«Живые и мертвые»

50 лет назад состоялась премьера военной эпопеи Александра Столпера Живые и мертвые.

Экранизация романа Константина Симонова стала лидером проката, только в 1964-м завоевав сердца более 40 миллионов советских зрителей.

Судьбу картины «Живые и мертвые» определили несколько драматических обстоятельств. Первое довоенное. В 1940-м году на сорока столичных экранах прошла премьера дебютной ленты учеников Сергея Эйзенштейна Александра Столпера и Бориса Иванова. Спустя две недели «Закон жизни», обличавший нравы комсомольской номенклатуры, был снят с проката. Сценарист Александр Авдеенко получил нагоняй от Сталина, а режиссеры попали «на карандаш»: без визы Иосифа Виссарионовича к производству их картины не принимать.

Это решение и определило карьеру тандема — в то время как коллеги снимали «Боевые киносборники», Столперу с Ивановым доверяли экранизировать симоновскую прозу. В 42-м на экраны шагнул «Парень из нашего города», спустя год — «Жди меня». В 1944 году Столпер снял «Дни и ночи».


После войны карьера развивалась не столь успешно — он считался умелым ремесленником, крепким середнячком. Режиссеру явно не хватало вдохновения, живого материала. И сильной руки.

Непросто складывалась и послевоенная судьба Симонова. Спустя несколько дней после кончины вождя он опубликовал в «Литературной газете» передовицу, призывавшую собратьев по цеху отразить великую историческую роль Сталина. Раздраженный Хрущев убрал Симонова с поста главреда. Писатель стал «условно благонадежен». Его крупные начинания — например, создание Института мемуаров Великой Отечественной — не получили одобрения властей. Спасало ремесло: в 59-м увидела свет основанная на личных воспоминаниях автора первая часть «Живых и мертвых».

Понимая, что хрущевский ГлавПУР не даст выпустить вторую редакцию, подвергнув роман беспощадной цензуре, Симонов выступил вдохновителем экранизации. Именно он настоял на выборе натуры и предельном реализме — обмундирование и оружие военных лет было взято со складов Минобороны. Утвердил главных исполнителей — Кирилла Лаврова и Анатолия Папанова, прежде игравших в кино роли второго плана. Вместе с ними в картину пришли актеры-фронтовики, подобно Папанову (и первому кандидату на роль Серпилина — Юрию Никулину), работавшие в острохарактерном жанре: Алексей Глазырин, Лев Любецкий, Василий Макаров. Им было что вспомнить и рассказать.


...Июнь 41-го. Мобилизованный военкор Синцов (Кирилл Лавров) добирается до Белоруссии, находит редакцию армейской газеты и уговаривает откомандировать его на фронт. По дороге Синцов узнает, что враг прорвал оборону. Вскоре он и его попутчики попадают в расположение хозяйства капитана Иванова (Олег Ефремов), формирующего резерв для поддержки передовых частей. Бойцы остаются. Синцов получает легкое ранение и отправляется в тыл. Оправившись, он вновь рвется на передовую — в расположение бригады генерала Серпилина (Анатолий Папанов), громящего фрицев на могилевском направлении. Комбриг предупреждает военкора, что завтра его бойцы будут окружены. Синцов остается и становится политруком роты. Спасая знамя дивизии и раненого комдива Зайчикова (Василий Макаров), бригада вырывается из котла и, сдав трофейное оружие, отправляется на переформирование в тыл. Немцы вновь прорывают фронт и расстреливают безоружную колонну. Выживают единицы. В их числе — контуженный, потерявший документы политрук. Он добирается до Москвы. Столица готовится к обороне. Не восстановленный в звании Синцов вступает рядовым в ополчение. Восстановленный в звании Серпилин также отправляется на фронт. Пути героев опять пересеклись. Солдаты колонной уходят в снежную ночь — погибать и побеждать...


Картину отметили на нескольких международных фестивалях, разобрали на цитаты: «Умереть у всех на глазах я не боюсь. Я без вести пропасть не имею права», «На моей фамилии вся Россия держится. Иванов. Запиши. Или так запомнишь?» Михаил Ульянов, сыгравший командарма Сергея Филипповича, по сути, уже точно попал в образ маршала Жукова. Лавров и Папанов стали истинно народными артистами, воплотившими на экранах людей большой судьбы.

«Я не был солдатом, был всего только корреспондентом, однако у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, — вспоминал Константин Симонов. — Поле под Могилевом, где я впервые в июле 1941 года видел, как наши в течение одного дня подбили и сожгли 39 немецких танков». На том самом Буйничском поле писатель завещал развеять свой прах. Его волю исполнили в 79-м году.

Газета "Культура"

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе