Богатыри разъясняют Зигфриду и аргонавтам, почему Россия не Запад
27 июня 2022 ● Газета "Культура"
Русский базовый миф — это миф о госслужбе.
Начать (уже во второй раз) снова уместно с констатации, что автор во многом проигрывает читателю. Этот текст пишется в середине апреля 2022 года, примерно за две недели до запланированной публикации. Что может произойти за это время — Бог весть, поэтому от заглядывания в грядущее разумно воздержаться.
Если же говорить о происходящем как об историческом макро-событии, то нельзя не заметить, что если Россия, меняющаяся век за веком, сталкивается с Западом, тоже меняющимся век за веком, в жестоком противоборстве, значит, причины находятся либо вне перемен, происходящих с обеими противоборствующими сторонами, либо расположены намного глубже их.
Второе представляется более вероятным: очевидно, существует фундаментальное противоречие между местностью, превратившейся из Древней Руси в Русское царство, из царства в Российскую империю, из империи в Советский Союз, а из СССР — в Российскую Федерацию, — и местностями, превращавшимися последовательно из стран кельтов или индейцев в страны германцев, затем частично романизировавшихся, затем создававших свои священные империи, королевства и республики, тысячелетние рейхи и концы истории.
Историософия, конечно, всегда была и всегда останется ближе к жанру фэнтези, чем к науке в строгом смысле. С одной стороны — это заставляет нас с предельно допустимым скепсисом рассматривать все бесчисленные концепции (теория борьбы антагонистических классов, теория вызовов, теория ландшафтов, теория борющихся рас, теория пассионарности и пр.). С другой стороны — это же позволяет нам не слишком себя ограничивать в выдвижении смелых версий.
Поэтому я позволю себе озвучить одну из таких смелых версий, отчасти вполне стыкующуюся с некоторыми перечисленными, а отчасти им противоречащую.
Итак.
Примерно с момента явления человеческого языка (когда именно он возник в полном смысле слова — споры по-прежнему ведутся) мы, люди, тысячами поколений живем не столько в физической действительности, сколько в описываемой реальности. Известен исторический анекдот о том, что туземцы островов, к которым прибыли «Пинта», «Санта-Мария» и «Нинья», поначалу вообще никак не реагировали на приближение их и спокойно занимались на берегу своими делами. И лишь когда какой-то мальчик поднял крик и начал показывать пальцем — все пришли в ажитацию.
Документальную достоверность этого анекдота установить невозможно (иногда вместо Колумба в нем, например, фигурирует Кук, а вместо индейцев, соответственно, жители Океании), но психологическая достоверность его сомнений не вызывает. Туземцы действительно могли «не видеть» парусников, потому что в их мире никаких таких штук существовать не могло, весь их опыт и вся их описываемая реальность исключали возможность их появления.
Это иллюстрация могущества нашего восприятия, подчиненного описанной для нас и принятой нами реальности.
Так вот: если описание имеет над переживаемым нами столь огромную власть, то логично предположить, что над странами и народами, как их ни перестраивай и ни переименовывай, сохраняют свою власть краеугольные камни их мировосприятия. Для удобства (и потому, что это интересно) я бы назвал их базовыми мифами. Эти базовые мифы в краткой форме описывают все, что когда-либо происходило, происходит и будет происходить с человеком или нацией, и, надо думать, они имеют свои корни как в ландшафте местности, из которой вышла культура, так и в вызовах, с которыми ее носителям доводилось сталкиваться во время формирования.
Базовый миф собирательного Запада в действительности отнюдь не един. Их, строго говоря, два: северный и южный. Или, если угодно, «германский» и «средиземноморский». Или — нордический и эллинский.
Начать, по старшинству, надо с последнего. Рискну заявить, что базовый миф Средиземноморья есть миф об аргонавтах.
Припомним вкратце: собирается группа героев с прибившимися полубогами, садится в аналог бумера бронзового века и гребет, попадая в испытания и неся потери (Геракл ушел в лес и получил там новый квест, Гилас завис с девочками и пр.), в Черное море, грабить богатых колхов. Грабеж, благодаря удали участников, совершается удачно, руно с триумфом доставляется домой и там, вися на видном месте, производит вокруг себя плюс триста очков руды, плюс пятьсот золота и плюс восемьсот серы.
В подавляющем большинстве средиземноморских мифов — что греческих, что западносемитских — этот краеугольный камень виден нам в фундаментах. Что, признаем, вполне естественно в мире каботажного мореплавания, где каждый корабль одновременно был торговым, дипломатическим и пиратским, по обстоятельствам.
Базовым мифом германского севера Европы мы можем, в свою очередь, назвать, грубо говоря, миф о проклятом сокровище.
Просто вспомним (следим за сюжетом, начинаем считать трупы, а над теми, кому суждено скоро умереть, я буду по-воннегутовски ставить звездочку): Один, Локи и Хенир отправляются на охоту, Локи убивает камнем выдру, которая оказывается сыном *Хрейдмара, который требует выкупа в виде засыпать всю шкуру сына золотом, за которым отправляется Локи, который встречает Андвари и выставляет его на все изделия из драгметаллов, которые ограбленный тут же проклинает, после чего счастливый безутешный отец немедленно убит оставшимися сыновьями Регином и *Фафниром, с которыми не пожелал делиться, после чего Фафнир превращается в дракона и присваивает все себе, а Регин встречает мальчика-подростка Сигурда-Зигфрида, из которого воспитывает машину для убийства брата, в результате чего Сигурд успешно справляется и убивает Фафнира, после чего выясняет, что его хочет убить (чтоб не делиться) *Регин, и Сигурд убивает Регина, и я не подобрался еще и к началу собственно саги, а полностью истреблено уже целое семейство, и у нас нет никаких сомнений в том, что умрут вообще все кто можно.
Данный миф тоже чувствовал себя вполне естественно в мире бескрайних сумрачных лесов и дорог, где каждая армия, отправившись грабить соседей, непременно оставляла за собой след (в отличие от кораблей на воде) и знала, что завтра ли, через год ли по этому следу придут и вынесут все, что награблено непосильным трудом.
Поэтому даже после того, как германцы стали англосаксами и французами, создали свои внушительные флоты и давай геноцидить и грабить мир — в этом ограблении осталось невротическое желание убедить (кого?), что все заработано, все по-честному, все выменяно на цивилизацию и бусы, на этом кладе нет проклятия.
...А русский базовый миф в таком случае — это миф о госслужбе. Богатыри основного цикла былин являются военнослужащими погранвойск, в то время как «дорусские» по сути Вольга и Святогор теряются в тумане былого, причем суть второго вообще непонятна, а первый, очевидно, наследник времен догосударственных и в историческое время никогда не был мало-мальски популярен.
...Клады, невольницы, меха, потроха — все это мелочи по сравнению с выполнением должностных обязанностей и наградой от князя. Зачем жить, если не пригласили на княжеский пир? Илья, как мы помним, в ответ на такое неуважение устроил истерику и погром в стольном граде Киеве. Он же, впрочем, когда понадобилось защитить родину от очередной вражьей рати, отправился на поле битвы прямо из княжьего подвала.
И этот базовый русский миф, конечно, вполне естественен для «страны без естественных границ», сидящей на важных путях и ресурсах, на которую с одной стороны набегали в течение тысячелетия пресловутые половцы и печенеги со своей бесхитростной хищностью, а с другой — как часы — европейские цивилизаторы со своей цивилизацией и геноцидом.
И, кстати, возможно, именно незнание этого базового мифа весной 2022 года смешало карты носителям конкурирующих картин мироздания, четко просчитавших и запланировавших, что если перекрыть России все бабло и отнять все яхты у российских олигархов, то страна ограбленных элит немедленно рухнет.