Театр и таргет

и немного истории русского театра из архивов полиции в сторителлинг-спектакле.
Актер и основатель «Театра Сторителлинна» Константин Кожевников. 
Фото: Татьяна Кучарина


— Если в зале «обычного» театра звонит телефон – это факап, иногда срыв спектакля. Если у нас – просто праздник какой-то! Мы всем залом с удовольствием отвечаем на входящий, и это становится частью действа, – говорит Куксовский.

Он режиссер «Театра сторителлинга».

— Актеры запросто прерывают повествование, напрямую обращаются к зрителям. Те вздрагивают, но втягиваются в диалог. Я и сам люблю внезапно задать вопрос в зал, - смеется Кожевников (Константин - режиссер и актер). - Это часть игры и закон жанра. Правда, при этом сторителлер должен знать как минимум три варианта ответа.

— И ты всегда знаешь?

— Я знаю намного больше трех вариантов.

Олег и Константин – профессиональные рассказыватели историй – сторителлеры. А их театр это театр одного жанра - сторителлинга. Работа Олега и Кости - превращать в стройные, легкие, драматургические истории все виды информации, включая художественную литературу, учебники, документы, биографии, легенды, личные воспоминания о детстве, любви и прочих чудесах. И им это удается виртуозно.

Из любого словесного сора они делают высокоусвояемую стори, а потом оказывается, что это еще и искусство. Потому что сторителлинг для Олега и Кости – не только работа, но способ жить, коммуницировать с миром, мыслить и творить в самом возвышенном смысле всех этих слов. И кажется, что питаются они тоже только духовной пищей, а также идеями по улучшению готовых спектаклей и созданию новых.

Сейчас каждый, а не только маркетолог, знает, что лучше всего продают и продаются именно истории – истории бренда, истории жизни, love-story, истории создания продукта или расследования убийства. И вообще, годная история – самый дорогой и желанный контент, из всех что есть в информационном пространстве. Ведь это лучшая основа чего угодно! – от рекламного ролика до большого метра, от поста в соцсетях до сериала на нетфликсе. При этом спектакль тех, кто пишет и рассказывает истории лучше всех - играется в подвале, в зале на пятьдесят человек.

Пусть и хорошо отремонтированном.

Потому что у «Театра сторителлинга», как у многих маленьких театров, нет сил заниматься напористым самопиаром и еще меньше денег на таргетированную рекламу. А нет таргета – нет денег. И все силы уходят в творчество. В отличие от шоу-биза, где все силы уходят в самопродвижение.

И в отличие от большинства, у которого все силы уходят на суету сует и соцсети. Я про себя. И нет времени вырваться на два часа, даже увидеть, что за бурная жизнь идей происходит в театре.



От будней к искусству

По дороге на спектакль «Федор Волков. Первый русский» заблудилась и чуть не повернула от свидания с искусством - к домашним тапкам и сериалу. Ведь как бывает? - бежала под дождем от Курской к старому Театру.DOC. (Константин Кожевников, основавший «Театр сторителлинга» - актер Театра.DOC). Потом оказалось, что у них новая сцена, даже две, но на улице Казакова. А Казакова перекрыта от Садового железным строительным забором, и надо обходить по Басманной – там много старых домов с козырьками и карнизами, с каждого капает за шиворот, охлаждает театральный пыл и почти утоляет жажду культурного досуга. А в покрытом каплями 2ГИСе не видно, где дом 8/3.

Москва-а-а!

Ира Векшина, отвечающая в «Театре сторителлинга» за связи с общественностью (и всю организацию), спокойно говорит в мой мокрый телефон: «Идешь до стройки на дороге, поворачиваешь налево, там шлагбаум и надпись горит в глубине двора «Биллиардный клуб». Мы – справа от него». (Так вот где обитает дух театра.)

Без пяти восемь Ира заверяет, что я успею: «Обычно запаздывающих дожидаются».

Я нашла и биллиардный клуб в глубине, и вход справа. Они правда дождались, и вышла Лена Носова - соавтор спектакля и сказала, что гардероб вон там, но раздеваются все сами, как дома.



Федор Волков. Первый русский актер

В малом зале кирпичи покрашены чёрной матовой краской, есть балкончик звукорежиссера и больше никаких театральных примет. Ни занавеса, ни сцены. Декораций и костюмов нет тоже - просто лицом к кучке стульев для зрителей стоят два более пошарпанных – для актеров.

В сторителлинге так всегда. Сначала не верится, что нам предстоит именно спектакль. Тем более, что открывают его словами: «Если заскучаете и захотите поиграть в телефоне – на здоровье». Это они специально, чтоб никто не понял, что рассказчик уже взялся за дело, чтобы было похоже на обычное непринужденное общение. А сами втягивают, незаметно втягивают в действо, погружают в него. И вот ты уже весь там – в 18 веке, смотришь на мир глазами маленького Феди Волкова, отец которого помер по-дурацки – погиб в кулачном бою. И понеслось, и завертелось безо всяких вспомогательных спецэффектов. Только темные стены и два актера в обычных рубашках. А за Волкова сердце заболело. 

(В Ярославле, на родине Федора Волкова, зрители фестиваля «Свой», не знакомые с жанром сторителлинга, и правда долго не верили, что спектакль уже начался и что это вообще спектакль такой. Некоторые ругались и протестовали. Но потом прониклись).

Когда два года назад Елена Гремина предложила сделать в Театр.DOC серию сторителлингов по Истории русского театра, Костя провел опрос и выяснил, что часть его знакомых не знает, кто такой Фёдор Волков, а остальные не понимают, зачем им о нем знать. Дескать, играли они там в 18 веке трагедии высокопарные, обслуживали двор и немного простых зрителей, и что?

Тогда «Театр сторителлинга» принялся восстанавливать историческую справедливость и собирать сведения о человеке, который создал театр в России, официально в 1756 г. Тут и оказалось, что от главной звезды елизаветинского театра остались только мифы. А если и есть какие-то документы, то в основном – в полицейских архивах. И свидетельствуют они не об истории театра, а об истории арестов, поколачивании зрителей и преследовании актеров. Вырисовалась знакомая картина.



Традиции русского театра

Оказалось, Волков не только основал русский театр, но и стал первой жертвой контроля со стороны российской власти и как бы заложил традиции того и другого. Он мечтал о театре для народа, чтобы «доносить до людей истины вечные», а приходилось подстраиваться под капризы царствующих особ, которые во все времена лучше знают, о чем надо играть в театре.

На улице сильный дождь, а ты сидишь в темноте в маленьком зальчике, слушаешь и страшно горюешь: что ж такое! Как что хорошее, так не благодаря, а вопреки. Как талантливый человек – так не понимают, не ценят, унижают, помыкают и сводят в могилу в 34 года. И этот отклик в сердце тоже зашит в пьесу и предусмотрен законом жанра.


Зрители в «Театре Сторителлинга» обязательные действующие лица любого спектакля. 
Фото: Татьяна Кучарина


— Истории, которые мы рассказываем, всегда перекликаются с сегодняшним днем. Они про нашу позицию и наши ценности. А зритель в хорошей драматургии обязательно находит что-то близкое лично ему,—утверждает Куксовский. Зритель – главный партнер актера в сторителлинг-спектакле!

Кроме того, с горечью размышляя об актерской профессии, о судьбе театра в России, создатели спектакля докопались до еще одной традиции. Оказывается, в первые же годы создания русского тетра Сумароков (еще одно действующее лицо) объяснял в письмах императрице, что драматический театр в принципе не может быть коммерчески выгодным. И просил не свободы от цензуры, а денег.



Особенности жанра

Но сторителлинг говорит не только о том, ЧТО происходило. Создатели спектаклей упорно докапываются до психологии, мотивов поступков и причин событий. Чтобы оживить сухой язык документов, актеры мастерски вплетают личный опыт в повествование: несколько «человеческих» деталей, и становится понятно, ПОЧЕМУ герои поступали так, а не иначе. Почему сын купца приехал в Москву учиться купеческому делу, а стал актером. Почему вместо того, чтобы приумножать капиталы от унаследованных заводов, завел любительский театр.

Попробуй расскажи историю его жизни, отношений с семьей, актерских заслугах, участия в воцарении Екатерины на престоле, да еще объясни с точки зрения его внутренней логики. В спектакле «Федор Волков» все это удалось сделать.

То есть, представляете себе? - в одной полуторачасовой непринужденной story, где зритель даже не всегда отделяет подготовленное от импровизации, со своего места разговаривает с актерами, иногда выходит изобразить одного из героев и вообще втянут в процесс по самые гланды – вам, во-первых, рассказывают историю о соотечественнике, которым по-настоящему хочется гордиться. И подробности его биографии уже точно не забудутся. И гордость не оставит.

Во-вторых, со всей очевидностью демонстрируют, что с 1756 года у нас в стране мало что изменилось. Как в политическом, так и в экономическом плане. А уж в отношениях «художник и власть» так и вообще всё точно так же. Заставляют смеяться, думать, сопереживать, делать открытия и выводы.

Ну и вечная дискуссия о том, каким должен быть театр и может ли искусство приносить прибыль, продолжается. Просто продолжается как-то уж очень грустно. И из истории вопроса вытекает, и в суровых сегодняшних реалиях – подтверждается, что в театре могут служить только безмерно преданные ему люди, фанатики профессии. Они-то и творят что-то доброе и вечное, служат искусству, например, где-то там в полуподвале, справа от Биллиардного клуба. И как настоящие художники в спектакле о Федоре Волкове – говорят и о себе.

Но как настоящих их больше волнует развитие любимого жанра.


Елена Носова и Олег Куксовский. 
Фото: Татьяна Кучарина


— Найти рассказчиков сложно. Вся актерская школа – про перевоплощение, отказ от себя. А для нас важна личность артиста. Если он не вложит в роль что-то свое, получится обычный игровой спектакль. В сторителлинге актер не играет, а рассказывает историю как свою собственную. Он может в одиночку изобразить всех персонажей. Важна импровизация, контакт с залом. У нас есть всего 3 секунды, чтобы понять, кто твой зритель, и подстроиться под него, а затем провести за руку по всей истории.

Ну ничего, они над этим работают.


Константин Кожевников и Евгений Пеккер. 
Фото: Татьяна Кучарина

Автор
Полина Санаева
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе