– Григорий Васильевич, раскройте секрет: трудно ли писать музыку для детей?
– Мне достаточно взглянуть на стихи, чтобы понять, какая будет музыкальная часть. Обычно получаю заказ на музыку, допустим, к спектаклю и пишу ее несколько часов – «Пластилиновую ворону», например, написал часа за два. А потом месяц делаю вид, будто работаю. Сдать заказ сразу нельзя – не поймут! Во-вторых, чтобы создавать детские произведения, нужно в душе оставаться ребенком, поэтому, когда начинается пафос, всегда стараюсь его как-то сбросить. Хотя в процессе сочинения о детях не думаю. Писать так называемые детские песни – потребность моего характера. Люди, которые снимают мультфильмы или пишут детские книжки, вольно или невольно стремятся сохранить ребенка в себе. Эталон большого ребенка – писатель Эдуард Успенский. Наверное, именно общее мировоззрение сблизило меня с ним, помогая созданию песни «Пластилиновая ворона» и последующих работ. Про нашу «Ворону» нельзя сказать, что она сугубо детская. Хотя и что взрослая – тоже нельзя. В Америке такой жанр называется family. Говорят, что он признан официально и финансируется государством. Существует музыка в стиле family, семейное кино. Да и вообще приятно, когда среди твоих зрителей не только дети, но и родители. Окончание на стр. 14
– Вас сделала популярным «Пластилиновая ворона»…
– Больше того, музыка к этому мультфильму подарила мне профессию. После выхода фильма посыпались заказы из театров, с телевидения… Хотя и до «Вороны» существовал ряд известных песен: «Мистер Жук», «В коробке с карандашами», «Пой, Вася», «Песня эскимосского барда», «Пэр-скрипач».
– А как сегодня детский композитор может заработать?
– На дисках много не заработаешь. В стране процветает пиратство. Оно захватило не только музыкальную сферу. Пиратство проникло, например, в медицину. Сегодня выпускается огромное количество лекарств сомнительного качества и происхождения. Это страшит меня больше, чем самопальные диски. Какие еще остаются заработки для композитора? – Написание музыки для рекламы, для кинофильмов, мультфильмов и спектаклей. Создание песен на заказ. Частные уроки. Многие композиторы имеют собственные музыкальные коллективы и даже школы с несколькими поколениями учеников.
– Почему вас привлекает именно детская аудитория?
– У детей самое правильное отношение к жизни. Идет ливень – это событие. А у взрослого одни проблемы: зонтик, калоши. Дети – оптимисты, они рады каждому мгновению. Для них улица и город, где живут, лучшие в мире. Мама – лучшая в мире. Папа – лучший. Учитель – лучший. Взрослые, напротив, слишком часто ноют и перекладывают ответственность. Для взрослого обывателя в невзгодах виноваты все, кроме него самого... Я собираю стихи детей, которые начинаются с отрицания: «Не хочу», «Не буду», «Не желаю», «Не люблю». Это детские песни протеста. Я записал их под гитару в память о Владимире Высоцком.
– То есть в своем «детском » творчестве стараетесь спрятаться от реальности?
– Мое творчество перпендикулярно действительности. Песни пишутся как противовес плохому. Когда мне грустно, я сочиняю веселое. Считаю, человек создан Богом, чтобы быть планете врачом. Лес загорелся – потушить. Эпидемия началась – вылечить. Поэтому я не выступаю перед серьезными взрослыми, а пою для детей и их родителей, дедушек, бабушек, учителей. Солженицын писал, что жил при трех поколениях. Первое – дореволюционное, когда люди стояли за Бога, за царя и понимали, для чего живут. Послевоенное поколение было уверено, будто правда жизни, ради которой стоит рвать пуп, – социализм, путь к коммунизму. И третье поколение, самое печальное – постсоветское. Оно оказалось без нравственных ориентиров.
– А в чем вы видите выход?
