От беспредметности к предмету: как начинался конструктивизм
20 января 2023 ● THE ART NEWSPAPER RUSSIA
Культурный центр «Зотов» открылся выставкой «1922. Конструктивизм. Начало», которая рассказывает об истоках конструктивизма и его проявлениях в архитектуре, литературе, музыке, театре, кино и жизни 1920-х годов.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Здание хлебозавода № 5 им. В.П.Зотова в Москве — образцовый пример промышленного конструктивизма. Архитектурное решение здесь следовало за инженерным: кольцевой конвейер был вписан в цилиндрический фасад. Производственный процесс — от муки к выпечке — шел сверху вниз. Сегодня же, двигаясь снизу вверх по двум этажам выставочного пространства, можно увидеть, как происходила формовка самого конструктивизма. Такую возможность дает выставка «1922. Конструктивизм. Начало» — дебютный проект центра «Зотов», открытого в стенах бывшего хлебозавода в ноябре прошлого года.
Здание центра «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Поскольку центр авангарда в Москве уже есть, «Зотов» решил занять более узкую нишу, позиционируя себя как центр исследования теории и практики конструктивизма. Открыться удалось к красивой дате — 100-летию направления. Впрочем, отметить вековой юбилей можно было и раньше, ведь Владимир Татлин заложил основы конструктивизма еще во второй половине 1910-х годов, а Первая рабочая группа конструктивистов была создана в 1921-м. Но именно в 1922 году, с выходом книги Алексея Гана «Конструктивизм», сам этот термин был печатно «запатентован». Тогда же можно зафиксировать выход конструктивизма в практическую плоскость и начало его расцвета.
«Звездная азбука» Велимира Хлебникова в кубиках Петра Митурича. 1919–1921. Факсимиле. 2016.
Фото: Культурный центр «Зотов»
Но не следует ждать от премьерной выставки в «Зотове» образцово-показательных примеров этого направления. Состав экспонатов — от «Звездной азбуки» Велимира Хлебникова в картонных кубиках Петра Митурича до видеозаписей биомеханических упражнений Всеволода Мейерхольда — способен удивить. Дело в том, что кураторы: Константин Дудаков-Кашуро, Анна Замрий и Полина Стрельцова — не стремились создать хрестоматию. Перед ними стояла задача выявить истоки конструктивизма, а также его проявления в разных областях искусства — от музыки и театра до танца и кино. И тем самым, вероятно, обозначить контуры будущих проектов.
Первый этаж экспозиции служит своего рода прологом к основной теме, знакомя зрителя с экспериментами раннего авангарда. Мы видим, как художники движутся в своих поисках от композиции к конструкции и построению, проявляя все больший интерес к линии, плоскости, фактуре. И не только художники, но и поэты. Так, Хлебников воспринимал слова как «строительные единицы» текста, а в своей сверхповести «Зангези» заменил главы плоскостями.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Учитывая стремительные темпы развития авангарда в 1910-е годы, можно заключить, что, скажем, между кубизмом и конструктивизмом слишком большая пропасть, чтобы проводить прямую связь. Но выставка предлагает зрителю вслед за Казимиром Малевичем взглянуть на кубистические картины как на чертежи «с планами, объемами, разрезами и проекциями», и вот ты уже видишь в них зачатки конструктивистской мысли. И сколько бы мы ни вспоминали бородатую байку о том, как Татлин якобы выбил из-под Малевича табурет, предлагая тому посидеть на абстрактных категориях цвета и формы, между супрематизмом и конструктивизмом также оказывается куда больше общего, чем декларировалось.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Но поднимемся выше, от 1910-х к 1920-м годам, попутно взглянув сквозь застекленный проем между этажам на флуоресцирующую «Линию» Густава Клуциса. В то время как первый уровень выставки напоминает, скорее, лабораторию, в которой трудятся над преобразованием художественного языка, второй предстает цехом, где находки раннего авангарда используются на практике — для формирования нового человека и облика действительности. Конструктивизм раскрывается здесь не столько как направление, сколько как метод — метод строительства и монтажа чего бы то ни было: здания, фильма, человеческого тела.
Александр Родченко. Эскиз иллюстрации к первому изданию поэмы В. Маяковского «Про это».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Александр Родченко создает фотомонтажи к поэме Владимира Маяковского «Про это» как своего рода изобразительные эквиваленты поэтического текста, а поэты-конструктивисты выстраивают текст как визуальную структуру. Арсений Авраамов конструирует из пролетарских гимнов и городских шумов (среди них — сигналы пароходов и заводов, пулеметные очереди, рев гидропланов) «Симфонию гудков» — на выставке она звучит в реконструкции петербургского композитора Дмитрия Григорова. Сам город тоже подвергается пересборке: Илья Голосов проектирует временные трибуны для праздничных мероприятий, а Алексей Бабичев — передвижной театр на грузовых автомобилях. Театральные декорации превращаются в «станок для работы актера» с подвижными составными частями (самый выразительный пример в экспозиции — макет к постановке «Великодушный рогоносец» Фернана Кроммелинка по чертежам Любови Поповой). Актер тоже трансформируется в машину, для которой Всеволод Мейерхольд разрабатывает универсальную концепцию движения — биомеханику.
Кадр из короткометражный фильма «Дневники Глумова».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Кинорежиссер Сергей Эйзенштейн видит себя инженером, который занимается «монтажом аттракционов» — в соответствии с этим принципом он снимает короткометражный фильм «Дневники Глумова», пародирующий хронику Дзиги Вертова, который, в свою очередь, называет объектив камеры «киноглазом». Кстати, у посетителей выставки есть возможность озвучить немые кадры из фильмов Вертова: для этого нужно — желательно одновременно — повертеть ручки шумовых аппаратов, реконструированных по описаниям Владимира Попова.
Авангардные музыка, литература, кинематограф и театр зачастую рассматриваются как явления, параллельные конструктивизму, в то время как они во многом сформированы в русле конструктивистской парадигмы, что и подчеркивают кураторы. Архитектурные проекты, разумеется, тоже составляют важный блок выставки, причем в конкурсных листах и эскизах генпланов начинаешь видеть абстрактные композиции, которые представлены в «протоконструктивистском» разделе экспозиции.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Если игнорировать кураторские тексты, выставка может показаться несколько хаотичной и дезориентирующей. И все-таки она имеет довольно крепкий каркас с несколькими опорными точками: изображенный предмет распадается на детали и плоскости, формируя беспредметную композицию, которая затем преобразуется в структурное построение, а то — обратно в предмет. Недаром сердцем выставки, с механическими клапанами и камерами, выступает вовсе не произведение искусства, а автомобильный двигатель начала XX века — воплощение красоты инженерной мысли и конструкции
Центр «Зотов»
«1922. Конструктивизм. Начало»
До 12 марта
Фото: Культурный центр «Зотов»
Здание хлебозавода № 5 им. В.П.Зотова в Москве — образцовый пример промышленного конструктивизма. Архитектурное решение здесь следовало за инженерным: кольцевой конвейер был вписан в цилиндрический фасад. Производственный процесс — от муки к выпечке — шел сверху вниз. Сегодня же, двигаясь снизу вверх по двум этажам выставочного пространства, можно увидеть, как происходила формовка самого конструктивизма. Такую возможность дает выставка «1922. Конструктивизм. Начало» — дебютный проект центра «Зотов», открытого в стенах бывшего хлебозавода в ноябре прошлого года.
Здание центра «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Поскольку центр авангарда в Москве уже есть, «Зотов» решил занять более узкую нишу, позиционируя себя как центр исследования теории и практики конструктивизма. Открыться удалось к красивой дате — 100-летию направления. Впрочем, отметить вековой юбилей можно было и раньше, ведь Владимир Татлин заложил основы конструктивизма еще во второй половине 1910-х годов, а Первая рабочая группа конструктивистов была создана в 1921-м. Но именно в 1922 году, с выходом книги Алексея Гана «Конструктивизм», сам этот термин был печатно «запатентован». Тогда же можно зафиксировать выход конструктивизма в практическую плоскость и начало его расцвета.
«Звездная азбука» Велимира Хлебникова в кубиках Петра Митурича. 1919–1921. Факсимиле. 2016.
Фото: Культурный центр «Зотов»
Но не следует ждать от премьерной выставки в «Зотове» образцово-показательных примеров этого направления. Состав экспонатов — от «Звездной азбуки» Велимира Хлебникова в картонных кубиках Петра Митурича до видеозаписей биомеханических упражнений Всеволода Мейерхольда — способен удивить. Дело в том, что кураторы: Константин Дудаков-Кашуро, Анна Замрий и Полина Стрельцова — не стремились создать хрестоматию. Перед ними стояла задача выявить истоки конструктивизма, а также его проявления в разных областях искусства — от музыки и театра до танца и кино. И тем самым, вероятно, обозначить контуры будущих проектов.
Первый этаж экспозиции служит своего рода прологом к основной теме, знакомя зрителя с экспериментами раннего авангарда. Мы видим, как художники движутся в своих поисках от композиции к конструкции и построению, проявляя все больший интерес к линии, плоскости, фактуре. И не только художники, но и поэты. Так, Хлебников воспринимал слова как «строительные единицы» текста, а в своей сверхповести «Зангези» заменил главы плоскостями.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Учитывая стремительные темпы развития авангарда в 1910-е годы, можно заключить, что, скажем, между кубизмом и конструктивизмом слишком большая пропасть, чтобы проводить прямую связь. Но выставка предлагает зрителю вслед за Казимиром Малевичем взглянуть на кубистические картины как на чертежи «с планами, объемами, разрезами и проекциями», и вот ты уже видишь в них зачатки конструктивистской мысли. И сколько бы мы ни вспоминали бородатую байку о том, как Татлин якобы выбил из-под Малевича табурет, предлагая тому посидеть на абстрактных категориях цвета и формы, между супрематизмом и конструктивизмом также оказывается куда больше общего, чем декларировалось.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Но поднимемся выше, от 1910-х к 1920-м годам, попутно взглянув сквозь застекленный проем между этажам на флуоресцирующую «Линию» Густава Клуциса. В то время как первый уровень выставки напоминает, скорее, лабораторию, в которой трудятся над преобразованием художественного языка, второй предстает цехом, где находки раннего авангарда используются на практике — для формирования нового человека и облика действительности. Конструктивизм раскрывается здесь не столько как направление, сколько как метод — метод строительства и монтажа чего бы то ни было: здания, фильма, человеческого тела.
Александр Родченко. Эскиз иллюстрации к первому изданию поэмы В. Маяковского «Про это».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Александр Родченко создает фотомонтажи к поэме Владимира Маяковского «Про это» как своего рода изобразительные эквиваленты поэтического текста, а поэты-конструктивисты выстраивают текст как визуальную структуру. Арсений Авраамов конструирует из пролетарских гимнов и городских шумов (среди них — сигналы пароходов и заводов, пулеметные очереди, рев гидропланов) «Симфонию гудков» — на выставке она звучит в реконструкции петербургского композитора Дмитрия Григорова. Сам город тоже подвергается пересборке: Илья Голосов проектирует временные трибуны для праздничных мероприятий, а Алексей Бабичев — передвижной театр на грузовых автомобилях. Театральные декорации превращаются в «станок для работы актера» с подвижными составными частями (самый выразительный пример в экспозиции — макет к постановке «Великодушный рогоносец» Фернана Кроммелинка по чертежам Любови Поповой). Актер тоже трансформируется в машину, для которой Всеволод Мейерхольд разрабатывает универсальную концепцию движения — биомеханику.
Кадр из короткометражный фильма «Дневники Глумова».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Кинорежиссер Сергей Эйзенштейн видит себя инженером, который занимается «монтажом аттракционов» — в соответствии с этим принципом он снимает короткометражный фильм «Дневники Глумова», пародирующий хронику Дзиги Вертова, который, в свою очередь, называет объектив камеры «киноглазом». Кстати, у посетителей выставки есть возможность озвучить немые кадры из фильмов Вертова: для этого нужно — желательно одновременно — повертеть ручки шумовых аппаратов, реконструированных по описаниям Владимира Попова.
Авангардные музыка, литература, кинематограф и театр зачастую рассматриваются как явления, параллельные конструктивизму, в то время как они во многом сформированы в русле конструктивистской парадигмы, что и подчеркивают кураторы. Архитектурные проекты, разумеется, тоже составляют важный блок выставки, причем в конкурсных листах и эскизах генпланов начинаешь видеть абстрактные композиции, которые представлены в «протоконструктивистском» разделе экспозиции.
Выставка «1922. Конструктивизм. Начало» в центре «Зотов».
Фото: Культурный центр «Зотов»
Если игнорировать кураторские тексты, выставка может показаться несколько хаотичной и дезориентирующей. И все-таки она имеет довольно крепкий каркас с несколькими опорными точками: изображенный предмет распадается на детали и плоскости, формируя беспредметную композицию, которая затем преобразуется в структурное построение, а то — обратно в предмет. Недаром сердцем выставки, с механическими клапанами и камерами, выступает вовсе не произведение искусства, а автомобильный двигатель начала XX века — воплощение красоты инженерной мысли и конструкции
Центр «Зотов»
«1922. Конструктивизм. Начало»
До 12 марта