Воплощение в купчиху

С режиссером Богомоловым получилось как с чертом, который явился Ивану Карамазову. 


Но если у черта насчет воплощения в купчиху было только мечтание, то режиссер в самом деле почти воплотился.


Модный (по крайней мере до последнего времени) режиссер К. Ю. Богомолов обнародовал консервативный манифест, главная идея которого та, что современный Запад идет куда-то совсем не туда.

«Освободившись от нацизма, Запад решил застраховаться от «атомной аварии», ликвидировав сложного человека. Того сложного человека, которого Европа формировала долгие годы Христианства. Того человека, которого описывал Достоевский: одновременно высокого и низкого, ангела и дьявола. Европа решила кастрировать сложного человека. Кастрировать его темную природу, навсегда замуровать его бесов. Благодаря стечению обстоятельств мы оказались в хвосте безумного поезда, несущегося в босховский ад, где нас встретят мультикультурные гендерно-нейтральные черти. Надо просто отцепить этот вагон, перекреститься и начать строить свой мир. Заново строить нашу старую добрую Европу. Европу, о которой мы мечтали. Европу, которую они потеряли. Европу здорового человека».

К. Ю. Богомолов стяжал свою прежнюю славу тем, что «все презирал: законы, совесть, веру», являл на театральных подмостках разную срамоту, сам выступал с эстрады в натуральном виде и поехал жениться в катафалке. Поэтому его преображение смутило людей консервативных, а еще больше – людей прогрессивных. Такой был сосуд прогресса, а сделался сосудом ретроградным.

С прогрессивным режиссером получилось, как с чертом, который явился Ивану Федоровичу Карамазову – «Я в баню торговую полюбил ходить, можешь ты это представить, и люблю с купцами и попами париться. Моя мечта — это  воплотиться, но чтоб уж окончательно, безвозвратно, в какую-нибудь толстую семипудовую купчиху и всему поверить, во что она верит. Мой идеал — войти в церковь и поставить свечку от чистого сердца, ей-богу так. Вот тоже лечиться у вас полюбил: весной оспа пошла, я пошел и в воспитательном доме себе оспу привил — если б ты знал, как я был в тот день доволен: на братьев славян десять рублей пожертвовал!..».

Причем если у черта насчет воплощения в купчиху было только мечтание, то режиссер продвинулся дальше и в самом деле почти воплотился. Такому чуду все и дивились.

Конечно, К. Ю. Богомолов не первый дошел до таких идей. Он сам ссылается в манифесте на фильм 1971 года «Заводной апельсин». Мог бы сослаться и на роман Станислава Лема «Возвращение со звезд», вышедший десятью годами раньше. Там описывается история космонавта, вернувшегося на Землю через 127 лет (на корабле было замедление времени) и встретившего блаженное общество без войн, насилия etc., оказавшееся ему чуждым. В основе новой цивилизации была «бетризация», нейтрализовавшая все агрессивные импульсы в мозге и усилившая инстинкт самосохранения – до животного состояния.

Еще раньше был прекрасный новый мир Олдоса Хаксли. Можно сказать, что цивилизация была беременна «новой этикой».

Чтобы объять тему в полноте, нужен даже не манифест, а многотомный трактат. Если же присовокупить еще и рассуждения, отчего режиссер вдруг решил воплотиться в купчиху, тема станет и вовсе необъятной.

Мы можем указать лишь одну возможную причину. Возможно, критики творческого метода, который доставил К. Ю. Богомолову славу, были правы — 

Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля,
Мне не смешно, когда фигляр презренный
Пародией бесчестит Алигьери.

Но заметим, что такой метод работает (а он таки работал) лишь в том случае, когда предмет пачкания и бесчестия актуален в действующей культуре. Если Рафаэль и Алигьери для публики – пустой звук, тогда и все богомоловские гэги — мимо кассы. Нужно, чтобы объект бесчестия был живой, это обязательное условие. Ибо, когда умирает живой организм, гибнет и паразит.

Ср. печальную судьбу соц-арта, построенного на пародировании советского официоза. Звезда художников Комара с Меламидом, а равно и других мастеров данного направления, безвозвратно закатилась, когда окончательно канул в Лету этот официоз. Нечего стало пародировать.

Но и в прекрасном новом мире нет прежних культурных образцов — и потому не над чем стебаться. Тому же Богомолову в ходе дальнейшего прогресса пришлось бы переквалифицироваться в управдомы, что он, как человек чуткий, понял раньше собратьев по цеху.

Возможно ли открутить поступь прогресса назад или хотя бы замедлить эту поступь — другой вопрос. Но воля к жизни — тем более к раздольной жизни – настоятельно диктовала режиссеру необходимость сделать хоть что-нибудь для этого. Тут и всемилостивейший манифест напишешь. 

Автор
Максим СОКОЛОВ, публицист
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе