ЗРЯ РУГАЮТ БИЗНЕСМЕНОВ
- В День народного единства РПЦ подвела первые итоги своего возрождения в новой России. Как Вы оцениваете позиции Православной церкви на сегодняшний день в нашей стране и за рубежом?
- Последние 20 лет, даже больше, 23 года, начиная с 1988 года, когда праздновалось тысячелетие Крещения Руси, были временем всестороннего и беспрецедентного по своим масштабам возрождения Русской православной церкви и вообще религиозной жизни на всем постсоветском пространстве. В течение 70 лет религия была гонимой, уничижаемой, вплоть до физического истребления священнослужителей в 20-30-е годы. Церковь была социальным изгоем. Если она и существовала, то только потому, что власти ее до какого-то времени терпели, но всякий раз ставились новые сроки ее уничтожения. Сначала Ленин и Сталин взяли курс просто на искоренение религии, на физическое уничтожение, потом во время войны что-то поменялось, потом снова Хрущев дал церкви 20 лет и пообещал через эти 20 лет показать последнего попа по телевизору. А церковь все жила и не умирала. И когда советский режим пал, то оказалось, что именно церковь оказалась той главной духовно-нравственной силой, которая сохранила свой авторитет, свое влияние, несмотря на 70-летние попытки ее уничтожения.
Игумен одного из афонских монастырей спросил меня, как сейчас в Русской православной церкви протекает монашеская жизнь. Потому что на Западе, в том числе в Греции, за исключением, пожалуй, Афона, становится все меньше монахов. Молодые люди не идут в монахи, особенно наши католические братья жалуются на то, что призваний не хватает. Также сейчас стало штампом таким говорить о том, что мы живем в постхристианскую эпоху. Если вы хотите убедиться в том, что мы живем не в постхристианскую эпоху, то приезжайте и поездите по нашим монастырям. 25 лет назад у нас было 18 монастырей, а сегодня – 805. И все эти монастыри наполнены людьми, в некоторых из них по 200-400 монахов или монахинь. Такого стремительного роста не было ни в нашей истории, ни вообще в истории церкви.
- Как отмечал Патриарх Кирилл, никто не стал бы вкладывать большие деньги в храмы, если бы народу это не было нужно. Государство помогало в восстановлении церквей, или вы все осуществляли за счет собственных ресурсов?
- В основном, конечно, возрождение церковной жизни, а именно строительство монастырей и храмов, происходило за счет бизнеса. У нас принято почему-то ругать бизнесменов, а ведь именно они взяли на себя основную финансовую ношу по возрождению церковной жизни на всем пространстве исторической Руси. Государство прямую помощь, как правило, не оказывало, хотя часто способствовало возрождению тех или иных церковных объектов, создавало благоприятные условия для того, чтобы представители бизнеса вкладывались в те или иные объекты. Например, так строился храм Христа Спасителя в Москве. Взаимоотношения у церкви с государством, если говорить о России и целом ряде других стран ближнего зарубежья, сейчас очень конструктивные. Градус взаимопонимания и взаимодействия между церковью и государством очень высок.
МИССИЯ ЦЕРКВИ - НАПОМИНАТЬ ЛЮДЯМ О ЕДИНСТВЕ
- Почувствовали ли вы какой-то прогресс на Украине с концом «оранжевого» режима? Раскольники активно возвращаются в лоно канонической церкви или по-прежнему боятся?
- Мы видим благие перемены в жизни украинского государства после прихода к власти Виктора Януковича. И очень правильную позицию занял президент, когда в отличие от своего предшественника не стал заигрывать со всеми подряд религиозными конфессиями, включая раскольников, а сразу дал понять всем, что является верным сыном канонической церкви. Он пригласил на свою инаугурацию Патриарха. Это был смелый и правильный шаг. Преодоление раскола – дело очень непростое, и оно не может осуществляться при помощи государственной власти, каких-либо мер принуждения. Должно созреть внутри раскола осознание той канонической аномалии, в которой оказались раскольники, многие из них – не по своей воле или сами того не сознавая. И должно быть желание воссоединиться с церковью. Потому что раскол – это отпадение от церкви, какими бы лозунгами ни прикрывались те люди, которые инициируют раскол. Сейчас, к сожалению, еще нет массового возвращения из раскола, хотя постоянно приходят новости о том, что тот или иной приход, тот или иной священник воссоединился с канонической церковью. Мы надеемся, что раскол будет преодолен, но для этого требуется прежде всего внутренний, духовный подвиг всей церкви и тех людей, которые оказались сегодня вне церкви.
- Многие представители «Киевского патриархата» говорили мне, что хотели бы вернуться, но им угрожают расправой.
- Могу привести пример одного человека, который очень хотел воссоединиться с церковью, но так и не сумел этого сделать. Это было второе лицо в так называемом Киевском патриархате, Андрей Горак, в прошлом канонический епископ Московского патриархата, который ушел в раскол, где стал «митрополитом». Я с ним встречался, он говорил мне: «У нас нет церкви, я сейчас с вами общаюсь и чувствую, что общаюсь с человеком, пришедшим из церкви, а у нас церкви нет, благодати нет. Я каждый день себя кляну за то, что ушел в раскол, что проявил малодушие и слабость». У него было твердое желание воссоединиться с церковью. Была даже назначена дата его прилета в Киев. Но буквально за несколько дней до этого он неожиданно и при очень странных обстоятельствах скончался. Причем это была не единственная такая загадочная смерть среди иерархов раскола. Я не хочу никого обвинять, потому что не было ни следствия, ни даже вскрытия, но факт этот очень тревожный. То, что его запугивали, что за ним следили, что ему выкручивали руки, это мы все хорошо знали. И он об этом говорил. Он всегда жил в страхе, что ему не дадут воссоединиться, что его просто физически ликвидируют.
- Украинские националисты уверяют, что регулярные визиты Патриарха только подтолкнут рост национализма в Незалежной.
- А что, Патриарх не должен посещать свою паству? Встречаться с верующими, которые плачут, когда он приезжает, скандируют «Наш Патриарх – Кирилл»? Он должен их оставить в угоду чьим-то политическим амбициям? Думаю, что это долг Патриарха – посещать свою паству вне зависимости от ее национальности, от того, на каком языке она говорит.
ВСЕ МЕЖРЕЛИГИОЗНЫЕ КОНФЛИКТЫ – ОТ НЕВЕЖЕСТВА
- Как в РПЦ оценивают нынешнюю обстановку на Ближнем Востоке?
- Положение на Ближнем Востоке очень тревожное. Прежде всего, наши тревоги связаны с радикальным ухудшением положения христианского меньшинства в странах с преобладающим мусульманским населением: это ухудшение мы сегодня наблюдаем в ряде государств Ближнего Востока. Причем везде происходят события как будто бы по одному сценарию. Сначала при помощи внешней силы свергается существующий режим, причем, свергается он потому, что «недемократичен». И обещают при этом, что настанет демократия и процветание. Но после этого в стране наступает хаос. А тех сдерживающих сил, которые предотвращали конфликты и кровопролитие, больше нет. И, прежде всего, страдают христиане. Так произошло в Ираке после свержения режима Саддама Хусейна. При нем, как бы мы к нему ни относились, сохранялся определенный межконфессиональный баланс, не было резни христиан. А за прошедшие 8 лет христианское население Ирака уменьшилось в несколько раз. Одни говорят, меньше половины осталось, другие – всего лишь 20 или 10%. Происходит массовый исход христиан из той страны, в которой они жили бок о бок с мусульманами на протяжении веков.
Что-то подобное произошло в Египте после свержения Мубарака. Почти ежедневно мы слышим о погромах христианских храмов, убийствах христиан.
Сейчас христианство превратилось в самую гонимую религиозную группу в мире. Согласно данным, которые приводят эксперты, каждые пять минут в мире убивают христианина за его религиозные убеждения. Более 100 тысяч христиан подвергаются регулярным и жестоким гонениям. Много таких цифр фигурирует сейчас в докладах, в том числе в ОБСЕ и на других международных площадках. Наш Священный Синод неоднократно обсуждал эту тему. Хотелось бы, чтобы правительства западных стран обратили на это серьезное внимание. Потому что у них есть определенные политические отношения с арабским миром, есть рычаги воздействия. Но эти рычаги, к сожалению, никак не задействованы.
- Многие отмечают радикализацию мусульманского населения в России с одной стороны и рост национализм среди русской молодежи – с другой. Как гасить межнациональные конфликты?
- То, что происходило в новогодние дни в Москве, было очень тревожным сигналом, на который мы все должны обратить внимание: и государство, и общество, и религиозные конфессии. Мы должны помнить о том, что Россия – это страна, где на протяжении веков жили вместе представители разных религиозных традиций. Никогда в России не было межрелигиозных войн или конфликтов. И этот потенциал мирного сосуществования мы должны всячески наращивать. Более того, мы должны его экспортировать, рассказывать о нашем опыте в тех странах, где притесняется и преследуется христианское меньшинство. Несколько дней назад я был в Татарстане и видел, как там естественно и гармонично сосуществуют ислам и православие. На одной и той же улице мы видим храм и мечеть. В Казанском кремле соседствуют кафедральный собор Русской православной церкви и главная городская мечеть. Есть очень много примеров доброго и мирного сосуществования и сотрудничества традиционных религиозных конфессий. Этот опыт мы должны наращивать, а вспышки национализма нужно гасить, прежде всего, при помощи просветительской работы. Сейчас в разных регионах вводится курс основ православной культуры или – для желающих – основ исламской культуры, или какой-либо иной традиционной религиозной культуры. Чаще всего конфликты на религиозной почве возникают от невежества. Те люди, которые хорошо знают свою религиозную традицию, как правило, умеют уважать и другие религиозные традиции.
ГЕРОИЗАЦИЯ ПРЕСТУПНИКОВ И ПРОПАГАНДА ПОЛОВОЙ РАСПУЩЕННОСТИ
- Сильно ли изменился за последние 20 лет портрет среднего прихожанина?
- Достаточно сильно. Мы постепенно уходим от той религиозной безграмотности, в которой находились 20 лет назад. Сегодня среди наших прихожан есть люди активные, компетентные. В том числе с богословским образованием. Люди, которые хорошо знают, зачем они пришли в церковь, и что такое церковь.
Хотя, если говорить о нашем населении в целом, то процент людей, который отождествляет себя с Православной церковью, но при этом крайне мало знает о православии, очень велик. И одна из основных целей Святейшего Патриарха в его просветительской и миссионерской деятельности заключается в том, чтобы показать тем людям, которые считают себя православными, что быть православным – это не значит только два-три раза в год прийти в церковь, соблюдать какие-то обряды, печь куличи, красить яйца на Пасху. Это значит, что вся жизнь человека, его поступки должны быть мотивированы религиозным мировоззрением. Каким образом сочетается в нашей стране почти тотальная религиозность с высоким уровнем абортов, уровнем потребления алкоголя на душу населения, с разгулом наркомании и преступности? Почему, с одной стороны, происходит колоссальное возрождение церкви, а с другой, не происходит того нравственного возрождения, которым бы это возрождение церкви должно было сопровождаться? Выходит, что, несмотря на масштабы возрождения церковной жизни, оно затрагивает только определенный процент людей.
- Может, дело в плачевном состоянии нашей современной культуры? Недаром РПЦ сейчас активно выступает против засилья пошлости и насилия на телеэкранах...
- Думаю, что телевидение, которое могло бы играть важную воспитательную роль, далеко не всегда ее играет. Есть телеканал «Культура», который дает большие возможности для приобщения к высокой культуре, к образцам мирового кинематографа, мировой музыки. Но ведь известно, что его зрительская аудитория достаточно специфична – это люди зрелого или старшего возраста, в основном представители интеллигенции. Это канал элитный, не массовый. А вот чем потчуют массового зрителя телеканалы, имеющие многомиллионную аудиторию? Развлекаловкой, попсой, передачами, в которых пропагандируется насилие и разврат. И многие фильмы, которые сегодня выходят на экраны, ничему позитивному не учат. Происходит героизация преступников, пропаганда половой распущенности. Мы жалуемся на то, что у нас тяжелая демографическая ситуация, мало многодетных семей. Но если по телевизору говорится о многодетной семье, то, как правило, говорится о ее проблемах, о том, что денег не хватает. Где положительный образ многодетной семьи, материнства? Где высокое представление о семейной жизни, о супружеской верности? Очень большое поле сегодня существует для взаимодействия между церковью и СМИ – не случайно Святейший Патриарх недавно встречался с руководителями ведущих телеканалов, и это уже не первая его встреча. Мы хотим, чтобы телевидение играло воспитательную роль, а не роль развратителя нравов.
НА «РУСЛАНА И ЛЮДМИЛУ» НЕ ПОЙДУ
- Была в этом году на Рождественском фестивале духовной музыки, где исполняли, в частности, и ваши музыкальные произведения. Народ недоумевал – почему таких мероприятий так мало?
- Сегодня классическая музыка, к сожалению, стала достоянием определенной культурной элиты. Будучи нашим стопроцентным союзником, классическая музыка не может дать нам выход на многомиллионную аудиторию. Важно, чтобы был задействован и потенциал популярной культуры. Ведь не всякая популярная культура является попсой.
- Какой шквал негодования вызвала новая постановка «Руслана и Людмилы» в Большом. Вас как музыканта это, наверно, тоже покоробило? Что мешает церкви взять и публично осудить такое «новаторство»?
- Меня приглашали на «Руслана и Людмилу», но предупредили, что под конец на сцену выскочат голые женщины. Представьте себе священнослужителя, который будет присутствовать на таком спектакле! Но потому, что я на него не пошел и не пойду, я не могу его критиковать. Чтобы не говорили: что же вы критикует, кода не видели? Церковь очень часто высказывает свое мнение по поводу тех или иных произведений искусства. Но, конечно, мы не можем быть цензорами – церковь дает им нравственную оценку, а люди потом выбирают: ходить или не ходить на эти спектакли. Многие мои знакомые, которые после открытия Большого театра посетили эту оперу, были в состоянии шока от того, что прославленная сцена одного из лучших театров мира сегодня утратила тот высокий уровень, на котором находилась. Но это лишь отражает общее состояние мира культуры. То, что происходит сегодня с нашим искусством, с нашей культурой, очень тревожит.
МУЗУ НИКОГДА НЕ ПРОГОНЯЮ
- Вы сами как сочетаете служение и творчество?
- С тех пор, как стал председателем Отделом внешних церковных связей, фактически не осталось времени на творческую деятельность. У меня и раньше не было времени – иногда я музыку писал в самолетах, во время ожидания в аэропортах. Чтобы писать музыку, нужно жить музыкальными впечатлениями и переживаниями, отвлечься от реальности, погрузиться в мир музыкальных звуков. А я не могу этого себе позволить, потому что должен в течение каждого дня отслеживать огромное количество происходящих событий, и у меня нет возможности и права просто так взять и отключиться на несколько дней. Разве что в отпуске, который иногда использую для того, чтобы что-то написать. Никаких творческих планов не строю, но если иной раз посещает муза, я ее не прогоняю.
Елена ЧИНКОВА
КП-Ярославль