– Деятельный, творческий подход к собственной жизни и жизни своих детей. Ведь если упустить хотя бы одно поколение детей, страну может взорвать изнутри.
– Что вам помогает сохранять оптимизм?
– Общение, в том числе с публикой на концертах. Хотя есть и упражнение, которое возвращает радость бытия. Нужно вспомнить себя ребенком. Вспомнить ощущение, когда ты просыпаешься, и все чудесно: выпал снег, идет дождь, мама вернулась с работы, тебе купили игрушку…
– Становились ли толчком к творчеству ваши собственные жизненные ошибки?
– Каждый нормальный человек время от времени подвергает свою жизнь анализу и остракизму. Юрий Левитанский писал: «Каждый выбирает для себя / Женщину, религию, дорогу. / Дьяволу служить или пророку, / Каждый выбирает для себя». Никто, включая меня, не застрахован от ошибок. Жизнь человека осуществляется в его поступках. В прохождении от тьмы к свету, от зла – к добру. Человек важен в динамике. Проблемы были, есть и будут. Важно, как ты их решаешь. Грусть, ошибка, разочарование для меня поводы написать веселую песню. Не поддаваться депрессии, а исправить ситуацию в действительности или на бумаге – вот это по мне! Когда я въехал в дом, в котором сейчас живу, в подъезд было страшно войти. Сейчас там – комнатные цветы. Для европейца страна начинается с пятачка вокруг его дома, который он моет с мылом. Каждый моет вокруг себя – и в стране чисто. Сделай красиво рядом с собой: в подъезде, во дворе – думаю, это по силам любому.
– Что вам запомнилось из вашего детства?
– Детство мне запомнилось как счастливое и яркое. Я родился в Хабаровске, а провел его в Брянске. Мама работала заведующей детскими яслями, и ее профессия на меня сильно повлияла. Я ходил во все кружки, секции, постоянно слушал детские стихи, песни. Вообще, я считаю, что раньше дети были счастливее и защищеннее. Действовало множество бесплатных кружков, пользовался популярностью массовый спорт. Сейчас же дети не отрываются от компьютера и телевизора, где смотрят всякую дрянь, которая отрицательно влияет на психику. В детстве я все время напевал. Слово «напевал» возьмем в кавычки, потому как к пению производимые звуки имели отдаленное отношение. Мне же казалось: чем громче орешь, тем лучше. Взрослые реагировали бурно, мне это нравилось. Помню, мы с друзьями сколотили джазовую банду из найденных на кухне инструментов. В нашем арсенале были кастрюли, чашки, ложки, поварешки… Мы били по ним. Самый маленький, Вася, пел голосом Луи Армстронга. Ему было четыре года, а нам по пять. Ситуация наглядно отражена в стихотворении Александра Кушнера: «Не шумите!» А разве мы шумели? / Ну, Андрюша стучал еле-еле / Молотком по железной трубе. / Я тихонько играл на губе...» Эти Стихи Кушнера настолько точно подошли к моему детству, что я написал песню «Пой, Вася».
– Пишете ли вы сами стихи?
– Иногда пишу. Песни же люблю сочинять на чужие тексты. Чем сложнее стихотворение, тем интереснее. У меня много не только детских, но и серьезных песен на стихи Кушнера. Есть песни на стихи Бродского, поэтов Серебряного века.
– А какое стихотворение Бродского вы положили на музыку?
– Стихотворение «Дамба» 68-го года: «Мы будем жить с тобой на берегу, отгородившись высоченной дамбой». Песня попала на диск «Прогулки по Петербургу, или «Воздухоплавательный парк». По этому песенному циклу снят фильм «Город в подарок».
– Кого еще из поэтов можете отнести к числу любимых?
– Михаила Яснова, детского поэта из Петербурга, пишущего замечательные взрослые стихи. Яснов – уникальный автор, талантливо играющий словами и целыми фразами: «В чудетство откроешь окошки – / Счастливень стучит по дорожке. / Цветет веселютик у речки, / И звонко поют соловечки. / А где-то по дальним дорогам / Бредут носомот с бегерогом. / Там елки стоят как светелки, / Под ними лежат хихиголки. / И ждут нас три друга у бора: / Забава, потеха, умора». На этих трех китах: забаве, потехе, уморе, – и строится мое творчество. Первая моя пластинка, написаная на стихи Михаила Яснова, называется «Чудетство» – чудесное детство. Правда, дети на концертах подсказывают и другие интерпретации этого словосочетания. Яснов был в шоке, когда увидел коллекцию вариантов, которую я собрал. Ребятня расшифровывает «Чудетство» как: чудовищное детство, чугунное детство, Чубайс и детство, чукча и детство, чупа-чупс и детство. Вторая наша с Михаилом Ясновым пластинка называлась «День открытых зверей».
– Какими свойствами должны обладать стихи, чтобы из них получилась песня?
– У меня лучше получается, когда в стихах есть сюжет, движение. Потом, я, пожалуй, единственный композитор, который работает в жанре здорового абсурда, свойственного песне-сказке. В этом стиле написана «Пластилиновая ворона», сделавшая меня популярным в 26 лет. Хотя сам стиль сложился раньше.
– Легко ли композитору общаться с поэтами?
– С творческими людьми общий язык найти проще всего. Сложно общаться с чиновниками. Я до сих пор не понимаю: они такими сразу рождаются и потому идут на канцелярскую работу, или приходят полноценными личностями, а потом меняются?
– Вы работали над музыкой к мультфильму «Следствие ведут колобки»…
– Жизнь свела меня с удивительным человеком, к сожалению, рано ушедшим, режиссером-мультипликатором Александром Татарским. Татарский – гений мирового значения. Александр со своим другом Игорем Ковалевым сделали мультфильм «О картинах» на стихи Александра Кушнера. Этот самодеятельный мультфильм увидел Эдуард Успенский и пригласил ребят в Москву для совместной работы. Они, в свою очередь, разыскали меня. Так получился мультфильм «Пластилиновая ворона» с тремя моими песнями. Потом мы создали «Падал прошлогодний снег» и другие проекты.
– Есть ли в ваших планах крупные произведения: симфонии, фуги, что-либо еще?
– У меня уже есть «крупное произведение», оно называется «Кантата о выпавшем зубе». А мой знаменитый соавтор – поэт Александр Кушнер – не написал ни одной поэмы. После многочисленных вопросов, где крупная форма, он создал стихотворение «Отказ от поэмы». Каждому – свое. Одни авторы пишут афоризмы, другие – романы. Я – мастер малых форм.
– Что вас сегодня больше всего радует?
– Назову круглосуточную радиостанцию «Григорий Гладков» на интернет-сайте, где звучат мои песни, сказки, инструментальная музыка, цикл ток-шоу «Детскотека».
– Где в ближайшее время вы планируете выступать?
– Относительно концертов в Москве планов пока нет. В столице мы, детские композиторы, не формат. Даже мэтры Шаинский и Крылатов давно не давали концертов. Отсутствуют площадки за счастливым исключением Дома композиторов. Поэтому мои выступления обычно носят разъездной характер. Благодаря существующему на протяжении пяти лет «Детскому радио» мы получили хороший способ для популяризации своих работ. Остальные же радиостанции и телеканалы, имея возможность отдавать 15% времени под детские передачи, этого не делают, а показывают опасные для неокрепшей юной психики боевики или воспитывающие жестокость западные мультфильмы, рассчитанные на подростков. Телевидение не демонстрирует новых детских кинофильмов. Грустно и обидно. У меня маленький сын – я стараюсь его ограждать от просмотра телевизора. Он все же смотрит «Возвращение Мухтара». Больше смотреть нечего.
Светлана РАХМАНОВА