровища Ярославля». Мечталось и об издании красочного альбома, достойного уникальной коллекции, но скромных материальных возможностей музея хватило только на выпуск буклета. И всё-таки этой её мечте тоже суждено было сбыться. Московское издательство «Северный паломник», взяв на себя все издательские риски, выпустило богатый альбом «Сокровища Ярославля». Нина Александровна поглаживает переплёт, бережно переворачивает страницу за страницей и вспоминает:
– Когда я пришла работать в музейную библиотеку, моё самое сильное впечатление было – красота. Ведь тогда и дома, и в школе, и в институте всё было очень скромно. Нашему быту роскошь не была присуща. И тут – столько красивых вещей. Я – человек книжный, тяга к книге вообще характерна людям моего поколения, поэтому более всего меня поразило книжное богатство музея, накопленное веками.
Поработав четыре года старшим библиотекарем, она стала главным хранителем музея. Кроме руководства этой сложной сферой музейной деятельности приняла на хранение самые ответственные фонды – драгоценных металлов, оружия и нумизматики.
– В спецфондах было тогда семьдесят тысяч единиц хранения. Режимы хранения – «суровые»: открытие, закрытие, сейфы, – рассказывает Нина Александровна. – До 70-х
годов реставрацией этих сложных музейных фондов не занимались – не было ни специалистов, ни денег. В годы брежневского застоя появились средства на закупку, тогда же начали и реставрацию этих коллекций. Когда открылась «золотая кладовая» в Суздале, я подумала: «А почему бы не у нас?» Возникло туристическое «Золотое кольцо», и власти стали по-другому смотреть на эти вещи. Вениамин Иванович Лебедев, который тогда возглавлял музей, мгновенно поддержал эту идею. Его «золотое» качество – быстро «просекать» ситуацию. Не будучи ни историком, ни искусствоведом, он всегда чувствовал, что надо делать, а что – нет, и умел доверять специалистам.
В 1978 году Нина Александровна отправилась во Всесоюзный центр реставрации, и в лице Валерия Викторовича Игошева, специалиста по реставрации металлов, нашла понимание, поддержку и помощь. Знакомство с коллекцией привело профессионала-реставратора в изумление – уровень мастерства ярославских серебряников был очень высок. Игошев начал не только реставрацию, но и популяризацию коллекции, изучая вещи и выступая с докладами на научных конференциях.
– Чем хороши наши вещи? Об этом писала ещё графиня Прасковья Сергеевна Уварова, которую можно считать первым исследователем коллекции, – продолжает свой рассказ Грязнова. – В 1887 году она составила каталог ризницы Спасо-Преображенского монастыря Ярославля, включив в него все выдающиеся памятники, собранные в обители за семьсот лет её существования. Её имя в советское время не вспоминали – происхождение к этому не располагало. Хотя её вклад в изучение культурного наследия трудно переоценить – она была почётным членом Академии наук, возглавляла Московское археологическое общество, организовала в России пятнадцать археологиче­ских съездов, являлась автором двухсот научных работ. Уварова первая отметила, что достоинство ярославских вещей – в их «укоренённости» в традиции. Они все имеют надписи и датировки, которые надо исследовать, уточнять и дополнять.
Исследовать коллекцию церковных предметов графине Уваровой, наверное, было легче, чем советским музейщикам. Для неё это были знакомые, понятные предметы, с которыми она встречалась в повседневной жизни. Отлучённым от православия исследователям новой эпохи сначала надо было научиться отличать потир от панагии. А Нина Александровна с детства была подготовлена к будущей работе:
– Что такое потир, я знаю с детства. Мама с ранних лет водила меня на причастие в церковь Воскресения, в Чёрную заводь. Она была верующая и запретила мне вступать в пионеры. Только в шестом классе, когда повзрослела, я стала пионеркой. За то, что я воспитывалась в вере, матушке моей великое спасибо. Семейное религиозное воспитание – нравственная опора на всю жизнь, которая уберегает от многого дурного. Но я не думаю, что даже тогда все прихожане были знакомы с символикой вещей в храме. Может быть, и религию сбросили потому, что люди не давали себе труда глубоко погрузиться в богатство службы. Почему евреи восстановили иврит? Надо иметь труд изучения своих основ, а не упрощения их.
Религиозное воспитание помогло Нине Александровне не только в изучении церковных предметов, но сформировало и нравственное отношение к коллекции.
– Все годы, что я занимаюсь этой коллекцией, мне не даёт покоя мысль о моральных обязательствах перед вкладчиками, – делится она сокровенным. – В те времена вклад в храм являлся мерилом человеческого достоин­ства и общественного признания. «И радением приходских людей и подаянием боголюбивых подателей», «от град­ских людей» – прочитаешь эти надписи – прослезишься. Понятно, что дорогие серебряные вещи вкладывались людьми в помин своих душ. А теперь, поскольку вещи находится не в храме, то и вкладчиков не поминают. Если передать эти вещи в действующие церкви – они быстро износятся и пропадут. Современное общество находится на другом уровне развития – появилась целая наука о сохранении ценностей, появилась профессия хранителя. Наша обязанность – сохранить эти сокровища для следующих поколений. А чтобы восстановить нарушенную справедливость, чтобы имена вкладчиков вновь поминались в храмах, нужен общественный договор. Во имя сохранения нашего общего наследия мы должны научиться цивилизованно договариваться.
Вкладные вещи в книге занимают отдельный раздел. На экспозиции им тоже предоставлен свой зал. В этом – дань уважения и особое отношение к ним автора. Сходство экспозиции и книги на этом не заканчивается. Каждый, кто познакомится с альбомом «Сокровища Ярославля», заметит, что сама подача материала в нём носит музейный характер. Для каждого предмета – страница, это позволяет ему «дышать», а нам – рассмотреть всё до мельчайших деталей. Разделы книги предваряются прекрасными словами историков прошлого, цитатами из вечных книг, помогающими разобраться не только в сокровищах, но и в самой жизни. «Над всем этим делом Моисей поставил Веселеила Уриева...а (помощником) ему назначил другого умельца – Аголиава Ахисамахова. Их обоих Господь исполнил духа премудрости и разумения всякого дела: обработки камня, и прядения, и ткачества, и различного украшения, и ковки из золота, серебра, меди и железа, и резьбы по дереву», – эти слова из Палеи Толковой предваряют раздел, в котором собраны вещи, сделанные только ярославскими мастерами. Они дают прямой ответ на неизменно возникающий у меня (думаю, не только у меня) вопрос – как такую красоту может создать рука человека? «Господь исполнил духа премудрости...» Сколько же среди наших предков было умельцев, самим Господом предназначенных для творения красоты! Ярославцам есть кем гордиться. А как хороши слова Василия Ключевского, предваряющие раздел петровской эпохи: «Любуясь, как реформа преображала русскую старину, проглядели, как русская старина преображала реформу». Природа русского духа всегда оказывалась сильнее любой реформы, и убедиться в этом можно, даже разглядывая серебряные изделия XVIII века.
– Это альбом для дома, – говорит Нина Александровна. – Вот пришли к вам гости – надо их чем-то занять. Дайте им в руки альбом. Ведь эта коллекция – повод для гордости каждого из нас, она определяет место Ярославля в стране, в мире. Книга познавательна – в ней много справочных материалов, здесь можно всё узнать о назначении и символике предметов, которые встречаются в храме.
Из книжного разнообразия мы всегда выбираем то, что в настоящий момент соответствует потребностям нашей души. Взрослеем – от сказок и приключений, через поэзию, романы и детективы к историческим и документальным книгам. Рано или поздно для большинства из нас наступает время, когда возникает желание больше узнать о прошлом своего рода, города, страны. Это время взрослого читателя – сложных мировоззренческих вопросов, на которые не всегда есть ответы, оценки прошлого, осмысления своего места в мире. Время, когда такую книгу, как «Сокровища Ярославля», не хочется выпускать из рук.
Северный край
.


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе