СССР — великий, ужасный и прекрасный

Выставки Платоновского фестиваля повествуют об исчезнувшей стране.
Платоновский фестиваль в Воронеже завершился, но художественное пиршество продолжается. Выставки, открытые в Музее имени Крамского и в зале на улице Кирова, стоит посетить даже тем, кто к искусству XX века относится со скепсисом.
Фото предоставлено пресс-службой Платоновского фестиваля


Во-первых, они представляют целый спектр стилей — что-то интересное для себя найдут и поклонники реализма, и сторонники менее демократичных «измов». Во-вторых, за каждой из трех экспозиций стоит история и, если угодно, мифология уже не существующей страны. Так что это еще и визуальный экскурс в  эпоху, которую большинство посетителей фестиваля в силу возраста прочувствовать не могли.

Начать путешествие лучше с выставки «Театр Таирова и Коонен», собранной из коллекции московского Музея имени Бахрушина. Здесь можно увидеть эскизы костюмов и декораций из спектаклей Камерного театра Александра Таирова, в которых главную роль сыграла муза режиссера Алиса Коонен. 

Имена художников не менее весомые: например, «Саломею» (1917) оформляла Александра Экстер, «Федру» (1922) — Александр Веснин. Кубические рисунки как нельзя лучше характеризуют это время: резкие, острые фигуры, новаторство и бескомпромиссность. 


Фото предоставлено пресс-службой Платоновского фестиваля


Противоречие между эстетикой Камерного театра и новыми идеологическими установками появляются позже. Если конструктивистские декорации Вадима Рындина к соцреалистической «Оптимистической трагедии» еще «проходят», то «несерьезное» отношение Таирова к истории в музыкальном спектакле «Богатыри» (1936) становится последней каплей. 

Видно, что палехский лубок художника Павла Баженова несовместим с героизацией древнерусской мифологии. И хотя Таиров еще поставил немало спектаклей, в том числе «Мадам Бовари» (пара прекрасных эскизов Коваленко и Кривошеиной позволяет составить представление об изысканности созданного Коонен образа), советским в полном смысле слова он так и не стал.

Оппозицию официальному искусству представляют и герои выставки «Живу и вижу». Поэт Всеволод Некрасов всю жизнь собирал работы своих друзей, художников-нонкомформистов, а после его смерти коллекция была передана Пушкинскому музею. Несколько десятков полотен из этого собрания на два месяца приехали в Воронежский музей имени Крамского. 


Фото предоставлено пресс-службой Платоновского фестиваля


Получившаяся экспозиция прекрасно отражает многообразие стилей и направлений времен оттепели и застоя. От эмоционального абстракционизма Владимира Немухина до ироничного концептуализма Владимира Пивоварова, от ностальгического геометризма Олега Васильева до плакатного соц-арта Эрика Булатова. 

Не хватает, конечно, Анатолия Зверева, но и без него набор очень пестрый. К тому же здесь постоянно возникают аллюзии и параллели, раздвигающие стилистическое пространство: Немухин иронично кланяется Хансу Хартунгу («Хартунг в банке», 1965) и делает стилизации под иконопись; Пивоваров обыгрывает натюрморты Сезанна («Encore, М. Cezanne», 1989) и скульптуру «Девушка с веслом» («Социализм или смерть!»).

Конечно, во всем этом так или иначе читается ирония по отношению к советскому официозу, протест против «совка». И крупный знак ГОСТ на идиллическом пейзаже («Знак качества» Эрика Булатова, 1984) — эффектный символ этого конфликта.

В наши дни при воспоминаниях о тех временах художников посещают далеко не протестные чувства. Третья выставка — как раз про это.

Владимир Дубосарский в серии «Когда я вырасту» предлагает взглянуть на атрибуты СССР как на осколки собственной судьбы, реквизит взросления. И неважно, что стихи про Ленина в букваре смотрятся нелепо (тем более написанные на метровом полотне) и что в комнате всех мальчишек — одинаковые убогие игрушки. Всё это — часть детства. 


Фото предоставлено пресс-службой Платоновского фестиваля


Фото предоставлено пресс-службой Платоновского фестиваля


Два десятка картин, выполненных в реалистической манере с легкой примесью условности, воссоздают утерянный и развенчанный миф, сопровождая его мягкой иронией и явной ностальгией. Выглядит это высказывание не менее искренне, чем эксперименты театральных художников 1920-х и манифесты из подвальных мастерских 1970-х. 
Автор
Сергей Уваров
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе