«Поп-артовская живопись — это вопль нетрезвого человека на улице»

Дмитрий Иконников — о высоком искусстве и о том, почему медийного художника нельзя считать профессионалом.

В Центре изящных искусств на Волхонке открылась персональная выставка известного московского художника Дмитрия Иконникова. Корреспондент «Известий» Анна Позина встретилась с мастером.

— По какому принципу вы отбирали работы?


— Выбирали по принципу что у меня осталось. Это не концептуальная выставка, а ретроспективная — из всех моих жизней, которых было немало. Я продаваемый художник, живу на это, поэтому мы выбрали картины из моего фонда, который не продавался.  

Этот фонд состоит из нескольких циклов: «Жизнь на 9-м этаже», «Город: вход со двора», «Среда обитания». Из каждого цикла осталось по несколько работ. Зритель может заглянуть в мою жизнь начиная с 1990-х годов и по сегодняшний день.

Фото предоставлено пресс-службой Центра изящных искусств на Волхонке



— На открытии вашей выставки выступил музыкант Сергей Летов. Почему он?

— Во-первых, я роковый человек, а Сережа — такой же сумасшедший, как и я. Я подумал, почему бы двум нормальным сумасшедшим не объединиться в одном пространстве? На моих больших выставках довольно часто играют роковые ребята. И у нас вполне легко и не напряженно удаются такие совместные эксперименты.




— У вас есть серии картин про Питер, Париж, Венецию, а про Москву — нет.

— На этой выставке будут две московские картины, но на самом деле они не про Москву, а про мою жизнь в этом городе. Город, конечно, оставляет отпечаток, я же московский художник, так же как русский человек, несмотря на образование, поездки и т.д. Не россиянин. Менталитет у меня русский. А у россиянина менталитет может быть любой. Отдельной московской серии действительно нет. Город, который получился сейчас, мне не очень нравится. Не нравится, как застраивается Москва. Подмена материалов, очень много искусственных, некачественных. Очень плохая новая архитектура. Никаким образом она не связана со старой. Люди, которые сейчас строят, никакого уважения не имеют ни к прошлому этого города, ни тем более — к настоящему. Их интересует только нажива, поэтому они уродуют и коверкают его лицо безобразным образом. Вот Манеж восстановили после пожара. Это все равно уже не Манеж. В этом здании нет ауры, в нем пустота.


— Среди современных любителей, и не только, процветает гипертрофированный культ выкладывания всего и вся на общее обозрение. Люди пишут стихи, рисуют — и отправляют свои произведения в соцсети. Что вы об этом думаете?

— Мне кажется это всё смешным. Соцсети — для людей, которые сами себя реализовать не могут. Если я пишу картину, есть холст и я. Мне выкладывать в сети, что вот, это я, и я собираюсь писать картину — совершенно не нужно. Работающим людям некогда всем этим заниматься. Мне недавно попалась статья в итальянском журнале, как раз об этом. Там медийный человек не считается профессионалом. Если человек всё время светится как писатель, допустим, он не писатель точно.


— Телевизор смотрите?

— Невозможно смотреть. Жуткий видеоряд. По одной простой причине: крайне плохо образованные ребята, книжек не читают, ничего не видели, кроме глянца, и думают, что если они сделают в телевизоре, как в глянцевом журнале, то будет хорошо. Не будет. Будет как есть — отвратительно. Если человек ни разу вживую не видел ни Веласкеса, ни Пикассо, он что может сделать? Говорил недавно с режиссером Вадимом Абдрашитовым, и он был в ужасе от своих абитуриентов. Идут в профессию, не знают, кто и что сделал до них, имена режиссеров путают. Для чего идти тогда?

У нас вообще к культуре странное отношение. Одна вполне приличная радиостанция позволила себе сделать рубрику под названием «Культур-мультур». Сама эта формулировка тут же унижает всю историю, всю культуру. Понятно сразу отношение. Или перед новостями обрубить полпесни. Это ведь тоже дикое неуважение к культуре, к автору. И это политика государства. Чем менее культурные люди, тем им проще вдолбить в голову какую-нибудь глупость. Ящик создан для того, чтобы люди меньше думали и считали, что все вокруг такие же идиоты.


— Политические события вас интересуют? Вы следите за развитием ситуации в обществе?

— Меня это никак не трогает, а какой смысл следить? Все выборы известны заранее. Начиная со времен развитого социализма мало что изменилось — страна та же, люди те же. Выбираются всё так же.

— Как вы относитесь к вновь ставшему популярным поп-арту?

— Я отношусь к этому, как к раскрученному, хорошо поставленному бизнесу. К предмету, которым я занимаюсь, это не имеет никакого отношения. Ни профессионального, ни эмоционального. «Прикольно» — да, но это же не определение жизни. Для меня поп-артовская живопись — это вопль нетрезвого человека на улице. Очень громко, очень сильно, но про что орем?

— В чем различие так называемого высокого искусства и поп-арта?

— Для меня высокое искусство — это внутреннее содержание человека, который поет или пишет. Насколько он емок, настолько и высоко его искусство. Если человек плоский, как фанера, то его искусство — плоское, не объемное. Оно не отвечает гармонии устройства мира. Чем у человека больше рецепторов, нащупывающих этот мир, тем он интереснее. Рембрандт, Сезанн — у них космический объем. А что вам откроет Энди Уорхол (теоретик и практик поп-арта. — «Известия»)?


— Как научиться правильно воспринимать живопись, искусство? Ведь многие ходят, смотрят, слушают, но не факт, что в душе что-то остается.

— Вам надо какое-то специальное музыкальное образование, чтобы Баха послушать в соборе? Искусство — поток информации: чувств, эмоций, цвета. Вы считываете эту информацию, она может быть положительной или нет. То, что вы считываете, и есть восприятие. Но вы правы, процентов девяносто и правда ничего не понимают, слушают искусствоведов, критиков. А эти люди — тот же самый бизнес. Вспомните известную инсталляцию одного парня-американца, который выставил дохлую акулу в формалине. Он продал ее за несколько миллионов долларов, потом она у него протухла. Вопросы возникли: как будем реставрировать? Сливаем акулу, будем ее нашпиговывать чем-то или ловить новую? А будет ли это то же самое произведение? А сколько оно будет стоить? Ну не абсурд ли? Но это такая форма бизнеса.

— Какую информацию считают зрители ваших картин в будущем? Что готовите?

— Я до сих пор пытаюсь разобраться в этой жизни. И творческие планы мои именно таковы — разобраться в себе и своем отношении к жизни. Вообще, если много рассказываешь о том, что хочешь сделать, ты этого не сделаешь, потому что выговорился, выплеснулся в слово, не на холст. И это слово высосало из тебя всё.

Выставка продлится до 13 сентября.

Справка «Известий»

Дмитрий Иконников родился в 1952 году в Мурманске, в 1981-м окончил МГХИ им. В.И. Сурикова. С 1993-го — член Международного Художественного фонда, с 1998-го состоит в Союзе художников России. С 1974-го года принял участие более чем в 200 выставках в стране и за рубежом, в том числе тринадцати персональных. Участвовал в морском походе на рыболовецких ботах по Белому и Баренцеву морям, впечатления от которого послужили основой для цикла работ «Жизнь за полярным кругом». Является автором иллюстраций к книгам П. Бажова — «Чугунная бабушка», Джанни Родари — «Джельсомино в стране лжецов», В. Шукшина — «Охота жить», «До третьих петухов», А. Афанасьева — «Не любо — не слушай».


Произведения Дмитрия Иконникова находятся в собраниях Музея современного искусства, Национальной галереи «Корея», Центральной закупочной комиссии Минкультуры, а также в частных коллекциях России, Швеции, Дании, Германии, Ирландии, США, Японии, Южной Кореи, Италии.

Анна Позина

Известия

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе