– Отец мой родился на Украине, мама – в Сибири, встретились они в Казани, где учились в авиационном институте, поженились, и в 1948 году родился я.

Отец воевал, лётчик-истребитель, с 1943-го до конца войны – на фронте. Мама из маленького посёлка в Краснояр­ском крае: папа у неё был маляр, мама – домохозяйка, четверо братьев и сестёр. Но авиация была в моде, услышала где-то, что есть такой институт в Казани – и поехала.

Родители работали на авиационном заводе, выпускавшем туполевские самолёты. Самые ранние воспоминания Аркадия Романовича: Казань, двухэтажный барак, семнадцать семей на одной кухне и длиннущий коридор, в котором он учится кататься на велосипеде. И ещё военная форма лётчика, сшитая для него мамой из чего-то отцовского – в ней он с гордостью щеголял по двору.

Во дворе много друзей, самых закадычных двое, к мальчишкам обычно пристраивалась сестра младше Аркадия на два года. Зимой вчетвером они катались на коньках, летом играли на реке Казанке. Прямо на их глазах там создавался пляж: в один год посадили крошечные саженцы, а на следующий по берегам уже шевелились на ветру раскидистые кусты ивы. Казань казалась очень красивой: кремль, большие дома, хотя сами Бобовичи жили на окраине.

Запомнилось ощущение счастья, когда переехали из своей коммуналки в трёхкомнатную квартиру: кухня уже не на семнадцать семей, а только на три. Одна семья оказалась татарская, там была чудная бабушка, которая угощала потрясающе вкусными национальными сладостями собственного приготовления. Перед глазами и сейчас её руки с длинными плетями теста, которые она опускает в горячий мёд.

– Но лучше всех была, конечно, мама. Мама у всех самая лучшая. Пока мы не пошли в школу, она не работала. Подрабатывала немного шитьём, обшивала всех нас. Отец? Он очень любил рисовать, и я от него научился. Из-за этого, наверное, и пошёл в архитектуру. Он даже маслом писал. Сразу после войны написал огромную картину, где были изображены все маршалы, на перед­нем плане товарищ Сталин в белом кителе.

В 1962 году мы переехали на Урал: отца с мамой направили в создававшийся там институт для испытаний двигателей космических ракет. Потом такой же институт был создан в Подмосковье, и директор забрал нескольких инженеров с собой туда. Там они проработали многие годы. На пенсии отец увлёкся живописью снова: сделал галерею портретов космонавтов всех стран и подарил её Центру подготовки космонавтов. В этом году в Ярославле была выставка, по­свящённая 45-летию полёта Валентины Владимировны Терешковой, и из Центра подготовки космонавтов наряду с другими экспонатами привезли и эту серию. С надписью: автор – Роман Евгеньевич Бобович. Мне, конечно, было приятно.

Аркадий оканчивал школу на Урале. С будущей профессией определился года за два до выпуска: он хорошо рисовал, и слово «архитектор» звучало красиво. К счастью, не ошибся. Несмотря на большой конкурс, успешно поступил на строительный факультет Уральского политехнического института. Потом кафедра архитектуры выделилась и превратилась в Свердловский архитектурный институт, который он и окончил с красным дипломом.

Аркадий должен был остаться на кафедре, но случилось непредвиденное. В одном из свердловских кинотеатров с оглушительным успехом шёл фильм, недавно показанный на престижном зарубежном фестивале. Знакомые ребята подделали билеты, поставив изготовление фальшивок чуть ли не на поток. Попались, разразился громкий скандал. «Фальшивобилетчиков» с треском исключили из института. Покарали и тех, кто воспользовался их «продукцией»: в их числе оказался Бобович, лишённый за это права остаться на кафедре.

Его распределили в проектный институт и через полгода забрали в армию. Так в жизни открылась ещё одна незабываемая страница.

– Я не жалею. Никогда бы не попал туда, где оказался.

Служить выпало на Дальнем Востоке – на самом дальнем его краю. Страна предстала во всей своей необъятности. Их везли на поезде полторы недели. Только мимо Байкала ехали полдня. Пункт назначения – Охотск: от Комсомольска-на-Амуре ещё четыре часа самолётом. Отдель­ный полярный батальон ПВО. В основном служба проходила под землёй. Задача состояла в том, чтобы отслеживать полёты американских самолётов. Границу те не нарушали, летали по направлению к Японии вдоль нейтральных вод, но наши локаторы следили за ними зорко. Сложнее было с американскими воздушными шарами, зондирующими окружающее пространство, локаторы их не улавливали, тут уж, как говорится, кто кого.

А вокруг дикая тундра. От их части до Охотска километров сорок необитаемой земли и болот, преодолеть которые способна была только «амфибия».

Марина училась в том же институте несколькими курсами младше. Они поженились перед его уходом в армию, и, пока он служил, у них родилась дочка. Удивительно, но ему даже дали по этому случаю отпуск, и Аркадий, преодолев все эти необъятные пространства в обратном порядке, предстал перед своей молодой семьёй.

После демобилизации Бобовичи обосновались на своём родном Урале в городе Верхняя Салда. Там был единственный в стране завод по производству титана, а на нём замечательный директор. Предприятие градообразующее, и директор энергично строил жильё, причём искал и находил для этого самые прогрессивные технологии. В числе прочего здесь началось так называемое объёмно-блочное домостроение, когда на комбинате ЖБК делают не отдельные панели, а сразу целые комнаты. При заводе создали архитектурное бюро – в нём и начали самостоятельный профессиональный путь Аркадий и Марина Бобович.

А ещё через два года Аркадий Романович был приглашён в Ярославль. 10 мая 1977 года он сел за стол заместителя главного архитектора города. Ещё через девять лет был назначен главным архитектором.

Город при нём строился и строится очень активно. Что удалось, что нет, разберутся потомки. Сам он называет всего несколько объектов и решений, которые считает для себя и для города принципиально важными. С его участием строились ТЮЗ и речной вокзал. Появился ярославский градостроительный договор, связавший чёткими обязательствами всех участников строитель­ства. Начали строиться дома и микрорайоны, которые при всех своих недостатках стали определённым прорывом после времени сплошных запретов. В 2005 году исторический центр Ярославля был включён в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Итогом большой со­вместной работы со многими организациями стал генеральный план развития города на 2006 – 2020 годы.

Всё это время рядом рос не только город, но и семья. Дочь Ольга, сын Роман (на снимке), внук Саша. Продолжение следует.



Северный край