На смерть «Русской жизни»

К дню рождения Захара Прилепина

Прошел уже месяц с момента смерти журнала «Русская жизнь». По случаю дня рождения Захара Прилепина, я заглянул в его блог, и увидел там слова, которые мне очень близки. Я сам думал именно об этом.

Как же это дико, что в момент, когда в России так нужен новый язык, новое поколение, новый взгляд закрылся журнал, который собственно и открывали именно в расчете на те перемены, которые будут происходить по окончанию путинской восьмилетки.

Мне был понятен и близок замысел журнала. Рассказывать о жизни в России – неполитически, отказаться от политических обобщений, писать «физиологию русской жизни», идти от «пятиэтажной России». Пытаться показать ее уклад. Читателям старших возрастов могло показаться, что РЖ возвращает к жизни «советскую очеркистику» - а она была вполне достойным жанром в свое время. И некоторые авторы РЖ охотно аппелировали к некоторым образцам литературы советского периода. Но, понятно, что РЖ – это не «Литературная газета» в поляковском формате, в которой просто догнивает советский стиль.

РЖ – это уникальный проект последнего десятилетия. Было много попыток создать журналы, основанные на opinions, на интеллектуальной эссеистике. Обычно ссылались на «Нью-Йоркер». Но РЖ был ориентирован вовсе не на этот – возможный – но в коммерческом отношении неизбежно убыточный формат (хотя обычно инициаторы русских «нью-йоркеров» ссылаются на возможную рекламную емкость и такой площадки). Более года назад между владельцами и Д.Ольшанским была дискуссия. Предлагался сценарий, при котором РЖ мог бы стать и «рекламоемким». Конечно, это могло произойти только ценой продажи полос под тексты тех же авторов, но написанные уже под заказчика рекламы. Было понятно, что полуглянцевый журнал, выходящий вне холдинга, т.е. не являющийся частью большого рекламного пространства, - все равно не станет бизнес-проектом. И Ольшанский – надо отдать ему должное – настоял на своем. Не «купился». Не пошел на компромисс. Николай Левичев его услышал. Иначе бы уже тогда сменили главного редактора. В общем, уже тогда, в начале 2008 года, было ясно, что журнал сможет выжить только благодаря пониманию его «культурной миссии». И ужас русской жизни (без кавычек) заключен в том, что РЖ «сбит на взлете». Его смысловой ресурс совершенно не исчерпан и даже напротив – он только стал бы разворачиваться .

Здесь уместно рискованное, но допустимое сравнение. Нулевые годы ХХ века – это был только выход на сцену нового культурного поколения. Авторитетом в нулевые годы был еще профессор Бугаев-старший, а его сын вместе с 25-летним Блоком – были хотя уже и приветствованы кое-кем, но казались еще маргинальными. Между тем, 10-е годы – это уже Серебряный век. Это уже сверхисторический всплеск русской культуры, колоссальный сдвиг.

И ведь сегодня решается – каким будут десятые годы XXI века в России. Каким были 90-е – знаем, каким были «нулевые» то же. Но мы не знаем, каким будут «десятые». И «Русская жизнь» относилась к нем начинаниям, которые содержали в себе возможность большого ответа.

Газетка «Гражданин» может долго публиковать дежурную политическую брехню на деньги правительства. Она может закрыться, и открыться снова. Она непременно войдет в курс истории русской журналистики для специальных факультетов. Но журналы «Аполлон» или «Золотое руно» - это явления другого порядка. Они являются часть культурного ривайвелизма.

«Русская жизнь» содержала в себе много такого, что мне не нравилось. Как постоянный читатель, я, например, считал, что держать короткие документальные новеллы об «ужасах русской провинции» в начале журнала (Долгинова-Кашин) нельзя больше, чем полгода. Потом эту рубрику надо менять. Хорошая находка, но если долго – то слишком навязчиво, мрачно и однообразно. Не нравились очерки самого Ольшанского. Много раз я выслушивал мнения о якобы «русофобском» характере журнала. Но это говорили люди, которые вообще не знают о том, что бывает «национальная самокритика». Это люди забывшие русский XIX век, его литературу и журналистику.

