Провинция не столь провинциальная

Театры Омска и Барнаула на "Золотой маске"


Фестиваль "Золотая маска" подошел к концу — сегодня вечером в Большом театре будут названы имена лауреатов этой театральной премии. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ пытался разглядеть кого-нибудь из них в спектаклях конкурсной программы, показанных в Москве театрами Омска и Барнаула.


Oмский театр драмы первым в России поставил пьесу американца Трейси Леттса "Август. Графство Осейдж". Но точно не последним — она уже идет в новосибирском "Глобусе", наверняка будут и другие постановки. История о распаде большой американской семьи — подарок для хорошей драматической труппы: есть роли для актеров всех поколений; легко прочитываются переклички с Чеховым (а если кому-то интересно, с американскими классиками — Юджином О`Нилом и Теннесси Уильямсом); а весь театральный вечер состоит из выяснений запутанных отношений между членами семейства — мужьями и женами, сестрами, отцами и детьми. Персонажей много, узнаваемых житейских обстоятельств тоже немало: как часто бывает с успешными американскими пьесами, "Август" оказывается удачным соединением традиций классической драматургии с правилами написания сценариев мыльных опер.

Режиссер Анджей Бубень (он так много работает в последние годы в России, что называть его польским режиссером уже как-то неудобно) развернул Трейси Леттса в сторону знакомого и привычного омскому зрителю психологического театра: зритель может внимательно рассмотреть персонажей, вникнуть в их взаимоотношения, решить для себя, кому здесь сопереживать, а кого осуждать. В принципе Трейси Леттс не слишком сопротивляется. Хотя (особенно если вспомнить, что второй его популярной пьесой стала мрачная комедия "Киллер Джо") предполагает он и другие ключи: явно символической фигурой становится в пьесе служанка-индианка, как бы приходящая на место вымирающего семейства и становящаяся хозяйкой дома, да и семейные отношения у Леттса кажутся сгущенными до эксцентрических, а местами почти абсурдных, чернокомедийных концентраций.


Омский театр не то чтобы в упор не видит мрачные обобщения Леттса, ведущего разговор о крахе современной американской цивилизации и всех ее ценностей, но играет словно по касательной к ним. Едва ли не главным действующим лицом спектакля становится сам дом — вращающаяся на поворотном круге огромная конструкция, во все уголки которой может заглянуть публика. Зритель смотрит длинную и запутанную историю именно про этот умирающий дом — и ни про какой другой. Анджей Бубень поставил добротный, по-хорошему старомодный и безопасный спектакль. Поставь он его в каком-либо другом нестоличном театре, вряд ли "Золотая маска" обратила бы внимание — но в исполнении знаменитой омской труппы (отличная актриса Валерия Прокоп, которая играет умирающую мать семейства, совершенно справедливо номинирована на лучшую женскую роль) и такой "Август" обретает дополнительную основательность и весомость.


Правда, для России омская труппа — исключение, она стоит особняком. В Барнаульском театре драмы имени Шукшина ситуация более привычная, поэтому распределить большую пьесу так, чтобы к актерскому исполнению не приходилось применять деликатное слово "неровно", весьма сложно. Когда играющая заглавную роль в спектакле Романа Феодори "Мамаша Кураж и ее дети" Елена Половинкина появляется на сцене, инстинктивно подаешься вперед — какое интересное у нее лицо, какая выразительная пластика! Но проходит первая сцена, потом вторая — и напряжение, едва возникнув, спадает. Очевидно, у актрисы иная, чем требуется для этой сложнейшей роли, природа, что, увы, нельзя компенсировать тем упорством и честностью, с которыми работает Половинкина. Вообще слишком многое в барнаульском спектакле кажется обусловленным необходимостью сгладить данности распределения.


Меж тем в актив молодому режиссеру, сейчас руководящему Красноярским ТЮЗом, нужно записать не только умение энергично организовать действие на большой сцене, но и настойчивость, с которой он осваивает брехтовскую эстетику. Роман Феодори не стремится, как это иногда случается, утеплить Брехта, облегчить зрителю взаимоотношения с драматургией, которая требует включать не только эмоции, но и мысли. Кажется, в спектакле есть даже прямые цитаты из оригинальной постановки пьесы, осуществленной когда-то самим Брехтом. В барнаульской "Мамаше Кураж" есть редкие для современной провинциальной сцены — хотя бы на уровне попытки — насмешливая строгость стиля, небоязнь зала, готовность противостоять устоявшимся игровым клише.


Конечно, Феодори хотел сделать что-то остросовременное, призывающее зрителя пересмотреть принятое в современном обществе отношение к компромиссам,— и жаль, что спектакль все-таки вязнет в лишних подробностях, однообразных танцах, неточных интонациях. Во втором действии он совсем теряет остроту и приводит в никуда. Но это всего лишь частный случай. Общую же проблему выбор экспертного совета "Золотой маски" лишний раз обозначил: выставочными театральными достижениями провинциальной России оказываются спектакли, которые по-хорошему должны были бы определять уровень ее спокойных рабочих будней.


Роман Должанский

Коммерсантъ

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе