Не так уж важно, от кого именно исходил список книг, которые запрещено выдавать орским читателям: от Наркоконтроля (представитель ФСКН официально заявил, что никакого списка не рассылалось), от местных органов или от кого-то еще. 

Сами оренбургские наркополицейские настаивают, что акция по изъятию из библиотеки «наркотической» литературы была проведена в рамках профилактической работы. Да, наверное, так оно и было. Сугубо местная инициатива. Но ведь и остальные запреты тоже исходили не от Медведева с Путиным. Что, пожалуй, еще печальней. Местную инициативу не спишешь на «кровавый режим». Местная — значит, наша. Отражающая настроения общества. 

Настроения эти очевидны: взять и что-нибудь самим себе запретить. Говорить, читать, петь, писать книги. Короче, высказываться и думать. Ведь если каждый начнет говорить, что вздумается, это что же тогда получится… Ничего. По крайней мере, ничего страшного. Чиновники явно преувеличивают воздействие печатного слова на население. 

Хорошо помню свой визит в славный город Орск. Это было около 20 лет назад. По улицам ходила рабочая молодежь, одетая по последней моде: костюм-тройка на голое тело. В левом верхнем кармане вместо белоснежного носового платка, как у американских гангстеров, лезвие опасной бритвы. 

Табака в городе не было. На рынке в жестяных банках из-под консервов продавали чинарики. На дискотеках подташнивало от запаха анаши. В подвалах варили нечто внутривенное. И так далее. 

Вряд ли все это – от чтения книг Уэлша и Гарленда. Или каких-нибудь других. Скорее уж, от близкого соседства со степью, где произрастают естественные наркотики. От скуки, от нищеты, от собачьей жизни. 

На весь Орск, как мне сказали, было тогда три хиппи. Мне стало интересно, нас познакомили. Этих троих постоянно били, что вполне естественно для хиппи в провинциальном рабочем городе. Зато как раз именно они слушали «Аквариум» и читали Керуака. А вот наркотиков не принимали. Никаких. 

Конечно, с тех пор многое изменилось. Жизнь стала богаче и разнообразнее. Даже в Орске. Но я по-прежнему уверен, что гопники не читают книг. Трудно себе представить «пацана с раёна», который способен разобраться в трудах Тимоти Лири или Александра Шульгина. Тем более Станислава Грофа. 

Другое дело — в Соединенных Штатах. Там даже бомжи начитанные. Я не шучу. Такого количества бродяг и торчков, как возле публичной библиотеки Сан-Франциско, я не видел никогда в жизни. Они сидят на ступеньках, спят у входа на кучах голубиного помета и даже заходят внутрь. Никто их не останавливает. И никто не запрещает брать с полок издания Филиппа Дика или Берроуза. Вдоволь начитавшись Берроуза, они выходят в даун-таун и бродят, как призраки, в зарослях небоскребов. Довольно мирно, кстати. На прохожих не нападают. 

Я не говорю, что всё это хорошо. Это плохо. Но это их выбор. Эти люди стали такими по собственной воле, а не под воздействием обстоятельств или пропагандистской литературы. 

Полиция уже давно не обращает на них внимания. Никому и в голову не придет арестовывать их или пинать сапогом в лицо. Пока человек не замечен в криминале (а наркотики в Калифорнии криминалом признаются весьма условно), то есть пока он не наносит вред окружающим, его считают безопасным для общества. 

И еще одна деталь. Калифорнию называют самым политически активным и самым либеральным штатом во всей Америке. Значит, мозги у них не полностью одурманены. Как минимум… 

Перед нами две крайности: все можно и ничего нельзя. И так плохо, и так, мягко говоря, не идиллия. Между этими полюсами — простор для компромиссов. Каждый шаг по шкале от «нельзя» к «можно» говорит об уровне свободы, которую общество может себе позволить. О той степени свободы, которая необходима и достаточна. То есть безопасна. 

Кинемся ли мы колоться, прочитав «Голый завтрак»? Устроим ли сексуальную оргию, прочитав роман Виржинии Депант «Трахни меня» (именно эта книга была изъята из магазина «Фаланстер» в ходе прокурорской проверки)? Организуем вооруженное восстание после прочтения очередного труда Лимонова? 

Если да, то правы люди, приславшие запретительный список орской библиотекарше. Так с нами и надо. А вдруг – нет? Страшно даже подумать. Вдруг мы уже достаточно цивилизованы и воспринимаем книги не как прямое руководство к действию, а как повод задуматься о своей жизни? То есть сначала думать и только после этого – делать. 

Это трудно. У некоторых получается, у некоторых еще нет. А пока нас тестируют, проверяют на вшивость. Как скажем, так и будет. Странно привыкнуть к этой мысли, но все зависит именно от нас, а не от мифических вышестоящих органов. Я уверен, что если бы библиотекарша не вывесила у себя в блоге информацию о «наркотическом списке», через пару месяцев он стал бы обязательным для всех российских библиотек. 

Но она вывесила, журналисты заметили, поднялся шум, и теперь никакого списка не существует. Значит, уровень свободы немножко повысился. По крайней мере, не понизился. По-прежнему можно читать, думать и разговаривать. Но он понизится, обязательно понизится, если мы будем бояться самих себя.

Ян Шенкман

Взгляд