Концепция журнала удерживалась блестяще. «Физиологии современной жизни» абсолютно точно соответствовал выбор архивных материалов для публикации. Интервью, очерки приватных людей начала ХХ века, интервью Кашина с героями позднесоветского периода. Во всем этом – история была увидена глазами приватного человека. Во всем этом подчеркивался неполитический, а именно приватно-моральный взгляд на ход событий. И это, несомненно, было заточено под противостояние разгулу безумной альтернативной истории – а теперь уже и «альтернативной идеологии русской политики», которая расцвела во второй половине «нулевых» вместе с «Проектом Россия», «Именем России» и всей остальной «бесчеловечинкой».

Интересно, что РЖ оказался, возможно, единственным журналом, в котором случилось то, что и должно происходить с литератором, попавшим в поле сильного культурного проекта – быстрая капитализация. Кашин был уже известным журналистом. Но РЖ позволил ему сделать яркий проект о «бывших». Храмчихин стал гораздо более известен и читаем. Журнал «открыл» Долгинову и Пищикову. Ольшанский не перестал быть человеком странных, экзотических взглядов – но теперь эти «взгляды» все спокойно берут «за скобки», потому на РЖ он показал, что он большой редактор, что он – держит удар, удерживает концепцию.

Понятно, что все будут «пристроены». Всем найдется работа. И люди, долго живущие на московской площадке, скажут: ну, мало ли хороших начинаний погибло! Но РЖ, конечно, не находится в ряду многочисленных медиа-стартапов. Он имел отношение не к медиа-бизнесу, не к гигантской мясорубке текущей колумнистики. Он имел прямое отношение к ожиданиям обновления, к окончательному выходу из «постсоветского», к выходу в какое-то другое культурное пространство, к возможности «воздуха свободы» для новой генерации, для нового понимания самих себя.

«Русская жизнь» - не единственный проект в этом контексте. Но каждый из них – штучный, абсолютно эксклюзивный. Редакция стояла до конца. Даже уже в условиях ополовиненных зарплат. Пыталась сама искать финансирование. Снаружи многим непонятна роль Левичева в этой истории. Но надо один раз очень ясно сказать о нем в этом контексте, поскольку его публичный статус – главы фракции СР в Госдуме создавал много ложных аббераций в восприятии замысла журнала. Левичев в молодости был секретарем питерского горкома комсомола по культуре, в ранее московское время – пресс-секретарем конкурса им.Чайковского, у него был свой издательский проект в начале 90-х. Хотя дальнейшая московская жизнь стала для него аппаратной, а теперь и – политической, он внутренне, в своем уповании всегда оставался «политиком культуры», «имперссарио», культурным менеджером. Я с ним много говорил в течение нескольких лет. Его отношение к Русской жизни, опиралось на собственное понимание необходимости «культурного поворота». Дело не только в свойственном «импресарио» заведомо почтительном отношении к талантливым людям. В разговорах с ним я видел, что – хотя он и вырос на питерской, «интеллигентской», т.е. «вообще-культурной» позднесоветской почве – он довольно далеко ушел от нее вперед. И взгляд его на культуру – совсем не «комсомольский». «Русская жизнь» была для него искренним и личным проектом. Никаких примитивных планов прилаживания «Русской жизни» к Справедливой России у него не было. Не было этой обычной дешевой хитрости – мол, вот «встанет на ноги», тогда и приладим к делу. Он совершенно не собирался ни к чему это «прилаживать». Под этим у него лежала другая амбиция. Его прадед был почетным гражданином Петербурга. И поиски финансирования в разные годы для российского движения краеведов, для журнала «Наша наследие», интерес к военно-историческим клубам – все это, как и «Русская жизнь» - имело для Левичева совершенно личный смысл, связанный с его представлением о русском культурном повороте. По репликам Кашина, Ольшанского и многих других авторов РЖ, я увидел, что и они это понимали.

При цене в 70 долл за баррель через полгода начнут выписывать деньги на всякую дрянь,на сорняк, который забивает пространства, где могли бы быть проекты «культурного поворота». Совершенно согласен с Прилепиным.

Прочел этот текст жене. Она говорит: все верно, но «такой панегирик Левичеву?!», «бесплатный пиар?!», «тебя же потом и обвинят»… Ну, что я могу тут сказать. «Справедливость – это когда каждому воздается должное».

AMORO1959.LIVEJOURNAL.COM

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе