Харе рама, или реквием по либеральной мечте
12 сентября 2023 ● АРТГИД
Медийное поле в России, в котором анализ искусства уже много лет не занимал хоть сколько-нибудь видного места, сегодня истончилось.
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Можно было бы согласиться с утверждением, что критика кончилась, однако ее вернули себе художники. Художник Анатолий Осмоловский отправился на выставку Сергея Сапожникова «Дом и сад» в «ГЭС-2» и показал нам, какие возможности для оценки актуальной повестки таит в себе формальный анализ произведения искусства.
В Доме культуры «ГЭС-2» последнюю неделю работает выставка Сергея Сапожникова «Дом и сад». Каталог «Дом & Сад», вышедший к ее открытию, стилизован под типичный потребительский журнал, посвященный интерьеру и дизайну. Как и название, выставка состоит из двух (неравных) частей: «вступления» — отдельно расположенного от выставочного модуля подиума с размещенной на нем велосипедной рамой и «основной части» — сложно смонтированного, чрезвычайно разнообразного по фактуре пространства со множеством ракурсов смотрения, с мигрирующим по выставочному залу голосовым трэком (чтец рассказывает различные истории из жизни автора), специально написанной для проекта музыкой и несколькими видеофильмами — такой современный Gesamtkunstwerk.
Не сразу понятно, каким статусом обладает представленная на подиуме рама велосипеда. Является ли она реди-мейдом? Или, напротив, это авторская работа художника? Рама изготовлена в единственном экземпляре известным итальянским брендом Officine Mattio и раскрашена по авторским эскизам Сапожникова; после закрытия выставки она будет оборудована велосипедными колесами и превратится в спортивный снаряд, который сам автор и станет использовать по прямому назначению.
Реди-мейд как «жанр» современного искусства — это игра с потенциальными статусами объекта, раскрываемыми контекстом экспонирования: что-то, бывшее обыденным предметом, при определенных условиях превращается в произведение искусства. В случае с велосипедной рамой эта игра продолжается. Обыденный функционалистский предмет — но изготовленный в одном экземпляре, в авторской раскраске и после презентации используемый в спортивных тренировках самого художника. Статус этой рамы вибрирует, она не имеет своей раз и навсегда закрепленной идентичности. Вспомним реди-мейды Дюшана, также обладающие размытой идентичностью: чего стоит «Фонтан», который не фонтан, а писсуар, и подписан не Дюшаном, а неким R. Mutt’ом, то есть богатеньким идиотом. Но, конечно, реди-мейд Сапожникова прямо и непосредственно отсылает к другому объекту Дюшана — «Велосипедному колесу». Получается, так сказать, «велосипедное колесо» наоборот: ни колес, ни табуретки — одна «пустая», но раскрашенная рама[1].
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Сергей Сапожников. Без названия. Из серии «Дом и сад». 2020.
Фотография. Courtesy Дом культуры «ГЭС-2»
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Этот реди-мейд находится в таких пространственных отношениях с основной выставочной частью, что невольно отсылает к носовой фигуре корабля[2].
Сходство особенно сильно, поскольку основная часть экспозиции — специально выстроенный зал — по очертаниям напоминает корабль: узкий, продолговатый, с внешней стороны мы видим лишь голые стены (как борта у корабля), и только внутренности выставочного зала насыщены изобразительным материалом. Носовую фигуру, то есть украшение на носу судна, на морском жаргоне называют фигурой гальюнной: изначально словом «гальюн» обозначали площадку в передней части корабля, а затем — и находящийся под площадкой туалет. Так что «Фонтан» Дюшана как бы незримо присутствует на этом подиуме в результате небольшого умозрительного сопоставления.
