УЕДИНЕННЫЙ ПОШЕХОНЕЦ. Литературно-краеведческое приложение

Признаюсь, что Шаламовская конференция была лишь поводом для того, чтобы после 30-летней разлуки навестить нашу соседку, младшую сестрицу Ярославля Вологду, которой в этом году исполнится 864 года. А потому я не опасалась, что в случае, если конференция будет занудной, мне будет некуда деться. Места здесь красивые и историческими достопримечательностями богатые.
ОТ ЭТЮДА - К ЗАМЫСЛУ КАРТИНЫ

Пещное действо занимает особое место в культуре Древней Руси. Его сюжет основан на библейской истории, изложенной в третьей главе Книги пророка Даниила, где повествуется о чудесном спасении из горящей печи трех отроков, вверженных в огонь по приказанию царя Навуходоносора, потому что они отказались поклониться золотому идолу.

В 1903 году Николай Константинович Рерих как археолог принимал участие в раскопках Сарского городища. Это древнее мерянское поселение находилось к юго-западу от села Деболовского Ростовского района на излучине реки Сары. По итогам археологических исследований вышла научная статья  А. А. Спицына о найденных в результате раскопок предметах. Помимо раскопок Сарского городища А. А. Спицын изучал культурный слой села Воскресенского Романово-Борисоглебского уезда. Именно в это время между ним и молодым  художником Николаем Константиновичем Рерихом завязалось тесное сотрудничество,  которое продлилось более 10 лет.

В перерывах между раскопками Сарского городища Николай Рерих рисовал этюды, которые ложились в основу его будущих художественных произведений. Картина «Пещное действо» была написана им в 1907 году и стоит у истоков его творчества как художника-декоратора. В своей основе художественное произведение имеет изображение одного из первых театральных представлений, известных на Руси с XII века.  Пещное действо входило в Рождественский цикл богослужебной драмы. Работая над картиной, Николай Рерих изучил не только летописи, но и статью А. А. Спицына «Пещное действо и халдейская печь». В этой статье  исследователь сделал предположение, что расщепление валунов, найденных им при раскопках древних городищ, может свидетельствовать о действии сильного огня. Этот огонь не был обусловлен повседневным домашним бытом, а был связан с жертвоприношениями или сожжением человеческих трупов. Не исключено, что именно эта публикация послужила отправной точкой при рождении замысла картины Николая Рериха «Пещное действо».

Если мы внимательно изучим картину, то увидим в ней знакомые черты  убранства церкви села Богослов, расположенной в окрестности города Ростова, другое ее название - церковь на Ишне. Эта деревянная церковь была построена в XVII веке без единого гвоздя и сейчас радует глаз проезжающих по Московскому шоссе. Печь с тремя отроками составляет центральный сюжет картины Николая Рериха «Пещное действо». Ее верхняя часть в художественном произведении увенчана строенными барабанами церквей с маковками, как и на боковых столбиках ворот перед входом в алтарь Богословской церкви. Сейчас они еще сохранились в храме. В круглые медальоны вписаны лики святых. Еще ниже изображен ряд окошек, увенчанных кокошниками со спаренными нисходящими вниз столбиками по бокам, они  напоминают по форме входные ворота внутрь храма.

В своем произведении художник прибег к символизму. Внизу, в огне печи, словно столпы, стоят старцы, они подпирают раскаленную печь руками - это своеобразное олицетворение древнего языческого культа сожжения тел умерших. Два служителя в народных костюмах обходят печь справа налево - древний обряд приветствия. В верхней части картины изображен Ангел Господень, сошедший в печь к трем отрокам. Отроки изображены в княжеских одеждах, их головы увенчаны княжескими шапками с крестами. Кто они: персонажи из древнерусской истории или, может быть, в образе отроков олицетворена вся Россия? От ангела исходит свет, он распространяется на всех участников действа: кто-то со смирением принимает его, кто-то испытывает восторг, у третьих на глазах выступают слезы. Вся сцена, по сути, напоминает нисхождение Святого Духа на апостолов, описанное в книге Нового Завета Деяния во второй главе, перед тем как они понесли свет христианского учения по всему миру. Среди персонажей картины узнается и образ великого князя Владимира, при нем в 988 году произошло Крещение Руси, хотя незадолго до этого события он сам по примеру царя Навуходоносора поклонялся идолам.

Таким образом, в своем  художественном произведении Николай Константинович Рерих мог символически показать воцарение  христианского культа над языческим, и внимательный зритель увидит, что одно событие не исключает другое, а является его гармоничным продолжением. В картине «Пещное действо» оригинально слились историзм и христианское учение. Эта картина и о значимости России в истории всего мира.

Сергей КРЫЛОВ.

ВАРЛАМ ШАЛАМОВ

В КОНТЕКСТЕ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ

В этом году мне посчастливилось побывать на международной научной конференции «Судьба и творчество Варлама Шаламова в контексте мировой литературы и советской истории». Первые два дня, 16 и 17 июня, она проходила в Москве, вторые два, 18 и 19 июня, - на родине писателя - в Вологде. Вот здесь-то я к ней и примкнула.

О ВАРЛАМЕ ШАЛАМОВЕ

И ЕГО МУЗЕЕ

Но, несмотря на скучное слово «конференция», мероприятие оказалось настолько живым и интересным, что, выйдя из зала, я с удивлением заметила: пролетело более трех часов, а скуки как не бывало. Но начну по порядку.

Варлам Шаламов родился в Вологде 18 июня 1907 года и прожил здесь 17 лет. В городе сохранилось немало мест, помнящих писателя. Это и бывшая гимназия, где он учился и где ныне располагается Вологодский технический университет, и церковь святого Варлаама Хутынского, в честь которого и был назван будущий автор «Колымских рассказов». Не сохранились, правда, могилы отца и матери, но в 2007 году у бывшей часовни на Введенском кладбище в их память был установлен крест. Но главное, уцелел дом, в котором жила семья Шаламовых и где родился писатель. Это двухэтажное каменное здание, построенное в начале XX века рядом с Софийским собором. Первоначально оно было предназначено для церковного причта. Поскольку отец писателя Тихон Николаевич священствовал в Софийском соборе, его семье было отведено три комнаты на первом этаже. Нынче этот дом является одной из площадок Вологодской областной картинной галереи.

В 1990 году в память о писателе на доме была установлена мемориальная доска, в июле 1991 года открыта первая мемориальная комната музея. В 2007 году, в год 100-летия со дня рождения Варлама Шаламова, музей стал занимать уже три комнаты. Подлинных вещей семьи Шаламовых не сохранилось, зато в немалом количестве имеется подлинных фотографий и документов. Они-то и стали главными экспонатами музея.

Ежегодно в день рождения и в день смерти Варлама Шаламова здесь проводятся литературные вечера, посвященные его памяти. Конференция же международного уровня прошла в седьмой раз. Нынче на родину писателя приехало порядка 25 человек, но представительство было внушительным: ученые-слависты, исследователи и переводчики из Америки, Англии, Германии, Польши, Словении, Чехии.

Вел конференцию в Вологде один из инициаторов создания музея Шаламова на родине писателя - историк и культуролог Валерий Васильевич Есипов. Вначале он познакомил гостей с экспозицией мемориальных комнат, а затем все собрались в зале, где состоялся открытый разговор о творчестве Шаламова, о его значении не только для духовной составляющей России, но и всего мира, а также о судьбе русской культуры в нынешнее смутное время.

РОССИЯ ПРЕЖДЕ ВСЕГО ДОЛЖНА ВОССТАНАВЛИВАТЬ СВОЮ КУЛЬТУРУ

Лично на меня большое впечатление произвело выступление первого переводчика рассказов Варлама Шаламова на английский язык (перевод был выполнен еще при жизни писателя в 1978 - 1979 годах) американского ученого, литературоведа доктора наук Джона Глэда. В недалеком прошлом профессор русской литературы университетов Джорджии, Чикаго, Айовы, Мэриленда, бывший директор института Кэннана Джон Глэд хорошо известен читающей публике как специалист по русской эмигрантской литературе. На фоне нынешнего пренебрежительного отношения российского государства к родной культуре слова американского ученого о том, что советский период нанес огромный удар по русской культуре и Россия должна восстанавливать сейчас именно это свое достояние, звучали как упрек всей отечественной интеллигенции, по большей части занявшей сегодня выжидательную позицию обывателя, равнодушного к будущему своей державы.

После конференции мне удалось поговорить с Джоном Глэдом в непринужденной обстановке. Давно уже не приходилось мне встречать на бескрайних просторах родной державы человека, который бы столь хорошо знал и столь высоко ценил нашу литературу. Уже одно то, что американец смог перевести на английский язык стихи такого самобытного русского поэта, как Николай Клюев, которого не всякий русский может понять ввиду специфики сочного диалектного языка автора, внушало уважение к переводчику и свидетельствовало о глубинном чувствовании исконной русской речи человеком другого языкового пространства. А уж когда мы с Джоном начали в один голос цитировать пушкинское «Зимнее утро»: «Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный...» - мне и вообще стало грустно. Потому как давненько не случалось мне в России встречать человека, с которым бы я могла дуэтом наизусть Пушкина читать.

Джон Глэд называет Марину Цветаеву великим русским поэтом, а родина этого поэта не только не удосужилась поставить ему памятник, но даже и академического собрания его сочинений до сих пор не издала.

А РОССИЯ ПРЕДПОЧИТАЕТ ПЛЯСАТЬ КАМАРИНСКОГО

Примерно об этом же говорил на конференции и Валерий Васильевич Есипов. Оказывается, на проведение мероприятия такого высокого уровня, как международная Шаламовская конференция, у больших вологодских чиновников не нашлось ни копейки. Как рассказал мне Есипов уже потом, провести шаламовский форум в Вологде удалось лишь благодаря случаю: Валерий Васильевич познакомился в вагоне поезда с предпринимателем, и тот, чтобы не посрамить Отечество, ссудил обнищавшую вологодскую казну 40 тысячами рублей. А дорогу и проживание в гостинице гости оплачивали из своего кармана. Вот так Россия относится к своей культуре, которую умные люди с других материков почитают как единственное, что может спасти нашу державу от окончательной деградации и краха. «Не любит Вологда Шаламова», - заметил в своей речи Есипов. Ах, Валерий Васильевич, если бы только Вологда, и только Шаламова! Россия вообще не любит свою культуру, а культуру слова - в особенности. У нас в Ярославле, с которым связаны судьбы таких известных далеко за рубежом поэтов, как Каролина Павлова, Константин Бальмонт, Юлия Жадовская, Михаил Кузмин, Мария Петровых и многие-многие другие, нет не только литературного музея, нет даже захудалого переулочка, названного хотя бы одним из этих имен. Россия предпочитает валять ваньку и плясать камаринского перед иноземными гостями, выставляя в качестве символа своего величия лубочный ширпотреб в виде музеев валенок, русской водки, Бабы Яги, памятников медведям, чижикам, афоням. Как будто не понимает она, что за морями нас пока еще уважают не за это ряженое кривлянье, а за то, что Русская земля пополнила копилку общечеловеческих духовных ценностей такими мастерами слова, как Гоголь, Достоевский, Толстой, Блок, Цветаева, Шаламов. Удержат ли чижики да косолапые наш авторитет на международном уровне? Долго ли цивилизованные страны еще будут относиться к нам всерьез, видя такой русский разгуляй на останках собственной духовности?

