Однако было бы преждевременным провозглашать Век Азии. Возможно, прибрежные регионы Южной Кореи, Японии, Вьетнама, а также восточное побережье Китая действительно обладают некоторыми общими культурными характеристиками и сходной экономической стратегией. Но бoльшая часть центрального и западного Китая погрязла в нищете; Индонезия культурно и экономически принадлежит другому миру; Индия, также, является совсем другой Азией. Политически Азия также не едина: некоторые страны являются демократическими, в других же правят деспоты.

Более того, не существует никакой «азиатской» экономической системы: китайский государственный капитализм не принадлежит к той же категории, к которой принадлежит частный капитализм, существующий в Японии и Южной Корее. Индия по-прежнему является, в основном, сельскохозяйственной страной с небольшими вкраплениями регионов, где есть предприятия малого бизнеса и динамично развивается сфера предоставления услуг.

В Азии нет ни общего центра принятия решений, ни координирующего учреждения, сопоставимого с учреждениями НАТО или Европейского Союза. Это важно, поскольку, в то время как Запад живёт в относительном согласии, Азия кишит действующими конфликтами (в Пакистане и вокруг него) и возможными конфликтами в регионе Южно-Китайского моря.

Вообще, если вооружённые силы НАТО и США покинут Азию, угроза войны возрастёт, что сильно отразится на торговле, и экономическая динамика Азии этого не выдержит. Трудно поверить в Век Азии, когда безопасность Азии зависит от неазиатских сил безопасности.

Ещё одной относительной слабостью Азии является низкое количество инноваций – фундаментальная составляющая долговременной экономической динамики. Китайский экспорт (до сих пор) строится на низкой добавленной стоимости и чрезвычайно дешёвой рабочей силе, а сложная продукция, которую Китай всё же производит, такая как интеллектуальные телефоны (смартфоны), была придумана на Западе. Япония и Южная Корея проявляют гораздо больше творчества, но зачастую они по-прежнему лишь совершенствуют продукты и услуги, изначально изобретённые на Западе.

Отставание Азии в области инноваций, возможно, объясняется её слабым образованием: азиатские студенты, если у них есть такая возможность, поголовно едут в североамериканские и европейские университеты. А потом остаются там: 80% китайских студентов в США не возвращаются в Китай.

Во многом, несомненный прогресс Азии является следствием её перехода к Западным ценностям. Капитализм, демократия, экономический индивидуализм, равенство полов и светская государственная система – всё это Западные понятия, которые приняла Азия.

Действительно, в Азии имеет место неблагоприятная реакция на «западнизацию», и некоторые пытаются развивать так называемые азиатские ценности – например, «принцип гармонии». Но данные попытки ослабляются лежащей в их основе политической мотивацией. Идея гармонии, например, является богатой философской концепцией классического буддизма и конфуцианства. Она заслуживает более достойного применения, чем использование коммунистами и деспотами для блокирования демократизации. Также, печально, что немного делается в Индии для поддержания философии и духа Махатмы Ганди – одного из немногих азиатских мыслителей XX века мирового масштаба.

Предсказание наступления Века Азии также не учитывает всех беспокойных и ослабевающих стран Азии, таких как Таиланд и Япония, соответственно. Данное предсказание не может основываться только на отдельных местных экономических прорывах без более широкого культурно-стратегического обоснования.

Ненадёжность положения Азии не означает, что господство Запада является гарантированным: со своими университетами, культурными ценностями, сферой развлечений и мощными вооружёнными силами Запад является лидером, но, быть может, не навсегда. Вернее будет сказать, что, пытаясь сравнивать относительную силу Запада и Востока, мы пользуемся устаревшими терминами. Наши критерии принадлежат прошлому.

В конце концов, сегодня не существует такой вещи, как автономная «национальная экономика». Практически все продукты и услуги являются глобальными. Чем более изощрённым является тот или иной продукт или услуга, тем сильнее становится тенденция исчезновения его национальной принадлежности. Нет каких-то особенных Западных или Восточных мобильных телефонов или производных финансовых инструментов. Когда Китай приобретает облигации казначейства США, то кто от кого зависит? Обмен приводит к взаимозависимости. Когда в Азии наблюдается экономический рост, Запад не становится беднее. С этого времени мы или развиваемся вместе или не развиваемся вообще.

Также, между Западом и Востоком нет никаких противоречий в том, что касается угроз глобальной безопасности, таких как терроризм или ядерные государства-изгои. Популярная культура является, возможно, наиболее точным примером данной универсальности. Южнокорейские рок-исполнители чрезвычайно популярны в Китае. Кто они – представители южнокорейской или американской культуры? Скорее, общемировой.

Так что начавшийся век – это не Век Азии, а Всемирный Век. Но всемирная цивилизация является настолько новым явлением, что мы пока не очень хорошо понимаем, что же происходит со всеми нами: описывая новый мир, мы придерживаемся старых понятий. Быть может, этот мир не станет лучше, но это точно будет совсем другой мир.

Ги Сорман

ИноСМИ