Материал для основной выставочной части создавался Сергеем Сапожниковым во времена ковидной пандемии, поэтому главным объектом фотосъемки стала двухкомнатная квартира автора в стандартном доме советской постройки и все, что ее окружает: подъезд, двор, детская площадка, сад. На всех снимках отсутствуют люди. Фотографии квартиры подсвечены разноцветным светом так, что навевают отчетливые ассоциации с живописью цветовых полей. Но в качестве центральной работы этой части я выделяю фотографию окна в подъезде с фокусировкой на оконном стекле, так что оно становится «черным квадратом», то есть другой, на этот раз восточной, иконой классического модернизма (в противовес «Фонтану» Дюшана). «Черный квадрат» — дублицированная рама, а в фотографии Сапожникова оконное стекло как субстантив «Квадрата» естественным образом обрамлено рамой оконной. Именно этот артефакт становится точкой отсчета для многократного мультиплицирования всевозможных вертикальных и горизонтальных линий в инсталляции. Поэтому тут мы имеем дело не с тотальной инсталляцией, а скорее с тотальной рамой, делящей пространство на множество фрагментов до такой степени, что иногда даже рябит в глазах, как в оп-арте. Действительно, это пространство многослойно и чрезвычайно насыщенно. Здесь есть:
1. Сами стены, которые оставлены как бы в недоделанном состоянии, с видимыми остатками шпаклевки.
2. Фотообои с изображением сада.
3. Видео двух типов: черно-белое, в котором гуляет персонаж в велосипедном костюме и шлеме, и цветные видео с людьми, занятыми готовкой и поглощением пищи.
4. Сами фотоработы в специальных рамах.
5. Пространственные инсталляции — например, воспроизводящие часть подъезда и лифтовую шахту.
6. Вскрытые фальшстены, обнажающие деревянные каркасы.
7. Все это сопровождается кочующим по залу голосом, рассказывающим истории, произошедшие с самим Сапожниковым в городском районе, в котором он живет.
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Связь между заглавным реди-мейдом и основным выставочным залом построена на основе художнического каламбура. И там и там рама. Только в одном случае рама велосипеда, а в другом — картины. Велосипедная рама — это перманентное движение `(если велосипед останавливается, он падает). Рама экспозиционная, наоборот, — ограничение, остановка, четкая локализация изображения. Собственно, именно этот каламбур и является формальным центром всего проекта.
Что символизируют, на что указывают эти две такие разные рамы? Они аватары двух идолов современной жизни: спорта и дизайна. Ведь рама — это именно дизайн в искусстве, она выполняет прикладную функцию выделения. Еще недавно вся культурная жизнь в России вращалась вокруг спорта и дизайна. Спорт поддерживался на государственном уровне и воплощал легалистскую политическую фракцию, а дизайн — именно «самоценный», оторванный от искусства и лишенный смыслов дизайн — фракцию хипстеров, оппозиционных власти. И вот на дизайне стоит остановиться отдельно.
В ушедшей либеральной России дизайном было отмечено буквально все, от туалета до содержимого чашки кофе. Массовая креативность, бывшая утопией для Йозефа Бойса, стала не столько рутиной, сколько необходимым условием любой работы. Если ты не согласен относиться к своим обязанностям креативно, то ты не просто не «в теме» — что ты тут вообще делаешь? Однако на Западе дизайн был тесно связан с искусством (как говорил Пикассо, «художественное течение побеждает лишь тогда, когда его берут на вооружение декораторы витрин»), а в либеральной России эта связь не только не понималась, но и активно отвергалась. Наши «декораторы витрин» любили «чистый дизайн», не обремененный рудиментами художественного смысла, такой дизайн, который можно было бы потреблять без стеснения и излишних рассуждений (потому каталог и сделан в эстетике дизайнерского журнала), — все остальное было «душным», «скучным» и «пафосным». Из ошибочного отождествления искусства и дизайна возникло характерное заблуждение, что в путинской России современное искусство имело какие-то преференции. На самом же деле оно было и остается полем наиболее нетерпимого раздражения, потому что противостоит главной задаче государства — тотальной консервации общества.
Но кто внутри этой тотальной рамы? Чей портрет (не) видим мы? Это, конечно, портрет самого Сапожникова, которого… нет. Ведь ни одного изображения самого художника на выставке мы не найдем. Где же автор? А автор уехал на велосипеде!
ПРИМЕЧАНИЯ
^ Но и подиум с рамой не простой. Он стоит на небольших бревнах, которые могут покатиться, то есть велосипедный атрибут движения как бы передается самому подиуму.
^ Главный редактор «журнала» «Дом & Сад» Франческо Бонами сравнивает этот объект со знаменитой античной скульптурой — Никой Самофракийской, послужившей образцом для всех корабельных носовых скульптур.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Можно было бы согласиться с утверждением, что критика кончилась, однако ее вернули себе художники. Художник Анатолий Осмоловский отправился на выставку Сергея Сапожникова «Дом и сад» в «ГЭС-2» и показал нам, какие возможности для оценки актуальной повестки таит в себе формальный анализ произведения искусства.
В Доме культуры «ГЭС-2» последнюю неделю работает выставка Сергея Сапожникова «Дом и сад». Каталог «Дом & Сад», вышедший к ее открытию, стилизован под типичный потребительский журнал, посвященный интерьеру и дизайну. Как и название, выставка состоит из двух (неравных) частей: «вступления» — отдельно расположенного от выставочного модуля подиума с размещенной на нем велосипедной рамой и «основной части» — сложно смонтированного, чрезвычайно разнообразного по фактуре пространства со множеством ракурсов смотрения, с мигрирующим по выставочному залу голосовым трэком (чтец рассказывает различные истории из жизни автора), специально написанной для проекта музыкой и несколькими видеофильмами — такой современный Gesamtkunstwerk.
Не сразу понятно, каким статусом обладает представленная на подиуме рама велосипеда. Является ли она реди-мейдом? Или, напротив, это авторская работа художника? Рама изготовлена в единственном экземпляре известным итальянским брендом Officine Mattio и раскрашена по авторским эскизам Сапожникова; после закрытия выставки она будет оборудована велосипедными колесами и превратится в спортивный снаряд, который сам автор и станет использовать по прямому назначению.
Реди-мейд как «жанр» современного искусства — это игра с потенциальными статусами объекта, раскрываемыми контекстом экспонирования: что-то, бывшее обыденным предметом, при определенных условиях превращается в произведение искусства. В случае с велосипедной рамой эта игра продолжается. Обыденный функционалистский предмет — но изготовленный в одном экземпляре, в авторской раскраске и после презентации используемый в спортивных тренировках самого художника. Статус этой рамы вибрирует, она не имеет своей раз и навсегда закрепленной идентичности. Вспомним реди-мейды Дюшана, также обладающие размытой идентичностью: чего стоит «Фонтан», который не фонтан, а писсуар, и подписан не Дюшаном, а неким R. Mutt’ом, то есть богатеньким идиотом. Но, конечно, реди-мейд Сапожникова прямо и непосредственно отсылает к другому объекту Дюшана — «Велосипедному колесу». Получается, так сказать, «велосипедное колесо» наоборот: ни колес, ни табуретки — одна «пустая», но раскрашенная рама[1].
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Сергей Сапожников. Без названия. Из серии «Дом и сад». 2020.
Фотография. Courtesy Дом культуры «ГЭС-2»
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Этот реди-мейд находится в таких пространственных отношениях с основной выставочной частью, что невольно отсылает к носовой фигуре корабля[2].
Сходство особенно сильно, поскольку основная часть экспозиции — специально выстроенный зал — по очертаниям напоминает корабль: узкий, продолговатый, с внешней стороны мы видим лишь голые стены (как борта у корабля), и только внутренности выставочного зала насыщены изобразительным материалом. Носовую фигуру, то есть украшение на носу судна, на морском жаргоне называют фигурой гальюнной: изначально словом «гальюн» обозначали площадку в передней части корабля, а затем — и находящийся под площадкой туалет. Так что «Фонтан» Дюшана как бы незримо присутствует на этом подиуме в результате небольшого умозрительного сопоставления.
Материал для основной выставочной части создавался Сергеем Сапожниковым во времена ковидной пандемии, поэтому главным объектом фотосъемки стала двухкомнатная квартира автора в стандартном доме советской постройки и все, что ее окружает: подъезд, двор, детская площадка, сад. На всех снимках отсутствуют люди. Фотографии квартиры подсвечены разноцветным светом так, что навевают отчетливые ассоциации с живописью цветовых полей. Но в качестве центральной работы этой части я выделяю фотографию окна в подъезде с фокусировкой на оконном стекле, так что оно становится «черным квадратом», то есть другой, на этот раз восточной, иконой классического модернизма (в противовес «Фонтану» Дюшана). «Черный квадрат» — дублицированная рама, а в фотографии Сапожникова оконное стекло как субстантив «Квадрата» естественным образом обрамлено рамой оконной. Именно этот артефакт становится точкой отсчета для многократного мультиплицирования всевозможных вертикальных и горизонтальных линий в инсталляции. Поэтому тут мы имеем дело не с тотальной инсталляцией, а скорее с тотальной рамой, делящей пространство на множество фрагментов до такой степени, что иногда даже рябит в глазах, как в оп-арте. Действительно, это пространство многослойно и чрезвычайно насыщенно. Здесь есть:
1. Сами стены, которые оставлены как бы в недоделанном состоянии, с видимыми остатками шпаклевки.
2. Фотообои с изображением сада.
3. Видео двух типов: черно-белое, в котором гуляет персонаж в велосипедном костюме и шлеме, и цветные видео с людьми, занятыми готовкой и поглощением пищи.
4. Сами фотоработы в специальных рамах.
5. Пространственные инсталляции — например, воспроизводящие часть подъезда и лифтовую шахту.
6. Вскрытые фальшстены, обнажающие деревянные каркасы.
7. Все это сопровождается кочующим по залу голосом, рассказывающим истории, произошедшие с самим Сапожниковым в городском районе, в котором он живет.
Фрагмент экспозиции выставки «Дом и сад» в Доме культуры «ГЭС-2». Москва, 2023.
Фото: Даниил Анненков. © Дом культуры «ГЭС-2»
Связь между заглавным реди-мейдом и основным выставочным залом построена на основе художнического каламбура. И там и там рама. Только в одном случае рама велосипеда, а в другом — картины. Велосипедная рама — это перманентное движение `(если велосипед останавливается, он падает). Рама экспозиционная, наоборот, — ограничение, остановка, четкая локализация изображения. Собственно, именно этот каламбур и является формальным центром всего проекта.
Что символизируют, на что указывают эти две такие разные рамы? Они аватары двух идолов современной жизни: спорта и дизайна. Ведь рама — это именно дизайн в искусстве, она выполняет прикладную функцию выделения. Еще недавно вся культурная жизнь в России вращалась вокруг спорта и дизайна. Спорт поддерживался на государственном уровне и воплощал легалистскую политическую фракцию, а дизайн — именно «самоценный», оторванный от искусства и лишенный смыслов дизайн — фракцию хипстеров, оппозиционных власти. И вот на дизайне стоит остановиться отдельно.
В ушедшей либеральной России дизайном было отмечено буквально все, от туалета до содержимого чашки кофе. Массовая креативность, бывшая утопией для Йозефа Бойса, стала не столько рутиной, сколько необходимым условием любой работы. Если ты не согласен относиться к своим обязанностям креативно, то ты не просто не «в теме» — что ты тут вообще делаешь? Однако на Западе дизайн был тесно связан с искусством (как говорил Пикассо, «художественное течение побеждает лишь тогда, когда его берут на вооружение декораторы витрин»), а в либеральной России эта связь не только не понималась, но и активно отвергалась. Наши «декораторы витрин» любили «чистый дизайн», не обремененный рудиментами художественного смысла, такой дизайн, который можно было бы потреблять без стеснения и излишних рассуждений (потому каталог и сделан в эстетике дизайнерского журнала), — все остальное было «душным», «скучным» и «пафосным». Из ошибочного отождествления искусства и дизайна возникло характерное заблуждение, что в путинской России современное искусство имело какие-то преференции. На самом же деле оно было и остается полем наиболее нетерпимого раздражения, потому что противостоит главной задаче государства — тотальной консервации общества.
Но кто внутри этой тотальной рамы? Чей портрет (не) видим мы? Это, конечно, портрет самого Сапожникова, которого… нет. Ведь ни одного изображения самого художника на выставке мы не найдем. Где же автор? А автор уехал на велосипеде!
ПРИМЕЧАНИЯ
^ Но и подиум с рамой не простой. Он стоит на небольших бревнах, которые могут покатиться, то есть велосипедный атрибут движения как бы передается самому подиуму.
^ Главный редактор «журнала» «Дом & Сад» Франческо Бонами сравнивает этот объект со знаменитой античной скульптурой — Никой Самофракийской, послужившей образцом для всех корабельных носовых скульптур.