И все-таки не могу не отметить одного отрадного факта: среди участников Шаламовской конференции мелькали молодые лица. Они запоминались, на них хотелось смотреть, ибо от них исходил особый весенний свет, в них не было признаков пустоты и вырождения. В частности, мое внимание привлек руководитель сайта Shalamov.ru - москвич кандидат философских наук Сергей Соловьев. Он-то уж точно был здесь человеком не случайным: сайт, который он обслуживает, специалисты оценивают как один из самых значимых сайтов, касающихся отечественной литературы. А если молодежь все-таки включается в борьбу за спасение своих духовных ценностей, то, может быть, и вырвемся мы из удушающих оков, наброшенных по чьей-то злой воле на отечественную культуру.

ЗДЕСЬ РУССКИЙ ДУХ, ЗДЕСЬ РУСЬЮ

ПАХНЕТ

В заключительный день конференции все ее участники отправились в потрясающее путешествие - в Ферапонтов и Кирилло-Белозерский монастыри, история которых уходит своими корнями в далекий XIV век: первый был основан в 1398 году, а второй - годом раньше. Около 400 лет Ферапонтова обитель была одним из видных культурных и религиозных просветительских центров на севере России.  Это здесь на рубеже XV и XVI веков творил прославленный живописец Дионисий, писавший иконы для главного храма Московской Руси - Успенского собора Кремля. Собор Рождества Богородицы, находящийся на территории Ферапонтова монастыря, - единственное место, где до сегодняшнего дня сохранилась стенная роспись великого мастера. Сомневаться в этом не приходится, ибо над северной дверью собора имеется надпись, оставленная самим Дионисием: «а писци Деонисие иконник с своими чады». Чады - это сыновья Дионисия - Феодосий и Владимир. К слову сказать, других живописных работ Владимира, кроме росписи собора Рождества Богородицы, не сохранилось. А вот Феодосий был одним из ведущих московских живописцев в первой трети XVI века. В 1508 году руководимая им артель расписала великокняжеский Благовещенский собор Московского Кремля. Феодосию же принадлежат превосходные миниатюры Евангелия 1507 года из Публичной библиотеки.

Подпись, обозначающая имя мастера, - редчайшее явление в русской живописи того времени. Собор был расписан семейной артелью Дионисия в середине 1502 года всего за 34 дня. И до сего дня росписи довольно хорошо сохранились, разве что краски немного потускнели. Надо отдать должное вологжанам - росписи Дионисия они берегут, как национальное достояние, и посмотреть их удается далеко не каждому приезжающему в Ферапонтов монастырь. Нам повезло. Но описать словами воздействие этой средневековой мощи человеческого духа у меня не получится. Это надо видеть и почувствовать самому.

Оглядывая живописные окрестности Ферапонтова и Белозерья, я чуть ли не вслух напевала: «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет». За 600 лет своего бытия кого только не привечали стены Ферапонтова и Кирилло-Белозерского монастырей, расположенных друг от друга на расстоянии 20 километров: Нил Сорский, основатель Соловецкого монастыря Савватий, опальный патриарх Никон, князь Василий II Темный, великий князь Василий III с женой Еленой, Иван Грозный, будущий русский царь Михаил Федорович Романов, царевна Ксения Годунова, царица Мария Нагая. В конце августа 1612 года к стенам Кирилло-Белозерского монастыря подходили польские и литовские интервенты. Шесть лет осаждали они обитель, изрядно разорив окрестности: население Белозерского края к 1617 году сократилось почти на 90 процентов. Но проникнуть на территорию монастыря захватчикам так и не удалось.

Юбилейный для Кирилло-Белозерского монастыря 1997-й,  когда отмечалось его 600-летие, ознаменовался двумя событиями: состоялось подписание договора между музеем, коим стала эта обитель в 1924 году, и Вологодским епархиальным управлением о передаче территории Малого Ивановского монастыря для возобновления монашеской жизни. В этом же году президентским указом ансамбли Кирилло-Белозерского и Ферапонтова монастырей и музей-заповедник включены в Свод особо ценных объектов культурного наследия народов России.
Золотое кольцо

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе