– Третий год подряд мы собираем здесь перспективных ребят со всей России, – сказал президент и «отец-основатель» ярославского фестиваля, теперь уже руководитель Новосибирского театра Борис Мездрич. – Попытки организовать «БТР» предпринимались и прежде в разных городах, но в Ярославле нам впервые удалось реализовать идею в таком масштабе. Это огромное достижение. Опыт показывает, что нам бывает легче поладить с японцами и немцами, чем друг с другом. И все-таки мы смогли договориться.
– Сама идея фестиваля родилась из той реальности, в которой мы живем уже 20 лет, – считает президент «БТР», ректор школы-студии МХАТ Анатолий Смелянский. – В СССР был термин – «театрально-зрелищные предприятия». Он немного обидный, но все же в стране возникла своя замечательная школа. Были Ефремов и Вахтангов, Товстоногов и Эфрос. После распада СССР она закончилась.
Сегодня в муках рождается новая театральная система, новая школа, которая сумеет ответить на вызовы современности.
Смелянский – сам из тех, кто приложил руку к слому театра советского типа и, похоже, ничуть об этом не жалеет. При его активном участии произошел знаменитый «раздел» МХАТ в начале 90-х. «Новый» МХАТ тогда возглавил Олег Ефремов, «старый» – Татьяна Доронина.
– Я был правой рукой Олега Ефремова, – говорит Анатолий Миронович. – На момент раздела театра в труппе числилось 160 актеров, и половина из них в спектаклях вообще не участвовала. Такое положение дел сформировалось в СССР еще в 30-е годы, когда, проведя коллективизацию крестьян, власти взялись за деятелей искусства. Ведь артисты изначально бродяги, а их «прикрепили» к местам, в городах возникли стационарные театры с постоянными труппами. И не важно было – интересно это зрителям или нет, все финансировало государство. В СССР насчитывалось почти 700 государственных театров. Но известно: кто платит, тот и заказывает музыку. А настоящее искусство всегда независимо, и настоящий театр может быть только частным. Кстати, это отлично понимали в старой России, тот же МХАТ до революции никогда не принимал государственной поддержки. Ставили актуальные пьесы и при этом платили актерам хорошие зарплаты. Умели выживать, не впадая, как мы сегодня, в идиотскую коммерциализацию.
Яркой иллюстрацией того, каким может быть настоящий театр, стал открывавший фестиваль спектакль школы-студии МХАТ по мотивам повести Чингиза Айтматова «Материнское поле».
Старая, как мир, история: жила-была девушка, полюбила и вышла замуж, родила троих сыновей, и всех их на войне убили. Странный выбор для дипломного спектакля. Помнится, в 80-е годы, в самый апогей казенного советского патриотизма, «Материнское поле» с помпой ставили в Волковском театре, тогда тема «героизм народа в годы войны» считалась суперактуальной. Но здесь и сейчас? И даже не к 9 Мая? Да и вообще, что могут понимать в трагедии войны совсем молодые девчонки, выросшие совершенно в другой стране, воспитанные у голубых телеэкранов?
И тем не менее хлопали девчонкам долго и дружно, а примерно с середины спектакля многие зрители тайком утирали слезы. Какие еще тут нужны доказательства?
Татьяна БРАГИНА
"Ярославский Регион"