Получив известность, как саксофонист группы звезды независимой музыки Бека, Дэвид собрал в конце 90-х в Лос-Анджелесе собственную команду Brazzaville, играющую изысканную и мягкую, вроде бы грустную, но действующую как лекарство от тоски музыку. А затем Браун перебрался на постоянное жительство в Испанию и объехал с концертами пол-России. Причем его альбомы выходили у нас раньше и чаще, чем в Европе и Америке. Корреспондент "РГ" встретился с музыкантом накануне единственного концерта Brazzaville в Москве, и перед масштабным (10 городов) китайским туром.
Российская газета: Многие ваши известные в России мелодии, например Magura или The Clouds in Camarillo, легко запоминаются и, как полагают многие люди, весьма красивы. Как вы относитесь к модному мнению, что вся музыка якобы написана, и уже невозможно сочинить ничего нового?
Дэвид Браун: Я думаю, что хорошие мелодии приходят из какого-то другого мира. Мы не создаем их, они просто путешествуют сквозь нас. Поэтому единственный способ найти какую-то одну стоящую - это слушать аккорды или просто тихо сидеть, мечтать и видеть то, что происходит вокруг.
РГ: Вы - американец, но давно живете в Барселоне, а то на какое-то время зависаете в России, дружите и записываетесь с нашими музыкантами, например с "Би-2". И наверняка считаете, космополитизм и глобализм уже завоевали мир?!
Браун: Местные обычаи и музыка в том числе в настоящее время нередко заглушаются под напором глобализма. Это, конечно, грустно, и когда я в плохом настроении, я склонен осуждать всех и вся. Но когда я чувствую себя хорошо и выспался, то, как правило, принимаю вещи такими как есть.
РГ: На сайте Brazzaville написано, что участники вашей группы живут в Лос-Анджелесе, Барселоне, Сибири. А есть ли дом у вашей музыки? Есть ли у нее Родина?
Браун: Я думаю, у нее нет конкретной родной страны. Я предполагаю, что она живет где-то в стратосфере, я чувствую себя очень близко к ней, когда я в самолете. Но я также чувствую ее во многих местах мира. Но многие мои песни были написаны о Лос-Анджелесе, когда многое в моей жизни определялось моим воспитанием.
РГ: Как вы считаете, что нужно делать, чтобы понравиться российской публике?
Браун: Я думаю, русским нравится то, что моя музыка немного романтичная и меланхоличная.
РГ: Вы - лицо Brazzaville, мозг группы. Зачем она вам - это такое бегство от одиночества?
Браун: Существует нечто чудесное в путешествии и воспроизведении музыки с группой людей, которые тебе нравятся. В мире не существует ничего подобного этому.
РГ: Вы - фанат группы "Кино". А когда записывали песню "Звезда по имени Солнце", то уже были поклонником Виктора Цоя или просто хотели выразить уважение русским?
Браун: Думаю, Цой был абсолютным гением. Но я не знал, что это очень известная песня, когда решил ее исполнить.
РГ: Не жалеете ли о том, что вас уже, наверное, забыли на родине?
Браун: Мне пока интереснее в Европе.
Российская газета